Кортик. Бронзовая птица - Рыбаков Анатолий Наумович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/98
• Следующая

Вспыхивающее пламя вырывало из темноты лица ребят, галстуки, худощавое Колино лицо с косой прядью мягких волос, падающих на бледный лоб. Хворост трещал под огнем и распадался на маленькие красные угольки, горевшие коротким фиолетовым пламенем. Иногда уголек выскакивал из костра, и тогда кто-нибудь из ребят осторожно подталкивал его обратно в огонь к жарким, пылающим поленьям.

И еще Коля рассказывал о коммунистах и комсомольцах капиталистических стран, отважных солдатах мировой революции.

Миша лежал на животе, подперев кулаками подбородок. Лицу его было жарко от близости огня, по ногам и спине пробегал тянущий с озера холодок. Он слушал Колю, и перед его мысленным взором вставали суровые образы бесстрашных людей, сокрушающих старый мир. Он представлял их себе идущими на казнь, мужественно переносящими пытки в тюрьмах и застенках, поднимающими народ на восстание. Его охватывала жажда подвига, и он мечтал о жизни, подобной этой, до последнего вздоха отданной революции…

Коля кончил беседу и приказал дать отбой. Протяжные звуки горна всколыхнули воздух и дальним эхом отозвались за верхушками деревьев. Все разошлись по палаткам.

Лагерь уснул.

Миша не спал. Он лежал в палатке и через открытую полость смотрел на звезды.

Рядом с Мишей, вытянувшись во весь свой длинный рост и с головой покрывшись одеялом, спал Шурка Большой. За ним, съежившись и чуть посапывая, — Слава… А вон ворочается и стонет Генка… Ребята спали на мягких еловых ветках, уткнув головы в самодельные, набитые травой подушки.

Хрустнула ветка. Миша прислушался. Это часовые.

Из палатки девочек послышался тихий, приглушенный смех. Наверно, Зина Круглова. Все ей смешно…

Он почему-то вспомнил Лену и Игоря Буш. Где они теперь, эти бродячие акробаты? Давно ребята их не видели, почти все лето. Где их ослик, тележка? Генка все мечтал об этой тележке, хотел рекламу на ней по городу возить, чтобы в кино бесплатно пускали… Чудак Генка!

Миша представил себе Генку возящим тележку по московским улицам, и вдруг неожиданная мысль пришла ему в голову.

Тележка… тележка… Как это он раньше не сообразил! Миша даже привстал от волнения. Вот это идея! Это будет здорово! Он ясно представил себе всю картину. Черт возьми, вот это да!

Ему захотелось сейчас же разбудить Генку и Славу и поделиться с ними своим планом… но ничего, он завтра им расскажет. Теперь самое главное — найти Бушей, а там… Миша еще долго не мог заснуть, обдумывая возникший у него такой верный, чудесный план…

Потом он заснул. Шаги часовых удалились, смех в палатке девочек прекратился, и все стихло.

Потухший костер круглым пятном чернел на высоком, залитом лунным светом берегу. В его пепле еще долго вспыхивали и гасли маленькие огоньки. Вспыхивали и гасли, точно играя в прятки меж обгоревших и обуглившихся поленьев.

Кончился август. Зябнувшие бульвары плотнее закутывались в яркие ковры опавших листьев. Невидимые нити плыли в воздухе, пропитанном мягким ароматом уходящего лета.

После одного сбора отряда Миша, Генка и Слава вышли из клуба и направились к Новодевичьему монастырю.

В расщелинах высокой монастырской стены гнездились галки. Их громкий крик оглашал пустынное кладбище. Унылая травка на могильных холмиках высохла и пожелтела. Металлические решетки вздрагивали, колеблемые резкими порывами ветра.

— Придется подождать, — сказал Миша.

Друзья уселись на низкой скамейке, опиравшейся на два шатких столбика и совсем припавшей к земле.

— Половину покойников хоронят живыми, — объявил Генка, поглядывая на могилы.

— Почему? — спросил Слава.

— Кажется, что человек умер, а на самом деле он заснул летаргическим сном. В могиле он просыпается. Пойди тогда доказывай, что ты живой.

— Это бывает, но редко,— сказал Миша.

— Наоборот, очень часто, — возразил Генка. — Нужно в покойника пропустить электрический ток, тогда не ошибешься.

— Новая теория доктора медицины Геннадия Петрова! — объявил Миша.

— Прием от двух до четырех,— добавил Слава.

— Смейтесь, смейтесь, — сказал Генка. — Похоронят вас живыми, тогда узнаете. Смейтесь! — Он обиженно умолк, потом нетерпеливо спросил: — Когда они придут?

— Придут, — ответил Миша. — Раз обещали — значит, придут.

— Может быть, все же лучше не затевать этого дела? — сказал Слава, взглянув на ребят.

— А что же? — спросил Миша.

— Можно пойти в милицию и все рассказать.

— С ума сошел! — рассердился Генка. — Чтобы милиции весь клад достался, а мы с носом?

— В милицию мы успеем,— сказал Миша. — Прежде надо все как следует выяснить, а то засмеют нас, и больше ничего… В общем, как решили, так и сделаем.

Из-за монастырской стены показались Лена и Игорь Буш. Они поздоровались с мальчиками и сели рядом на скамейку.

Лена была в демисезонном пальто и яркой косынке.

Игорь, в костюме, с галстуком и в модном кепи, имел, как всегда, серьезный вид. Усевшись на скамейке, он посмотрел на часы и пробасил:

— Кажется, не опоздали.

Лена, улыбаясь, оглядела мальчиков:

— Как поживаете?

— Ничего, — ответил за всех Миша. — А вы как?

— Мы тоже ничего. Только недавно вернулись из поездки.

— Где были?

— В разных местах. В Курске были, в Орле, на Кавказе…

— Хорошо на Кавказе! — сказал Генка.— Там урюк растет.

— Положим, урюк там не растет,— заметил Слава.

— Как с нашей просьбой? — спросил Миша.

— Мы всё устроили, — пробасил Игорь.

— Да, — подтвердила Лена, — мы договорились. Можете ее взять. Но зачем она вам нужна? Она вся сломана.

— Резина совершенно негодная, — сказал Игорь.

— Это неважно, — сказал Миша,— мы ее починим.

— Но зачем вам нужна эта тележка? — допытывалась Лена.

— Для одного дела,— уклончиво ответил Миша.

— Знаете, ребята, — сказала вдруг Лена, — я уверена, что вы ищете клад.

Мальчики растерянно вытаращили глаза.

— Почему ты так думаешь? — Миша покраснел.

Она рассмеялась:

— Глядя на вас, это очень легко отгадать.

— Почему?

— Вы хотите знать почему?

— Да, хотим знать почему.

— Потому что у людей, которые ищут клад, бывает ужасно глупый вид.

— Вот и не угадала, — сказал Генка, — никакого клада мы не ищем. Сама понимаешь: уж кто-кто, а я такими пустяками ведь не стану заниматься.

— Ладно, — сказал Миша, — шутки в сторону. Когда мы можем взять тележку и сколько мы должны за нее заплатить)

— Можете взять ее в любое время, — сказала Лена,— а платить ничего не надо. Она цирку больше не нужна.

— Списана по бухгалтерии, — солидно добавил Игорь. Он встал, посмотрел на часы: — Лена, нам пора.

Мальчики проводили Бушей к трамваю. Возле остановки притопывал ногами, потирая зябнущие руки, лоточник. Его фуражка с золотой надписью «Моссельпром» была надвинута на самые уши, и завитушка, идущая от последней буквы, согнулась пополам. Мальчики купили «Прозрачных», угостили ими Бушей. Потом Лена и Игорь уехали. Друзья по Большой Царицынской, через Девичье поле, отправились домой.

На пустынном сквере осенний ветер играл опавшими листьями. Он собирал их в кучи, кружил вокруг голых деревьев, метал на серый гранит церковных ступеней, шуршал ими по одиноким скамейкам, бросал под ноги прохожим и грязными, растоптанными клочьями волочил вверх по Остоженке, где забивал под колеса яркой рекламной тележки, стоявшей на углу Всеволожского переулка.

На тележке были укреплены под углом два фанерных щита с развешанными на них афишами новой кинокартины — «Комбриг Иванов». Вверху, там, где щиты сходились, качались вырезанные из фанеры буквы: «Кино арбатский Арс».

Постоянные прохожие Остоженки привыкли к тележке, уже несколько дней неизменно торчавшей на углу. Вечером за ней являлся мальчик и увозил ее. Лысый старик, хозяин филателистического магазина, всегда ругал мальчика за то, что он ставит тележку против магазина. Мальчик ничего ему не отвечал, подкладывал камни под колеса и спокойно удалялся.

• Предыдущая
• 31/98
• Следующая