Коты, призраки и одна бабушка (сборник) - Лаврова Светлана Аркадьевна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/39
• Следующая

Кота Артем тоже с собой брал вот уже два года. К бабушке на дачу все родные и близкие свозили котов и внуков.

– Герой! – позвал Артем.

Герой вышел из-за кресла и поглядел неодобрительно. Хозяина он слегка презирал. Хвоста у хозяина не было, когти он не точил, знакомых кошечек в гости не водил, на заборы не лазил…

– Живо в клетку, мы едем на дачу! – приказал Артем.

Герой клетку не любил. И почему нельзя ехать просто на коленях хозяина? Он – умный, благовоспитанный кот, очень добродетельный, мур-р-р… Он будет идеально вести себя в автобусе, притворяясь ковриком, мур-р-р… В прошлом году наивный Артем ему поверил и повез без клетки. И все было бы прекрасно, мур-р-р… если бы впереди в салоне не ехала какая-то глупая шавка. Ну кто возит собак в автобусах? Собаки – не коты, мур-р-р, они опасны для окружающих. В общем, заскучавшая в поездке собака жутко обрадовалась Герою, вырвалась из рук хозяйки и с энтузиазмом начала носиться по автобусу, пытаясь поймать кота и пообщаться. Ха! Его никто во дворе поймать не мог! С колен Артема Герой прыгнул на лысину какого-то дяденьки, а оттуда стартовал на багажную полку, но когти соскользнули, и он свалился на мороженку невоспитанной девочки, которая не знала, что нельзя есть мороженое в салоне автобуса. Так что сама виновата, мур-р-р…

Герой любил мороженое и слегка задержался, чтобы облизать вкусную белую лепешку на девочкином платье. Собака тоже любила мороженое. Она решила отложить погоню и пристроилась облизывать девочку с другой стороны.

– А-а-а! – заорала глупая девочка. – Они меня съедят!

– Фу, – проворчала собака. – Не дождешься.

– Точно, – согласился Герой, обсасывая последнюю оборку на платье. – Мр-р, неплохой пломбир. Тебя как зовут?

– Миранда, – сказала собака. – А тебя?

– Герой, – представился Герой. – Какие-то маленькие мороженки стали делать. Куда едешь?

Тут приятную беседу прервали. Под ропот возмущенных пассажиров Артем схватил Героя, а собачкина хозяйка – Миранду.

– Нет уж, – сказал Артем, который тоже вспомнил этот случай. – Поедешь в клетке как миленький. Или остаешься дома.

– Извер-р-рг ты, хозяин. Я же прямо не могу, как мне вредно в клетке сидеть, – вздохнул Герой и залез в клетку.

Артем надел рюкзак, взял клетку и отправился на автовокзал.

– Ням-ням-ням… Муся, мы должны поразить бабушку, – сказал Люк, дожевывая конфету. – Представляешь, бабушка идет такая вся ничего не подозревающая. А мы выходим из машины – я на четвереньках, а ты на задних лапах! Я трусь о ее ноги, а ты подаешь лапку и говоришь: «Здрассте!» Бабушка подумает, что мы поменялись душами… или чем там… Ну я теперь в кошачьем теле, а ты – в человечьем! Круто, да?

– Мя, – согласилась Муся.

– Давай срепетируем, – и Люк опустился на четвереньки. Муся встала на задние лапки и неуверенно сделала два шага.

Тут дверь в комнату отворилась, и вошла мама. Люк замяукал и потерся об ее ноги. Муся подала лапку.

– О, господи! – сказала мама. – А, понимаю, ты хочешь удивить бабушку?

– Ну да, – подтвердил Люк, вставая. Муся с облегчением опустилась на все четыре лапы.

– У нее «здравствуйте» никак не выходит, – пожаловался Люк. – Она мало тренируется. Всего два дня.

– В прошлом году ты сделал Мусе крылья из сломанного воздушного змея, она вылетела из машины и опустилась бабушке на плечо, – вспомнила мама.

– Но бабушка не удивилась! – возмутился Люк. – Она только сказала, что Мусе надо прочистить карбюратор. Муська испугалась, что ей что-то прочистят, и свалилась с бабушки. И больше летать не хочет!

– Ты опять ел конфеты до завтрака! – воскликнула мама, обозревая три конфетные обертки, которые Люк попытался сложить так, чтобы они казались одной. – Ты перебьешь аппетит!

– Ха-ха, – сказал Люк, отправляясь на кухню.

Его аппетит перебить было невозможно никакими способами. Вообще-то ничего хорошего: Люк был довольно толстым, а это некрасиво и для здоровья нехорошо. Но Люка его фигура не волновала. Мама иногда мечтала, чтобы сына начали дразнить в школе – может, тогда он прекратит лопать конфеты и пирожки в жутких количествах. Но Люка не дразнили. Один раз Егор попробовал обозвать его «жирным». Люк задумчиво посмотрел на Егора и сказал:

– Да, ты-то явно не жирный. Ты больше похож на тощий хвост облезлой коровы, замазанный гнилым навозом по самое не могу. Со следами раздавленных слепней и мух цеце, фу, какая гадость!

После этого Егора три недели дразнили Хвостом-в-навозе, а Люка жирным не дразнили никогда. Так что он мог безнаказанно есть булочки и шоколадки. Мама говорила, что он толстый не от обжорства, а от жизнерадостности. Если каждый черствый бутерброд воспринимать как невероятное счастье, конечно, не похудеешь. Люком его прозвал не очень родной брат Артем. Раньше Люков папа был женат на Артемовой маме, а потом они поругались, и папа женился на настоящей маме и родил Люка. Люк понимал, что так бывает: вон он в первой четверти сидел за партой с Мишкой, а потом они подрались три раза, и теперь Люк сидит с Катей. Хотя, если честно, с Мишкой было веселее.

Так вот, Артем сказал, что это не ребенок, а какой-то люк, в который проваливается вся еда. И стал звать брата Люком. А вообще-то в документах было написано Леонид. Потом Люк подрос, посмотрел «Звездные войны» и решил, что Люк – нормальное имя, получше, чем какой-то Леонид. И теперь он даже тетради подписывал «Логинов Люк», хотя учительница и возражала.

А Муся была совсем не толстая. Потому что жизнь у нее с таким хозяином получалась очень беспокойная. То они в космос летят, то через горящий обруч прыгают, то в Антарктиду собираются…

– Мм-ням… потрясная каша. – Люк доскреб с тарелки последние крупинки обычной гречки из пакетика для быстрого приготовления. – Просто м-ням как вкусно! Мам, а в Африке гречку едят?

– Ты собираешься в Африку? – заинтересовалась мама. – Вчера вроде предполагалась Антарктида.

– Сначала к бабушке, потом в Антарктиду, а потом в Африку, – четко распланировал свою жизнь Люк.

Мама кивнула: хорошо, мол, что до Африки еще есть время.

– Перед поездкой в Африку надо сделать много уколов от местных инфекций, – сказала она на всякий случай. – А ты уколов боишься.

Люк задумался.

– А перед Антарктидой? – спросил он.

– Перед Антарктидой тоже, – решительно сказала мама. – Чтобы не простудиться. Там сплошной грипп.

– Хорошо хоть перед бабушкой уколы не надо делать, – проворчал Люк, с сожалением отодвигая пустую тарелку. – Ты меня отвезешь?

– Конечно, – кивнула мама. – Папа же в командировке. Бери Муську и пошли в машину.

Бабушкин дом располагался на берегу пруда – старого демидовского пруда, устроенного еще в XVIII веке. Все уральские города одинаковы: на реке ставилась плотина, а рядом с плотиной – завод. Вода приводила в движение заводские механизмы, а в пруду можно было купаться… по крайней мере сейчас. Дом отделяла от обрывистого берега довольно широкая дорожка, по ней даже машина могла проехать. Правее дачи от дорожки отходил переулочек между бабушкиным и соседским домом. И в этом месте располагалось что-то вроде маленькой лужайки, обсаженной сиренью, на которую вполне реально было припарковать машину. Но одну. Вторая уже нависала бы колесами над обрывом. И вот сейчас хозяева двух прибывших одновременно машин спорили: кто паркуется в удобном закутке, а кто «нависает».

– Ты вставай на стоянку, а я зависну, – говорил папа Риты и близнецов. – У нас машина меньше и легче.

– Нет уж, ты вставай на стоянку, а я буду зависать, – возразила мама Люка. – У меня машина больше и устойчивее. И вообще, я по жизни зависаю – например, с компьютером. Так что это мое привычное состояние.

• Предыдущая
• 2/39
• Следующая