Вредная особа - Серова Марина Сергеевна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая

Как там просил Ванька-дурачок: «Сума — дай ума»?

И потом, не зря же мне жаловался Володька, что сейчас вокруг буквально все и вся воруют.

Мол, в наше время сделалось чуть ли не неприличным не воровать и не зариться на чужое добро.

А я что, лысая, что ли?

Пока — нет, но если еще хоть немного посижу с этой колючей штуковиной на башке, то точно лишусь всех волос.

Разве я не имею права тоже утащить что-нибудь интересное у такого вот богача?

Чем больше я себя таким образом уговаривала, тем четче вырисовывалась в голове желанная легенда, и мне даже становилось как-то легче дышать, словно я сбрасывала с себя…

Нет, сбрасывать с себя я больше ничего не намерена, и так хватит.

В общем, словно я сбрасывала с себя тяжкий груз, с каждой минутой входя в новый образ и мысленно превращаясь в эдакую зеленоглазую нахалку-авантюристку, отчаянную воровку, искательницу сокровищ и приключений.

Нет, не зря в школьные годы чудесные я какое-то время мечтала стать актрисой.

Можно сказать, зарыла талант в землю. Прошло каких-нибудь минут двадцать, а я уже совершенно успокоилась и была готова снова встретиться со своим истязателем один на один.

Тем более что от неудобной позы у меня слишком сильно затекли руки и ноги, и необходимо было освободиться как можно скорее.

Между прочим, мне не помешало бы поближе познакомиться со здешним туалетом.

Интересно, в каком духе безумец выполнил это помещение — в виде какой-нибудь избушки на курьих ножках или космической летающей тарелки?

Кажется, теперь я была готова к любым неожиданностям, даже если бы его коттедж начал стартовать к Луне.

Осторожненько, чтобы не причинять себе лишней боли, я пошевелилась в пыточном кресле и принялась кивать головой, давая понять, что готова к разговору.

По громкому хмыканью, которое раздалось у меня прямо под ухом (мало ему видеоглазков, он везде и микрофоны встроил, гад, чтобы вещать на весь дом свою чушь!), я поняла, что Кузнец заметил мои знаки, и вскоре он снова появился передо мной во всей своей отвратительной красе.

Освободил мне от лейкопластыря рот, уставился вопросительно и даже, с минуту помедлив, снял с головы ужасный венок, от которого у меня и виски, и затылок буквально горели огнем, — пожалел все-таки девушку, скотина.

Но я знала — теперь плевками делу не поможешь. И, опустив глаза, принялась рассказывать ему свою быль.

— Меня зовут Ивановой… Лилей, — добавила я в последний момент. — Некоторое время я встречалась с человеком по имени Сергей Конищев, который как-то показал мне свой кинжал, или какой-то короткий меч, украшенный драгоценностями, а потом рассказал о существовании места, где якобы делают такие штуки. С тех пор у меня появилась мечта пробраться сюда и поживиться чем-нибудь подобным — Сергей сказал, что каждая такая вещь стоит уйму денег.

— Как ловко! — перебил меня Кузнец. — Решила вот так запросто прийти и что-нибудь взять? Может быть, ты — дурочка?

Но я тут же торопливо пояснила, что сегодня моей целью было просто проникнуть в намеченный дом под видом заказчицы, приглядеться, где что тут плохо лежит, и прикинуть, как лучше сюда пробраться в удобное для этого время.

А так как получилось, что все двери были открыты, то я подумала, что мне сегодня вдруг невероятно повезло.

И вот…

— И ты ходишь на дела одна? Не боишься, что пристукнут? — глядя на меня с прищуром, спросил Кузнец.

— Да нет, с братом, — пробормотала я быстро, потому что хуже всего во время таких словесных сочинений задумываться и делать большие паузы — это сразу же наводит на подозрения. — Мне подсобляет братик и его друзья. Одна я только на разведку хожу — девушкам всегда проще.

А про себя подумала: прости меня, Лиля, ангел чистой красоты!

Пришлось и тебя, и братца твоего впутать в эту выдуманную историю.

Зато получалось достоверно, близко к жизни, прямо-таки по Станиславскому.

Но все-таки риск попасться был большой.

Признаться, сейчас я преследовала двойную цель.

Во-первых, снять с себя худшие подозрения — а я поняла, что больше всего Кузнец боялся именно «ищеек», и, наверное, имел для этого какие-то основания.

Во-вторых, назвавшись Лилей, правда, с другой фамилией, я хотела проверить — знает ли он о существовании девушки Сергея и как отреагирует на мои слова?

Ведь те, кто избивал Конищева, угрожали расправой именно над этой самой Лилей и, следовательно, должны были с ней очно или хотя бы заочно быть знакомы.

Поэтому сейчас я нарочно назвалась этим именем, подстраховавшись собственной, более чем распространенной фамилией.

Мало ли на свете девушек по имени Лиля?

У Конищева вполне могло быть несколько разных подружек с таким именем — что в этом особенного?

Но сейчас меня сильно удивило, что Кузнец никак не отреагировал на это имя.

Словно бы не имел о такой знакомой Сергея ни малейшего представления.

Очень, очень странно!

Кстати, при воспоминании о прелестном лице Лили мне сделалось как-то особенно не по себе: интересно, как бы она себя чувствовала в такой ловушке?

Наверное, давно бы уже умерла со страха!

— Ну что же, — выслушав мою лживую исповедь, сказал Кузнец. — Я думаю, самое правильное будет теперь сдать тебя в милицию. Сейчас позвоню, пусть приедут, заберут…

При этих словах сердце мое наполнилось прямо-таки небывалым счастьем.

Я представила, как предстану перед нашими родными тарасовскими ментами, а потом перед Володькой в виде «воровки» и как он мне игриво незаметно подмигнет: что, мол, попалась? За решетку собралась, Танюша?

А как же Канары?

Да, такой исход был бы для меня спасением, настоящим хеппи-эндом.

Правда, я бы покинула этот дом ни с чем, так ничего и не узнав ни про Кузнеца, ни по поводу своего дела.

И у меня не останется никаких шансов снова под каким-нибудь предлогом сюда проникнуть.

— Нет! — вскричала я так, что у самой зазвенело в ушах. — Нет, только не это! Мне сейчас нельзя, особенно нельзя там засвечиваться. Не надо никуда звонить! Ни за что! Я тебе заплачу, я тебе…

И тут у меня из глаз прямо-таки потоками брызнули настоящие обильные слезы!

Может, напрасно в свое время я пренебрегла театральным институтом?

— Это почему же? — заинтересовался Кузнец и засмеялся. — Что, похоже, уже сидела, голубка? Больше не хочется? Не понравилось?

— Да нет, пока не сидела… Просто последнее дело, только что… Меня сейчас все ищут. Прошу тебя, все, что угодно…

— Все, что угодно? — сладострастно улыбнулся Кузнец и внимательно посмотрел мне на грудь.

Я невольно содрогнулась — вот оно, начинается! Но тут его, судя по всему, заинтересовало совсем другое:

— А про какое ты говоришь последнее дело? Я вздохнула, поколебавшись, стоит ли сочинять дальше, но по вопросительному взгляду Кузнеца поняла, что мне все равно не отвертеться от ответа.

— Ну, ты, наверное, не знаешь, — промямлила я. — Есть такой Зайчиков. Вениамин, Венечка. В общем, это мы его. Ну, а сейчас как раз трясут всех подряд. Мне нельзя.

— Хм, и ты не побоялась сразу же лезть сюда, ко мне? Ну и аппетиты у вас, мадам!

— Да нет же, я сказала, что хотела только посмотреть, прикинуть… Сначала я думала уехать из города, но так еще хуже — только усугубишь подозрения. Нужно жить так, как будто бы ничего не произошло, — по опыту знаю.

— Ясно, значит, после того, как ты с этим Зайчиковым… — хмыкнув, начал было Кузнец, но его перебил звонок.

Оказывается, здесь было хорошо слышно, когда трезвонили и в калитку, и во входную дверь.

Кузнец подошел к наглухо заделанному окну, в котором, видимо, была секретная щелка, и взглянул вниз.

— Наши приехали, — проговорил он озабоченно. — Вот и хорошо — сейчас вместе решим, что с тобой делать. Учти, я проверю каждое твое слово.

— Ой, а я в туалет хочу, не могу больше…

— Говорю тебе, сиди! — прикрикнул Кузнец. — Сейчас разберемся.

Пришлось мне еще несколько минут провести в пыточном кресле — оно было явно похуже любого зубоврачебного.

• Предыдущая
• 19/28
• Следующая