Как игрушки пошли учиться - Дитрих Александр Кириллович - Страница 32

• Предыдущая
• 32/35
• Следующая

— Постойте... а... а балласт?!

— Что еще за балласт такой? — удивился Кузнецов-старший.

— Какой балласт? — высунул голову из-за спины брата Кузнецов-младший.— Работали-работали, а теперь, стал быть, еще какой-то балласт.

— Без балласта никак невозможно.— Неваляшкин опять надел роговые очки и, покачиваясь на каблуках, спросил: — Как вы думаете, отчего Ванька-встанька — неваляшка такой упрямый? Отчего, когда меня в детстве клали на бок, я всегда, туда-сюда, вскакивал? А оттого, что у меня внизу был груз для тяжести! А корабль — он тот же неваляшка. Только большой. На самое дно корабля, под трюмами, обязательно укладывают и закрепляют тяжелый груз — балласт. Наклонит волна корабль, вот-вот опрокинет, а он, туда-сюда, снова выпрямляется. А без балласта в шторм очень просто и перевернуться можно. Выходит, и я в инженерном деле пригодился. Думаю, что с балластом вы быстренько управитесь.

— Управимся,— крикнул Кузнецов-старший.

— Это мы быстро,— подтвердил Кузнецов-младший.

Но тут на площадке появился дорожный мастер Бычков с перевязанной теплым шарфом шеей. Недавно Бычков строил мост через реку, оступившись, он свалился в воду и сильно простудился. Все время, пока строился корабль, беднягу держали в постели, пичкали лекарствами и ставили банки.

— Ну и ну-у...— осмотрев корабль, протянул Бычков.— На-му-удрили!!!

— А что, не нравится? — нахмурился Иван Иваныч.

— Чу-удаки...— покачал головой Бычков.— Чему-у тут радоваться? Строили-строили, а главного не проду-умали.

— Это как понять? — подошел Кузнецов-старший.— О чем ты?

— Ты о чем, Бычков? — подхватил Кузнецов-младший.— Как тебя понять? Может, ты еще не выздоровел, температура у тебя?

— Не проду-умали,— повторил Бычков.— Корабль-то мало построить. Его еще спу-устить надо. На воду-у... А как теперь в море стащить таку-ую махину-у?..

На площадке воцарилась тишина. Только теперь все увидели страшную ошибку: корабль стоял слишком далеко от берега.

Бычков обошел вокруг «Сказочного», измерил расстояние до берега, спросил о глубине бухты, потом достал записную книжку и принялся что-то высчитывать. Наконец он подошел к приунывшим мастерам и сообщил:

— Ничего, спу-устим корабль. Ну-ужно только «слип» у-устроить.

— Слип? А что это такое? Первый раз слышу.— Неваляшкин вопросительно поглядел на братьев Кузнецовых. Те в свою очередь переглянулись и пожали плечами.

— «Слип» — слово английское,— объяснил Бычков.— Означает «скользить». Хорошо, что я свое детство помню, как по наклонной дорожке ходил. Вот и тут такая ну-ужна. Корабли как на воду-у спу-ускают? По наклонному-у пу-ути! По «слипу», значит. Под днище подводят специальные тележки и спускают корабль вниз на тросах, а можно и по-другому-у.

— Ну-ну! — подтолкнул Бычкова Иван Иваныч.— Не тяни, туда-сюда!

— Можно соору-удить из толстых прочных балок наклонный настил и смазать его густым машинным маслом, корабль заскользит по нему и съедет в воду.

— Немедленно за дело! — скомандовал Неваляшкин.— Слыхали? Справитесь?

— Корабль построили, а уж слип как-нибудь одолеем,— усмехнулся Кузнецов-старший.

И вот наступил торжественный миг. По команде из-под днища были выбиты деревянные клинья, удерживавшие корабль, и «Сказочный» сперва медленно, почти незаметно, потом все быстрее заскользил по слипу вниз, к морю. От огромной тяжести толстенные деревянные балки под кораблем дымились. Минута и, подняв фонтаны брызг, «Сказочный» закачался на вспененных волнах.

«Ура-а-а!»—прокатилось по набережной.

Оркестр, сверкнув трубами, грянул туш. Сонных чаек словно смело с воды, и долго еще они с отчаянными криками метались в синем небе.

Вскоре у причала загудели лебедки, началась погрузка. Помимо горючего, пресной воды, продовольствия нужно было запасти великое множество самых разных вещей, необходимых в дальнем плавании. Вездесущий Неваляшкин не расставался с пухлой общей тетрадью в клеточку, где было записано все: от зубных щеток до полного собрания географических карт и от иголок с нитками до личного оружия. Да-да, оружие тоже было взято на борт — мало ли что может случиться в пути, особенно если этот путь возьмет да и завернет вдруг в такие места, о каких ни один мореплаватель и слыхом не слыхивал.

Участники спасательной экспедиции томились на берегу, сидя на чемоданах. Вот уже и погрузка закончилась, но капитан Неваляшкин все не разрешал посадку: необходимо было провести ходовые испытания судна.

В пробном плавании придирчивые испытатели тщательно проверили все до последнего винтика: двигатель, вспомогательные механизмы работали, что называется, «как часы», судно отлично слушалось руля, и все бы ничего, но, когда спустилась ночь, кто-то заметил, что корабельный компас ведет себя как-то странно. Стрелка компаса не желала смотреть, как ей положено, на север — на Полярную звезду, она отклонялась то к западу, то к востоку и никак не могла успокоиться. Видя это, забеспокоились и мастера. Еще бы! С таким компасом в открытом море и до беды недалеко. Хорошо, если только адресом ошибешься — не туда приплывешь, а ведь можно очень просто и на скалы налететь.

Компас разобрали, почистили, проверили, опять собрали, но капризная стрелка по-прежнему показывала куда угодно, только не на север.

Долго ломали головы мастера, пока не сообразили: стрелка-то намагничена, а корабль железный. Кругом металл, да еще провода электрические — вот магнитная стрелка и беспокоится, тянется к стальным деталям, а не к северу.

Догадавшись, в чем секрет, мастера сообразили и как отучить беспокойную стрелку от вранья. Выручили... стальные брусочки. Отклоняется стрелка вправо, значит, нужно укрепить брусочек слева, кончик стрелки сразу потянется к нему. Если стрелка передвинется дальше, чем нужно, значит, надо отодвинуть брусок. Так постепенно и заставили стрелку смотреть точно на север.

Но едва мастера перевели дух и вытерли лбы, как на мостик влетела Юля Волчкова. За ней, тяжело отдуваясь, поднялся начальник службы погоды Шариков, последним вошел ученый Стеклышкин.

— Что у вас с компасом? — сердито спросила Волчкова.— Почему меня не позвали?

— А мы и сами с усами,— усмехнулся Кузнецов-старший.— Все уже наладили, можете не волноваться.

— Все, стал быть, уже наладили,— подхватил Кузнецов-младший.— Чего волнуешься, Волчкова? Ты бы лучше своими делами занималась.

— А компасы как раз мое дело. Самое прямое.— Волчкова даже топнула от негодования.

— Твое? — изумился капитан Неваляшкин. — Да что ты в этом смыслишь? А впрочем, мы действительно все отладили, хоть сейчас подымай якоря, и, туда-сюда, полный вперед!

— Ах, так! А если впереди магнитная буря?

— Чего-чего? — Неваляшкин уронил свою капитанскую фуражку, подхватил ее на лету и вновь водрузил на голову.— Магнитная, говоришь? А что она, туда-сюда, намного сильнее обычной?

— Простите, но эти явления нельзя сравнивать,— вмешался начальник службы погоды Шариков.— Магнитные бури бушуют не на морях-океанах, а высоко-высоко над нашей планетой. Мы, метеорологи, о таких бурях узнаем заранее, а вы... вы даже ничего и не заметите! — магнитная буря невидима.

— Невидима?! — Иван Иваныч даже присвистнул.— Ну, ежели невидима, тогда пускай себе бушует. Это нас не касается.

— Касается, еще как касается. Ай-яй-яй, а еще моряки! — Шариков шагнул к компасу.— К вашему сведению, эта штука во время магнитной бури будет показывать такое, что рулевому жарко станет — бедняга подумает, что восток, запад вместе с севером и югом в догонялки играют. Стрелка будет метаться, вертеться, и никто не сможет понять, в какую сторону идет корабль.

— Это как же понимать? — насупив мохнатые брови, проговорил Кузнецов-старший.— Строили-строили, а теперь, выходит, и от берега не уходи?

— Мало обыкновенных бурь, так на тебе — еще и магнитные. И откуда эти небесные катавасии берутся, пропади они пропадом!

— Вот-вот,— подхватил Кузнецов-младший.— Откуда, стал быть, берутся эти, пропади они пропадом, магнитные катавасии? А то ведь строили-строили...

• Предыдущая
• 32/35
• Следующая