В поисках легкой наживы - Серова Марина Сергеевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/29
• Следующая

Но пока я не буду отдирать бумажку, сначала надо выспросить у старушки все, что я хотела. Не стоит настораживать ее раньше времени своими решительными действиями. Неплохо было бы изучить кафель на кухне Людмилы Васильевны. Его-то замаскировать гораздо сложнее. Скорее всего сверлили именно из той квартиры.

Пока я оставила все как есть, приладив клеенку обратно, поскольку Елизавета Ивановна возвращалась из комнаты, приговаривая:

– Вот. А то она у меня уже сто лет стоит. Надо же ее с кем-нибудь выпить. А тут гостья такая. Из газеты. Чай не каждый день ко мне журналистки приходят.

Она продемонстрировала мне бутылку с темной жидкостью:

– Вот, дочка, настойка домашняя. Крепенькая и полезная. Вам понравится.

Жаль было огорчать старушку, но пришлось отказаться от ее домашней:

– Вы уж не гневайтесь, Елизавета Ивановна, но мне нельзя. Я за рулем. Вы выпейте, а я – чайку? И поговорим по душам.

– Эх, как жалко. Ну, а на нет и спросу нет. Нельзя так нельзя.

Она огорченно вздохнула.

– Да вы себе-то налейте. Вы ж не за рулем, – я улыбнулась.

Мне очень хотелось, чтобы старушка приняла толику на грудь. Это всегда способствует формированию словоохотливости.

Она опять вздохнула:

– Ну, ладно. Коли так, за вас выпью, Танечка.

Она достала рюмочку из шкафа, наполнила ее и ловко опрокинула, зажевав кусочком хлеба. Хорошая старушка.

– Да можно на «ты», Елизавета Ивановна.

– Ой, заболтались. Суп-то закипел. Теперь кипяток, в рот не возьмешь. Ой, старая я уже стала. Ничего не помню.

– Да какая же вы старая, если к вам молодежь тянется. Значит, душа-то у вас молодая.

Старушке был приятен такой вывод. Она расцвела, щеки ее загорелись. Поднялась из-за стола, довольно пошмыгивая носом, налила суп в тарелки. Одну поставила передо мной:

– Ешь, Танечка.

Я поблагодарила ее, молча ожидая эффекта от мелкого подхалимажа. И этот эффект не заставил себя ждать.

Елизавета Ивановна подробно рассказала мне, как познакомилась с таинственной Леночкой. Правда, старушка не знала, где она живет и как ее фамилия.

– А мне зачем? Ходит она ко мне иногда в гости, и слава богу. А парень-то у нее какой хороший. Замуж она за него собирается. Вот, где он живет, я знаю. Они ведь с Леночкой выручают меня иногда. У парня этого иногда племянника оставить не с кем. Так он меня и зовет посидеть с мальчонкой. Часа на два-три. И платит неплохо. А мне лишние деньги карман не трут.

Я взяла у нее на всякий случай адрес этого парня. Кто его знает, вдруг именно тут собака зарыта.

– А в последний раз когда вы с племянником этого парня сидели?

– Так и вчера сидела, и позавчера. Я ж вот и говорю, что, когда Люда мужа-то порешила, меня дома не было. Я ж ничего толком-то и не знаю. Так что и помочь тебе ничем не могу.

– Елизавета Ивановна, а Людмила Васильевна у вас ключ от своей квартиры не хранит случайно?

– Хранит. А как же. Дело соседское. Вот я и хотела как раз про память-то свою никчемную сказать, да отвлеклась. Недели две назад я этот ключ потеряла. А он у меня в связке с моим запасным. Ну все, как есть, обыскала – нету. Я напугалась-то как – страсть. И Люде сказать побоялась.

А тут они сами нашлись, на окне за цветочными горшками. Лена их увидела. Она вот так, как ты сейчас сидишь, сидела. Глядь – а ключи на подоконнике в углу. А я уж ее-то с Романом спрашивала, может, они случайно унесли. Как ведь иногда бывает, сунешь и не посмотришь. У меня такое случается. Вот когда я их туда замутырила, убей не помню.

А я, грешным делом, еще на Анну Петровну подумала. Она какая-то знакомая Люды. Было пару раз, что она к ней приходила, а ее дома не было. Она ко мне позвонила и попросила разрешения у меня подождать. Вот после этого я ключи-то и не смогла найти. Вот и подумала: пустила чужого человека на свою голову. Грешно с бухты-барахты обвинять, но было дело. Так-то вот.

Старушка после рюмочки домашней стала болтливой и, сама того не замечая, выложила столько интересного.

Еще бы. Ключи на время исчезают. Старушка отсутствует – занята чужим ребенком. Людмила Васильевна на работе. Сверли – не хочу.

Я медленно ела суп с курицей и раздумывала над тем, как все могло происходить. Через отверстие в стене, наверное, пульверизатором впрыскивался эфир.

Тот, кто это делал, знал, что хозяйка находится на кухне. Впрочем, это не так уж и сложно – приставил к этой самой дырке пустой стакан и прикладывай ухо на здоровье. Все будет слышно так, что и «жучка» не надо.

А потом входи в квартиру, где мирно спят, и делай, что хочешь. Только противогаз не забудь надеть и форточку открыть, чтобы эфир испарился. Потому-то форточка и была открыта. Надо же, какая я умная.

Только ведь белиберда получается. Злоумышленник должен был знать, что Захарова в этот вечер встречается в своей квартире с мужем. Это вообще ни в какие рамки не вписывается.

Однако что имеем, тому и рады.

Этим злоумышленником могла быть Леночка – это раз, Рома – это два, таинственная Анна Петровна – это три. Или же они объединили свои усилия. Вот именно это я должна выяснить.

Про Анну Петровну старушка, разумееется, ничего толком не знала. Лена, по словам Елизаветы Ивановны, учится в каком-то техникуме, а Рома работает на заводе.

Вот такая история.

На улице заметно потеплело. Вчерашний снег растаял, небо заволокло серыми тучами. И морось. Холодная и противная. Я завела движок и закурила. Мне ужасно хотелось спать. Еще бы! Вчера неслабо порезвилась.

Что за жизнь собачья. Как только подворачивается какое-нибудь дело, то приходится не спать сутками. Когда только все это закончится?

Затушив сигарету, я извлекла сотовый из бардачка и набрала номер своей конспиративной квартиры. Пора было провентилировать вопрос с Анной Петровной.

Людмила Васильевна взяла трубку только после того, как я представилась. Автоответчик, как мы и договаривались, был включен.

– Анна – моя однокурсница. Она вообще живет в Карабулаке. Иногда наезжает к своей сестре и тогда заходит ко мне. Она к этому делу никак не может быть причастна. Я в этом просто уверена. Да и она – брюнетка, то есть не та женщина, что на фото. Ее бы я сразу узнала. Ерунда. Анна тут ни при чем.

Ладно, нулевой результат – тоже результат. У меня есть еще сестра Веры Николаевны, которую я давно должна посетить. Сама напросилась, а потом занялась другими, более важными, на мой взгляд, делами. Нехорошо, Татьяна Александровна.

Пришлось тащиться в Дальний район, где проживает эта особа.

Увы и ах. Она тоже оказалась не той, которую я так упорно ищу. Внешне она даже отдаленно не напоминала ту белокурую дамочку на фотографии.

Дверь мне открыла брюнетка среднего роста, полная противоположность своей сестре.

– Я вам звонила сегодня.

– Проходите, пожалуйста.

– Мам, кто там?

Из комнаты выглянуло очаровательное существо лет четырнадцати от роду.

– Это ко мне, Катенька. Делай уроки. Не отвлекайся.

Она провела меня в комнату, усадила в кресло.

– Может быть, чаю?

– Нет, спасибо, я по делу.

И тут же вывалила ей неприятную историю с ее сестрой.

– Боже мой. Какое несчастье! Как же так получилось? – женщина заплакала. – Бедная Вера. Ей и так не везет в жизни.

– Несчастный случай. Вам, наверное, придется позаботиться об адвокате. Все-таки хоть и непреднамеренное, но убийство. Просто напасть какая-то на эту семью. Сначала умирает муж Дарьи Михайловны, Захаров Дмитрий Петрович...

Я посмотрела на ее реакцию, так, на всякий случай. Похоже, что это имя ей ни о чем не говорило, поскольку она никак не отреагировала.

– Вы его не знали случайно?

– Откуда? Я и сотрудниц Вериных не знаю. Мы же с ней редко видимся. У нее бизнес, забот полно. А у меня – семья. Встречаемся только по праздникам да на дни рождения друг к другу ездим. Сейчас такая жизнь, что никакого просвета нет. Ужас!

• Предыдущая
• 22/29
• Следующая