Когда-то, давным-давно (с иллюстрациями) - Милн Алан Александр - Страница 18

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая

— Я об этом никогда не думала, — призналась Гиацинта.

— Мне пришлось об этом подумать. Давайте пойдем дальше.

Он явно был в восторге от самого себя. В последний раз нечто подобное он ощущал, когда обращался с приветственной речью к самым знатным жителям Арабии по случаю своего совершеннолетия.

— Предположим снова, что я лев. Из того, что мне приходилось читать или слышать о львах, известно, что с львиной… натурой более всего другого согласуется сырое мясо, и было бы глупо с моей стороны не обратиться к такому способу поддержания существования, несмотря на то что это может произвести крайне неприятное впечатление на окружающих. Но если вы даже не знаете, какое вы животное, положение становится еще сложнее. Приходится перепробовать массу всевозможных ужасных вещей, чтобы выяснить, что вам годится.

В его глазах появилось странное выражение — выражение, в котором сосредоточилась память о весьма болезненных ощущениях.

— Я экспериментировал, — сказал он угрюмо. — Три последних дня…

Все посмотрели на него с грустью и сочувствием. Кроме Бельвейн, конечно.

— И что же вам годится? — непринужденно спросила она.

— Как ни странно, — Удо слегка развеселился, — банановые оладьи. Приходилось ли вам когда-нибудь держать зверька, который питается банановыми оладьями?

— Никогда, — улыбнулась принцесса.

— Так вот, этим самым животным, возможно, я и являюсь. — Он тяжело вздохнул и добавил: — Есть одно-два животных, которыми я точно не являюсь… — Некоторое время он, казалось, перебирал в уме наиболее горькие воспоминания. — Не думаю, чтобы кто-нибудь из вас мог представить, что чувствуешь, когда пытаешься проглотить чертополох. Можно попробовать сэндвич с кресс-салатом? К хвосту он, конечно, не идет, но, кажется, неплохо сочетается с ушами. — Он откусил большой кусок и пробормотал сквозь салатные листья: — Надеюсь, принцесса, я не слишком утомил вас своими неприятностями?

Гиацинта с искренним чувством крепко сжала его лапу:

— Дорогой принц Удо, я жажду вам помочь. Мы обязательно что-нибудь придумаем и снимем с вас эти ужасные чары. В библиотеке так много всяких мудрых книг — там наверняка можно найти массу полезных советов. О, я уверена, вы очень скоро поправитесь.

— Вы очень добры, принцесса. Вы понимаете, что значит подобное положение для человека с моим характером. — Он наклонился к Виггз и спросил вполголоса:

— Как их делают? (Имея в виду сэндвичи.)

Грациозно изогнув стан, Бельвейн поднялась:

— У меня еще есть дела. Нужно распорядиться, чтобы приготовили подстилку… — Она запнулась, сделав вид, что ужасно смущена. — Как глупо с моей стороны — я имела в виду ложе для вашего королевского высочества. Ваше высочество, вы разрешите мне удалиться?

Ее высочество разрешала.

— И вы, девочки, бегите и посмотрите, не нужна ли ваша помощь. Оставьте нам сэндвичи с кресс-салатом, — добавила принцесса, потому что Виггз с некоторым сомнением посматривала то на блюдо, то на принца.

Благодарно взглянув на ее высочество, Удо приступил к следующему сэндвичу.

— Теперь, дорогая принцесса, — сказал Удо, как только они остались одни, — позвольте узнать, чем я могу вам помочь.

— О, принц Удо, — голос Гиацинты стал серьезным, — это было так благородно с вашей стороны откликнуться на мою просьбу. Меня не покидает чувство: в том, что с вами произошло, есть доля моей вины. Это могло случиться из-за того, что я пригласила вас сюда.

— Вовсе нет, принцесса. Подобная неприятность может случиться с кем угодно и где угодно. Если я еще нужен вам, прошу вас, расскажите мне все. И хотя мои физические возможности сейчас далеко не те, что прежде, смею вас уверить, что умственные ни в коем случае не пострадали.

Он откусил еще кусок сэндвича и с умным видом покивал головой.

— Давайте перейдем сюда, — предложила Гиацинта. Она прошла к старинному каменному сиденью у стены (Удо последовал за ней, не расставаясь с тарелкой) и села, оставив для него место.

Каждый знает, как указать джентльмену, что он может присесть рядом с вами и рассказать, что он делал в городе вчера вечером, и каждый знает, как похлопать рукой по дивану, чтобы Фидо запрыгнул на него и был-хорошей-собакой-и-лежал-смирно. Гиацинте очень тактично удалось изобразить нечто среднее между этими жестами, и Удо грациозно вскочил на скамью.

— Теперь можно поговорить, — сказала Гиацинта. — Что вы думаете об этой даме, которую я вам представила?

Удо был уже достаточно взрослым, чтобы знать, как отвечать на такие вопросы.

— Я почти не обратил на нее внимания. — И он, склонив голову, начал: — Естественно, когда ваше высочество… О, прошу прощения, вам, наверное, мешают мои уши…

— Ничего, ничего, — отвечала Гиацинта, поправляя волосы. — Так вот, я пригласила вас сюда из-за этой женщины.

— Но я не могу жениться на ней в таком виде, ваше высочество.

Принцесса, вздрогнув, взглянула на него, и принц сразу понял, что дал маху. Чтобы скрыть смущение, он взял следующий сэндвич и съел его очень быстро.

— Мне нужна ваша поддержка, — несколько отчужденно заговорила Гиацинта. — Она что-то замышляет против меня.

— О, ваше высочество, я теперь понимаю, — Удо покачал головой так, что сразу стало ясно: принцесса наконец-то напала на нужного человека.

— Я ей не доверяю.

— И это неудивительно. Я тоже кое-что заметил.

— Что же?

— Вспомните, что произошло, когда я появился. Вы, ваше высочество, естественно, слегка испугались, эти две маленькие девочки смотрели на меня с восторженным изумлением, а что графиня Бельвейн? Что она сделала?

— А что она сделала?

— В том-то и дело, что ничего, — с торжеством объявил Удо. — Она не удивилась, не огорчилась и не испугалась.

— Да, пожалуй, теперь я это припоминаю.

— А ведь тем не менее, — проговорил Удо наполовину жалобно, наполовину гордо, — принцы обычно выглядят по-другому. Почему же она не удивилась?

Гиацинта была озадачена.

— Она знала, что вы за мной посылали? — последовал вопрос Удо.

— Да.

— Потому что вам стало что-то известно про нее?

— Да.

— Тогда положитесь на мои слова — это сделала она!

— Но как? — воскликнула принцесса. — Хотя это именно то, чего от нее можно было бы ожидать.

Удо не ответил. Он соскочил с сиденья и в негодовании бегал взад и вперед по комнате, чтобы не обнаруживать своих чувств перед дамой.

— Как ей это удалось? — недоумевала Гиацинта.

— О, подговорила какого-нибудь волшебника или что-то в этом роде, — нетерпеливо бросил Удо, продолжая бегать.

Вдруг он резко остановился перед принцессой:

— Если бы только знать наверняка, что я лев.

Он попробовал зарычать, тонким голосом воскликнул, что это не считается, и снова попробовал.

— Нет, по-видимому, я все-таки не лев, — признал он печально.

Гиацинта предложила:

— Надо придумать план.

— Да, надо придумать план, — вяло согласился Удо и, расстроенный, снова уселся рядом с ней.

Он не мог больше скрывать от себя, что он не лев. Этот факт совершенно лишил его присутствия духа.

— Я думаю, что проявляла недостаточную твердость, но с тех пор, как мужчины уехали на войну, эта женщина практически захватила власть в стране. Мне кажется, что она может готовить заговор, я знаю, что она грабит меня. Я вызвала вас сюда, чтобы вы помогли мне с ней справиться.

Удо с важным видом кивнул.

— Надо установить за ней слежку.

— Да, но на это могут уйти месяцы.

— Вы сказали, месяцы? — встрепенулся Удо.

— Да, а в чем дело?

— Ну, дело в том, — замялся Удо, — я знаю, что это очень глупо с моей стороны, но будем надеяться, что все обойдется…

— Но в чем же дело?

Удо окончательно сконфузился. Он вилял хвостом, чертил задней лапой небольшие круги и бросал на принцессу застенчивые взгляды.

• Предыдущая
• 18/35
• Следующая