Кортик. Бронзовая птица - Рыбаков Анатолий Наумович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/98
• Следующая

— Ведьма! — закричал Миша и бросился вниз по лестнице.

Он почти скатился по ней и вдруг уткнулся в кого-то. Миша поднял голову. Перед ним стоял товарищ Журбин.

— Что такое? Ты чего безобразничаешь? — строго спросил Журбин.

Миша стоял, опустив голову.

— Ну? — допрашивал его Журбин. — Ты что, глухой?

— Н-нет…

— Что же ты не отвечаешь? Смотри больше не безобразничай. — Тяжело ступая, Журбин медленно пошел вверх по лестнице.

Миша побрел вниз. Как нехорошо получилось! Он слышал над собой тяжелые шаги Журбина. Потом шаги затихли, раздался скрежет ключа в замке, шум открываемой двери. Миша остановился, обернулся и, крикнув: «Товарищ Журбин, одну минуточку!» — побежал вверх.

Журбин стоял у открытой двери. Он вопросительно посмотрел на Мишу:

— Что скажешь?

— Товарищ Журбин,— запыхавшись, проговорил Миша, — мы хотим драмкружок организовать… вот… а товарищ Митя Сахаров нам не разрешает.

— Кто это «мы»?

— Мы все, ребята со двора.

Журбин продолжал строго смотреть на Мишу. Потом легкая усмешка тронула его усы и в глазах появилась улыбка. Он ничего не отвечал. Он стоял и улыбался, глядя на голубые Мишины глаза, черные спутанные волосы, острые поцарапанные локти. И почему улыбался и о чем думал этот пожилой, грузный человек с орденом Красного Знамени на груди, Миша не знал.

— Ну что ж, зайдем, потолкуем,— произнес наконец  Журбин, входя в квартиру.

Миша вошел вслед за ним. Соседка сердито посмотрела на Мишу, но ничего не сказала.

Через полчаса Миша вышел от Журбина и побежал во двор. Большая толпа народа смотрела там представление бродячей труппы. Нагнувшись и протискиваясь в толпе зрителей, Миша пробрался вперед.

Выступали акробаты, мальчик и девочка, одетые в синее трико с красными кушаками. Они делали упражнения а коврике, и бритый мужчина, тоже в синем трико, кричал им: «Алле|»

Здорово они перегибаются! Особенно девочка, тоненькая, стройная, с синими глазами под загнутыми вверх ресницами. Она грациозно раскланивалась и затем, небрежно тряхнув длинными льняными волосами и как бы стряхнув с лица привычную улыбку, разбегалась и делала сальто.

Ослик стоял смирно, только косился на публику большими глазами и смешно двигал длинными ушами.

Представление кончилось. Бритый мужчина объявил, то они не нищие, а артисты. Только «обстоятельства времени» заставляют их ходить по дворам. Он просит уважаемую публику отблагодарить за полученное удовольствие — кто сколько может. Девочка и мальчик с алюминиевыми тарелками обходили публику. Из окон им бросали монеты, завернутые в бумажки. Ребята подбирали их и передавали акробатам. Миша тоже подобрал бумажку с монетой и ждал, когда к нему дойдет девочка. Она подошла и остановилась перед ним, улыбаясь и глядя широко открытыми синими глазами. Миша растерялся и стоял не двигаясь.

— Ну? — Девочка легонько толкнула его тарелкой в грудь.

Миша спохватился и бросил бумажку в тарелку. Девочка пошла дальше и, оглянувшись на Мишу, засмеялась. И потом, когда окруженные толпой акробаты пошли со двора, девочка в воротах опять оглянулась и снова рассмеялась. Кто-то ударил Мишу по спине. Он обернулся. Возле него стояли Шура, Генка и Слава.

— Что тебе сказал Журбин? — спросил Шура.

— Вот, читайте! — Миша разжал кулак и развернул листок.

Что такое? В измятой бумажке с косыми линейками и в масляных пятнах лежал гривенник. Так и есть! Он по ошибке отдал девочке записку Журбина.

— Он тебе всего-навсего гривенник дал, — насмешливо протянул Шура.

Миша выскочил из ворот и помчался в соседний двор.

Акробаты уже заканчивали представление. Когда девочка начала обходить публику, Миша подошел к ней, положил в тарелку гривенник и смущенно пробормотал:

— Девочка, я тебе по ошибке дал не ту бумажку. Верни мне ее, пожалуйста. Это очень важная записка.

Девочка рассмеялась:

— Какая записка? Какой ты смешной… А почему у тебя шрам на лбу?

— Это тебя не касается, — сухо ответил Миша. — Это мне белогвардейцы сделали. Верни мне записку.

Девочка погрозила пальцем:

— Ты, наверно, драчун. Не люблю драчунов.

— Меня это не касается,— мрачно произнес Миша.— Отдай мне записку.

— Вот смешной! — Девочка пожала плечами. — Не видала я твоей записки. Может быть, она у Буша… Подожди немного.

Она закончила обход зрителей и, передавая деньги бритому, что-то сказала ему, Он раздраженно отмахнулся, но девочка настаивала, даже топнула ногой в атласной туфельке. Тогда бритый опустил руку в парусиновый мешочек, хмурясь и бурча, долго копошился там и наконец вытащил сложенный вчетверо листок, тот самый, что дал Мише Журбин. Миша схватил его и побежал к себе во двор. Девочка смотрела ему вслед и смеялась. И Мише показалось, что ослик тоже мотнул головой и насмешливо оскалил длинные желтые зубы…

Сталкиваясь головами, мальчики читали записку Журбина.

На белом бланке карандашом было написано:

— Все в порядке, — сказал Шура. — Я так и знал, что Журбин поможет. Завтра соберем организационное собрание, а пока всего хорошего… — Он многозначительно посмотрел на ребят. — Я тороплюсь на важное совещание…

— Ох, и строит же он из себя! — сказал Генка, когда Шура ушел.— Так его и ждут на важном совещании. Отлупить бы его как следует, чтобы не задавался!

Миша, Генка и Слава сидели на каменных ступеньках выходного подъезда кино «Арс», Вечер погрузил все предметы в серую мглу, только в середине двора чернела чугунная крышка пожарного колодца. Бренчала гитара. Слышался громкий женский смех. Арбат шумел последними вечерними звуками, торопливыми и затихающими.

— Знаете, ребята, — сказал Генка, — в кино можно бесплатно ходить.

— Это мы знаем, — ответил Миша: — целый день рекламу таскать… Очень интересно!

— Вот если бы иметь такую тележку, как у акробатов! — Генка причмокнул губами. — Вот на ней бы рекламу возить… Это да!

— Правильно, — подхватил Миша, — а тебя вместо ослика…

— Его нельзя вместо ослика, — серьезно сказал Слава: — ослики рыжие не бывают…

— Смейтесь, смейтесь, — сказал Генка, — а вот Борька наймется рекламу таскать и будет бесплатно в кино ходить.

— Борька не наймется, — сказал Миша: — Борька теперь марками спекулирует, Интересно, где он марки достает?

— Я знаю где, — сказал Генка: — на Остоженке, у старика филателиста.

— Да? — удивился Миша.— Я там сколько раз был, ни разу его не видел.

— И не увидишь. Он к нему со двора ходит, с черного хода,

— Странно! — продолжал удивляться Миша.— Что же, он таскает марки, что ли? Он ведь их по дешевке продает…

— Уж это я не знаю,— сказал Генка, — только ходит он туда. Я сам видел…

— Ну ладно, — сказал Миша. — Теперь вот что: знаете, про что мне Журбин рассказал?

— Откуда мы знаем, — пожал плечами Слава.

— Так слушайте. Он мне рассказал про этих самых ребят с Красной Пресни. Они называются «юные пионеры». Вот как они называются.

— А что они делают? — спросил !"енка,

— Как — что? Это же детская коммунистическая организация. Понимаешь? Коммунистическая. Значит, они коммунисты… только… ну, ребята… У них знаешь как? У них все по-военному.

— И винтовки есть? — спросил Генка.

• Предыдущая
• 14/98
• Следующая