Утес Бьёрна (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 14

• Предыдущая
• 14/64
• Следующая

— Кто там? — мой голос предательски дрогнул, перед глазами встала оскаленная пасть вчерашнего чудовища, но я вовремя спохватилась, ведь если это была Хельга, то она, скорее всего, сейчас сидит дома и зализывает раны, нанесенные ей тем таинственным волком.

— Кто там? — закричала я снова, но никто не ответил. Ночь тем временем сменила сумерки, и стало холодно. Небо стало совсем черным, но мои глаза уже немного адаптировались к темноте, и я могла отличать силуэты деревьев и кустарников. Собрав всю свою силу воли, подошла к деревьям и там я увидела его. Я как-то сразу поняла, что это Бьерн, но почему-то он был совсем без одежды. Он лежал на траве, я бросилась к нему. Упав рядом с ним на колени, положила свою руку ему на грудь, и, почувствовав на пальцах что-то липкое с ужасом поняла, что это кровь.

— Бьерн! — позвала я, — Что случилось?!

Он тихо застонал и попытался встать. Я обхватила его руками и помогла сесть.

— Мне надо домой, — еле слышно проговорил он, — Со мной все будет в порядке, просто помоги мне добраться до дома…

— Я постараюсь, — ответила я, — Только ты такой тяжелый!

Он промолчал, а может, просто у него уже не было сил даже разговаривать. Я не знаю, как мне удалось поставить его на ноги. Он зашатался, и если бы я вовремя не подхватила его, снова упал бы в траву.

— Обними меня за плечи, — сказала я. Бьерн послушно положил мне руку на плечо.

— Идем, — сказала я.

Мы шли настолько медленно, что я сомневалась, сможем ли мы до рассвета добраться до его дома. Несколько раз мы едва не упали вместе, но мне чудом удавалось удержаться на ногах. Бьерн был невероятно большой и тяжелый, но я чувствовала, что он помогает мне, как только может. Когда вдалеке показался его дом, я радостно произнесла:

— Держись, мы уже почти на месте! — тогда мы упали. Больно ударившись плечом о так некстати подвернувшийся камень, я села. Бьерн лежал рядом и, судя по всему, был без сознания. Я сняла с себя накидку и накрыла, а затем вскочила на ноги и побежала к дому. Заскочила в комнату и, стащив с кровати Бьерна одеяло, вернулась к нему. С неба стал накрапывать мелкий холодный дождь. Погода портилась буквально на глазах. Приятный ветер, дувший с моря, постепенно набирал силу, когда внезапно сверкнула молния, на миг, осветив все вокруг, и буквально через секунду ударил гром. Я поспешно расстелила около Бьерна одеяло и с трудом перетащила его на него. Порыв ветра разметал мои волосы, вырвав из них алую ленту, и унес ее вверх. Я вытерла мокрое от дождя лицо и, склонившись, взяла одеяло у изголовья Бьерна и потянула его по направлению к дому. Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы оказались в доме. Дождь за окном превратился в ливень. Не обращая внимания на вспышки молний и гром, от которого, казалось, дрожали стены, я из последних сил затащила Бьерна на его кровать и разожгла камин. Когда он разгорелся, и можно было хоть что-то нормально видеть, я нашла на полке свечи и зажгла две, одну поставив на столе, а другую на подоконнике у окна и, наконец, подошла к раненому. Он так и не пришел в себя. Его кожа была еле теплой. Вместе с кровью из тела уходила жизнь. Мне надо было торопиться. Склонившись над ним, я разглядела глубокую рваную рану, проходящую от левого бока до груди, из которой толчками продолжала выходить кровь. Она залила всю его грудь и уже начала стекать на простыню. Набрав в легкие больше воздуха, я протянула над раной руки и, закрыв глаза, стала читать заговор. Это была не маленькая царапина на коленке девочки. Здесь мне пришлось отдать почти все мои силы. Я чувствовала, как из моих пальцев выходит тепло и переливается прямо в тело Бьерна. Я продолжала читать странные слова, которым когда-то давно обучила меня тетушка. Я не понимала ни слова из того, что говорю, это был очень древний язык, даже моя тетя не знала точного смысла всех слов, но даже так заговор действовал. Когда я закончила то, открыв глаза, увидела, что на месте рваной раны остался лишь грубый шрам. Облегченно вздохнув, я взяла со стола отвар и поднесла к губам Бьерна, приподняв его голову.

— Пей! — сказала я.

От звука моего голоса он очнулся и, приоткрыв глаза, послушно выпил почти половину моего зелья, взглянул на меня мутным взглядом, а потом откинулся на подушку и уснул. Только я теперь знала, что с ним все будет в порядке. Мне оставалось только одно, последнее заклятье. Прикоснувшись к векам Бьерна, я снова начала читать. Это заклинание было очень сложным, читая его, мое тело пронзала боль. Если бы он ослеп по каким-то естественным причинам, все было бы намного проще, но здесь было замешано колдовство, причем настолько темное, что я начала сомневаться, что у меня сегодня все получится. Если бы еще не его рана, на которую я потратила основную часть моих сил, я бы точно смогла вылечить его даже без действия отвара, но теперь оставалось полагаться только на него. Когда я закончила, то бессильно опустилась на край кровати рядом с Бьерном. Он спокойно спал, дыхание было ровным. Я посмотрела на его лицо и улыбнулась. Гроза за окном постепенно уходила на север, но дождь лил не переставая. Но я словно не слышала раскатов грома, я просто смотрела на Бьерна и понимала, что то, что я начинаю чувствовать к нему, это не просто симпатия. Даже не осознавая того, что делаю, я наклонилась к его лицу и нежно поцеловала его в губы, а когда отстранилась, то увидела, что он во сне улыбается так безмятежно и счастливо, что невольно заулыбалась сама. Свечи постепенно таяли, вот погасла та, что стояла на камине, а за ней следом и та, что была на столе. И я, незаметно для себя самой, уснула на груди Бьерна.

Рассвет, окрасивший облака и гладь моря в нежно-розовый цвет, застал меня идущей по тропе в сторону Харанйоля. Размокшая после ночного ливня земля неприятно налипала на подошву, и я то и дело останавливалась, чтобы очистить ботинки о траву. Еще издалека я услышала протяжное мычание. Навстречу мне поднимался Атли, его мелодичный свист был слышен за сотни шагов и отчетливо различался среди трелей птиц. Я притаилась среди деревьев, чтобы пропустить пастушонка и его стадо. Почему то мне казалось, что, чтобы избежать ненужных расспросов, мне не стоит показываться ему в это утро на глаза. Когда стадо прошло мимо, я еще немного подождала, чтобы убедится, что никто неожиданно не выскочит подгонять отставшую корову или теленка, и лишь потом покинула свое убежище и продолжила путь. Харанйоля я достигла тогда, когда солнце уже потеряв нежный розовый оттенок рассвета, вовсю золотило кроны деревьев. Я успевала как раз к завтраку и очень надеялась, что если Асдис никому еще не рассказала, что я не ночевала дома, то никто ни о чем не узнает и тем более Хельга.

За столом сидя рядом с Асдис я получила от нее полный молчаливого укора взгляд и поняла, что она никому ничего не сказала, за что я была ей несказанно благодарна. Единственное, что немного расстроило меня, это вид осунувшейся, но все-таки вышедшей к столу ведьмы. Ее рука была перебинтована, впрочем, как и плечо. Бросив на меня испепеляющий взгляд, она, впрочем, от излишних комментариев в присутствии мужа воздержалась, но яростные взгляды, которыми она одаривала меня на протяжении всей трапезы, были многообещающими.

— Ну как обстоят твои дела с обучением? — внезапно спросил у меня Харальд.

— Мне нравится Отта, — ответила я, — Думаю, она может научить меня многому. Я благодарна вам за то, что у меня теперь есть достойное дело, — я чуть склонила голову в знак почтения. Харальду нравилось проявление открытого уважения к своей персоне, поэтому он благодушно кивнул мне в ответ. Остаток завтрака прошел в молчании. Даже Асдис, обычно любившая поболтать, в этот раз молчала, и лишь изредка грустно поглядывала на мать. Хельга же была темнее тучи. Она ела медленно, не поднимая глаз, словно ее тарелка интересовала ее сейчас больше всего на свете. Я была удивлена тем, что никто даже не заикнулся о произошедшем позапрошлой ночью инциденте. Альрик ушел первым, при этом он как-то странно посмотрел на меня и незаметно подмигнул.

• Предыдущая
• 14/64
• Следующая