Отмеченные богами (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 9

Я пожала плечами.

— А что я могу сказать? — спросила я, — Твой брат Эйрик никогда не высказывал даже намека на те чувства, которые ты ему приписываешь сейчас. Что может ожидать простая смертная служанка от двух лучших воинов вашего рода? Может они и говорили то, не обо мне!

— О тебе, если имя Руд, тебе хоть о чем-то говорит, — пошутила девушка.

Я замерла. Что все это могло означать?

— Даже, если все это правда, то чего ты хочешь от меня? — я посмотрела ей прямо в глаза.

— Ты нравишься мне, — честно ответила Гуда, — Я не хочу, что бы ты причинила боль моему брату. Если он тебе нравится, скажи мне. Или тебе пришелся по сердцу Дагон?

Я почувствовала, как с силой забилось моё сердце, когда она произнесла его имя. Тело охватил странный жар, щеки запылали. Я вспомнила его губы на своих так отчетливо, словно это произошло всего минуту назад.

— Мне нравится Эйрик, — сказала я, и я не лгала. Дагон привлекал меня, но сердце было против. Он жесток, — говорило оно. Он поиграет с тобой и выбросит, как растерзанную куклу. А вот Эйрик…Из него получится прекрасный муж и отец. Он надежный…конечно, если не вспоминать историю с Мареной, но в набегах мужчины и не такое совершали. Я не хотела его оправдывать, но это получилось само собой. Неужели я нравлюсь ему, пронеслось в голове. И ему и его великому брату?! Я была удивлена и напугана неожиданным открытием, но мне все никак не верилось в то, что это могло быть правдой.

— Ну, вот и замечательно, — расслабилась Гуда. — А я, честно говоря, побаивалась, что тебе больше по душе пришелся наш божественный родственник. Когда вы вчера с ним вышли во время празднования, Эйрик едва сдерживался, чтобы не бросится следом. Я ему сказала, что если он тебе нравится, то Дагон никогда не сможет перейти ему дорогу. С первой минуты, как я тебя увидела, я поняла, что ты честная, трудолюбивая девочка. Я буду рада назвать тебя сестрой, — закончила она.

Мы ещё недолго посидели в молчании на вершине утеса. Гуда смотрела на море, я думала о том, что судьба сыграла со мной забавную шутку, столкнув с этими людьми. Почему-то я не испытывала радости при мысли о том, что Эйрик хочет сделать меня своей женой. Возможно, я внутренне ещё не была готова выйти замуж. Мысли браке никогда раньше не посещали меня, так как будучи служанкой, да к тому же безродной, не знавшей даже имени своего отца, я почти не имела шансов выйти замуж, тем более за такого воина, как Эйрик. По идее, я сейчас должна была в душе ликовать и петь, но ничего такого за собой не заметила. Просто приятно было осознавать, что ты кому-то небезразлична.

— А если бы Дагон захотел связать с тобой свою жизнь? — мелькнула в голове дерзкая мысль, но я тут же прогнала её прочь. Он бессмертный, я постарею и умру, а он будет все такой же молодой и полный сил…Ему нужна жена, подобная ему. Только полубогиня сможет дать ему наследника и заслуженное счастье, а я увы, таковой не являлась.

— Но он ведь поцеловал тебя! — что-то внутри меня продолжало настаивать на своем. Я грубо отмела все мысли. — Выпил лишнего, вот и позволил себе слабость в объятьях смертной служанки, — сказала я сама себе. Я слишком много думаю о нём. Он мне не нравится, он жесток, холоден, расчетлив, но почему такие мысли будоражат моё воображение? Почему я таю только при одном воспоминании о его губах?

Мои размышления прервала Гуда.

— Пойдем, — сказала она вставая.

Я кивнула.

Возвращались мы по той же тропинке. Гуда напевала какую-то несложную мелодию. Настроение у неё было явно преотличное. У ворот она остановилась и посмотрела на меня.

— Только не рассказывай Эйрику о нашем разговоре, — попросила девушка.

— Почему? — спросила я.

— Так будет лучше, поверь, — она загадочно мне улыбнулась и мы вошли в поселок.

Прошло три недели. За это время мало что произошло интересного со мной. Единственное важное событие — Гуда начала обучать меня воинскому искусству, объяснив это тем, что все женщины их рода должны уметь постоять за себя в трудную минуту. Я жила с ними, значит, я была одной из них, и просто необходимо было мне научиться держать в руках оружие. Будучи девушкой физически очень слабой, я не смогла поднять ни один предложенный мне меч. Тогда обратились к кузнецу, и тот выковал специально для меня тонкий клинок, причем сталь ему дал Алкей. Я не знаю, где он взял её, но сам кузнец был в восторге от того что получилось. Тонкий клинок, прочный и острый, словно жало. А главное, он был достаточно легким для меня.

С Эйриком мы виделись не часто. Он с утра до ночи упражнялся во дворе с Дагоном, или натаскивал менее опытных воинов. Меня он словно избегал. Но я даже была этому рада. Через несколько дней воины собирались отплыть, в этот раз на торговлю в южные страны. Гуда говорила, что до середины осени ждать их возвращения не стоило. Она все силы бросила на обучение меня борьбы на мечах. Честно говоря, она была потрясающим бойцом. Ловкая, грациозная и сильная. В сравнении с ней я была жалкой неумехой, но девушка подбадривала меня и была мной довольна. Она гоняла меня целыми сутками, и иногда мне казалось, что меня готовят в воины. Мне это не нравилось, но обижать Гуду не хотелось, она ведь прилагала столько усилий, чтобы научить меня хоть малейшим навыкам боя. Зато у меня отлично получалось метать ножи. Почти с первого раза я попала в Яблочко. Гуда одобрительно похлопала по плечу, жест, явно позаимствованный у братьев.

Часто мы занимались во дворе и иногда на нас приходили поглазеть детвора. Иногда приходили и воины Дагона. Они посмеивались и добродушно подбадривали меня громкими криками. Но ни разу не пришли, ни Эйрик, ни его брат. И я была только рада этому. Почему-то не хотелось показаться им слабой.

За день до отплытия воинов к берегу причалил военный корабль с ярко-синими парусами. На берег сошли неизвестные мне люди, одетые в меховые куртки. Они поднялись по тропе к селению. Мы с Гудой увидели их, когда занимались в том тайном месте, где впервые состоялся наш первый серьезный разговор по душам. Мы теперь бывали здесь часто, так как Гуда не любила, когда за нашими занятиями следили. Здесь было довольно просторно, и мы фехтовали, когда она первая увидела корабль.

— На сегодня всё, — порадовала она меня. — Кажется, к нам приплыли гости!

Мы поспешили в поселение и были одними из первых, кто встретил вновь прибывших. Это были высокие, сильные воины. Лица у них были заросшими, волосы, длинные и густые заплетены в косы, спадавшие у каждого ниже талии. У их вождя, а он явно отличался и статью и суровым взглядом, на плечах лежала медвежья шкура, а на голове он носил рогатый шлем. Воинов встречал сам Дагон. Вожди обнялись.

— Приветствую тебя на нашей земле, Урбан, — сказал он.

— Ты опять собираешься в поход? Я видел, три твои корабля полностью готовы к плаванью, и ждут тебя на берегу, — вождь снял шлем и по его плечам рассыпались густые рыжие волосы. Глаза его были ярко-голубые, как паруса на его корабле. Я стояла в толпе позади Дагона и, приподнявшись на цыпочки, рассматривала прибывших. Урбан был мне симпатичен. Лет ему было под сорок. Мужественное лицо, крупные черты, белоснежные зубы.

— Мы отплываем завтра, — продолжил Дагон, — В южные земли, торговать. Поэтому, мы ещё вполне успеем попировать сегодня, друг мой. Давай пройдем в дом, людей твоих устроят.

Они прошли мимо нас с Гудой. Урбан, заметив девушку, кивнул ей, она ответила улыбкой. Щеки её зарумянились, и я почувствовала, что Гуда явно симпатизирует рыжеволосому воину, причем, взаимно. Между ними двумя явно что-то было.

Когда все вошли в дом, я отправилась в нашу с Алкеем комнату. Гуда, будучи хозяйкой, пошла распорядится об ужине. На вечер в доме будет много гостей, — подумала я устало. Целое утро мы упражнялись, и я устало прилегла на кровать. Алкея в доме не было и я, набросив на себя одеяло, мгновенно уснула. Сколько я спала, не знаю. Разбудил меня Алкей. Он потряс меня за плечо. Я сонно открыла глаза.