Наш верх, пластун - Серба Андрей Иванович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/23
• Следующая

– Конечно. Склады никто и не думал маскировать – за войну надоело. К развалинам и подвалам наши грузовики накатали уже настоящую дорогу, а в самой караулке всю ночь свет горит, и часовой рядом ходит. Да и от кого теперь скрываться? Война-то кончилась…

– Так зачем швабам понадобилось объявляться возле развалин? Они що, не могли их сторонкой обойти? Знаешь, ротный, щось я совсем не понимаю этих беглецов, – признался Вовк. – Им бы нас десятой дорогой обходить, а они сами на рожон прут… поначалу у моста, затем у складов. У тебя самого по этому поводу никакой думки не сложилось?

Старший лейтенант умоляюще сложил на груди руки:

– Пластун, христом-богом молю – брось свои мудрствования. Нам с тобой что приказано? «Языка» взять, замаскированный штаб обнаружить, вести скрытное наблюдение за важным объектом? Ничего подобного – догнать и уничтожить… просто и без затей. Вот и давай займемся этим… только этим и без всяких выкрутасов. Договорились?

– Добро, займемся только этим. – Вовк аккуратно сложил карту, сунул ее за отворот черкески. – У меня во взводе два десятка хлопцев. Из тех, що всю войну прошли, а в полыме не сгорели и в воде не потонули. Чем порадуешь ты?

– У меня не густо: я да радист. Зато со мной две полуторки и мотоцикл с коляской. Карту запомнил? Куда бы фрицы от складов ни направлялись, в любой стороне просека или дорога имеется. Вот и воспользуемся техникой, чтобы ноги не бить понапрасну да силы не тратить попусту.

– Тоже верно, – согласился Вовк, поднимаясь со скамейки. – А сейчас, друже, маленько поскучай один – надобно заняться взводом…

Отодвинувшись подальше в тень и дымя папиросой, старший лейтенант с интересом наблюдал за готовившимися к предстоящей операции казаками. Сражаясь на завершающем этапе войны рядом с пластунами, а после ее окончания имея их дивизию своим соседом по расположению, ротный был немало наслышан об этом единственном в Красной Армии казачьем пластунском соединении.

В 1943 году Краснодарский крайком ВКП(б) и крайисполком обратились в ЦК ВКП(б) и Ставку Верховного Главнокомандования с просьбой о формировании из кубанского казачества добровольческой пластунской дивизии. Эта просьба была одобрена, соответствующее разрешение получено, и осенью того же года дивизия была полностью готова к боевым действиям. Перед выступлением на фронт ее командир, полковник Метальников, был вызван в Ставку и принят самим Сталиным, чего не удостаивались многие генералы. В результате этой беседы, по просьбе краевого руководства и комдива, личный состав дивизии получил право ношения старинной казачьей пластунской формы. Пополняться она должна была только с Кубани, а все раненые обязаны были возвращаться из госпиталей снова в свои части. Однако комдив мог не только просить, но и стоять на своем. Когда Сталин предложил включить в состав дивизии танковый полк, Метальников, не колеблясь, возразил ему и доказал, что пластунам более необходимы самоходки. Видимо, эта смелость и настойчивость казачьего полковника понравились Верховному, потому что он тут же, в своем кабинете, лично произвел Метальникова в генерал-майоры.

И вскоре немцы на своей шкуре почувствовали, что такое десять тысяч сведенных воедино казачьих добровольцев, давших клятву мстить за свои дотла сожженные станицы и хутора, за расстрелянных или повешенных родных и близких.

И сейчас старший лейтенант смотрел, как пластуны-разведчики быстро и умело облачались поверх черкесок в пятнистые маскхалаты, подгоняли ремни снаряжения и лямки вещмешков, как сноровисто и со знанием дела проверяли и готовили к бою оружие. Как, полностью закончив приготовления, размахивали во все стороны руками и вертели корпусом, проверяя, не будут ли одежда и снаряжение стеснять свободу движений. Как прыгали на корточках по траве и со всего маха бросались плашмя на землю, прислушиваясь, не раздастся ли при этом предательский звон металла.

Но вот все закончилось. Вовк окинул взглядом пластунскую шеренгу и отрывисто скомандовал:

– По машинам!

У лесных развалин, чьи добротные каменные подвалы были превращены в склады механизированной бригады танкового корпуса, машины и мотоцикл остановились. Вместе с начальником караула старший лейтенант и Вовк побывали на месте, где часовым были замечены и обстреляны немцы. Офицеры внимательно осмотрели начало следа, который оставили фашисты на еще сыроватой после ночного дождя земле, и снова вернулись к своим машинам. Уселись в кабине одной из полуторок, разложили на коленях карту.

– Что предлагаешь конкретно? – поинтересовался старший лейтенант.

– А самое простое. Десяток казаков вместе со мной пойдет сейчас прямиком по обнаруженному следу. Собьемся с него – двинемся напрямки в глухомань, которую я тебе показывал. Остальных хлопцев разобьем поровну и отправим на машинах справа и слева от моей группы по двум ближайшим дорогам. Они здесь все грунтовые, движения по ним почти никакого, так що швабы, пересеки они какую-либо, обязательно оставят на ней следы. У меня и в каждой мотогруппе будет по рации, и кто из нас первый в хвост швабам вцепится – остальных на подмогу кликнет. Имеешь возражения, ротный?

– Никаких. Только скажи по совести, все-таки считаешь, что фрицы дураки и по всем своим правилам сунутся в глухомань?

– Угадал, ротный. Помнишь следы, що оставили швабы на просеке у складов? Ты разрешил бы своим разведчикам ступать по сырой земле, когда рядом каменная осыпь? В указанную мной глухомань они сейчас поспешают, ротный, и помяни мое слово, что часа через полтора-два мы их возьмем за глотку, – с уверенностью в голосе закончил взводный.

– Хорошо говоришь, казак, – хохотнул старший лейтенант. – Может, заодно подскажешь, как это сделать?

– Обязательно подскажу, для того и разговор завел, – спокойно ответил Вовк. – Карта у тебя в руках, компас в планшетке. А ну-ка, сориентируйся поточней и определи, куда швабы от нас удирают.

– Только что определял… именно в ту глухомань, о которой ты говорил. И чтобы их там не упустить, бой надо навязывать как можно скорее.

– Верно… а навяжем его вот туточки, – ткнул взводный в точку на карте. – Загоним швабов в эту халупу и не выпустим ни единого.

• Предыдущая
• 2/23
• Следующая