Взлетная полоса - Беляев Александр Павлович - Страница 23

• Предыдущая
• 23/102
• Следующая

— Закономерно. Вас познакомят с каталогом новинок технической литературы. Если надо — к этой работе подключат переводчика.

— Спасибо. Английским я владею вполне, — поблагодарил Кольцов.

— Есть очень интересные открытые японские источники.

— Не откажусь.

— Что еще?

— Наверно, понадобится время, чтобы все это обмозговать.

— Вас никто не подгоняет. Но месяца хватит?

— Сейчас мне кажется, что да.

— В таком случае желаю успеха, Сергей Дмитриевич, — встал со стула Ачкасов и протянул Кольцову руку. — Завтра даю вам день отдыха. Мы за это время подготовим все необходимое для вашей работы. А послезавтра прошу приступать. Приезжайте сюда.

Кольцов пожал Ачкасову руку и вдруг спросил:

— Я, естественно, готов выполнить ваше поручение. Но теперь, когда мне стало ясно все, я подумал вот о чем. Может, было бы лучше поручить доклад какому-нибудь более авторитетному специалисту?

Ачкасов отрицательно покачал головой:

— Никакой необходимости в этом нет.

— Я готов подготовить для него все необходимые данные.

— Будет вам выдумывать, — тихо засмеялся Ачкасов. — И поверьте, ваша кандидатура меня устраивает вдвойне. Я в вас верю и возлагаю на вас серьезные надежды. И очень прошу вас, Сергей Дмитриевич, отнеситесь к предстоящей работе со всей ответственностью. Помните, мы с вами выполняем большое и очень важное государственное задание.

— Тогда еще вопрос, — продолжал Кольцов. — Если вы заметили, то добрая половина записей в этой тетради вовсе не относится к «Сове». Я пытался изложить в них свой принцип создания аналогичного прибора. Я его, естественно, не конструировал, отнюдь нет. Но изложил принцип, на котором он мог бы быть построен. Так вот, как вы считаете, не стоит ли познакомить кого-нибудь в КБ с этим принципом? Вполне возможно, что какие-нибудь мои мысли и окажутся полезными?

Ачкасов, внимательно слушавший своего собеседника, едва тот кончил говорить, решительно покачал головой:

— Нет.

— Почему?

— Не стоит. Пока не стоит.

Кольцов недоуменно пожал плечами.

— Я очень внимательно изучил эту часть ваших записей, Сергей Дмитриевич. И поверьте, оценил их, — явно стараясь не обидеть Кольцова продолжал Ачкасов. — Но говорить о них в КБ не надо. Другое дело — мы с вами. Мы к ним вернемся еще обязательно. А что касается КБ, то, я уверен, ни о разработанном вами принципе, ни о наших разговора, ни о предстоящей вашей работе вам в КБ никого информировать не следует.

— Но о моем приезде они уже знают, — смутился Кольцов. — И знают, что сейчас я у вас на приеме.

Ачкасов утвердительно кивнул.

— Это — пожалуйста, — совершенно спокойно отнесся он к такому сообщению. — Им даже можно сказать, что вы будете присутствовать на обсуждении результатов испытаний. Но не больше. Договорились?

— Так точно. Понял. Послезавтра я сажусь. И сделаю все, что смогу. — пообещал Кольцов.

Они простились.

Кольцов вышел из кабинета, отметил пропуск, спустился по лестнице и очутился на улице. День был прохладный, но ясный. По небу стлались легкие облака. Кольцов прошел через проезжую часть набережной и зашагал вдоль парапета. Над рекой кружили чайки. В гребешках холодных волн искрилось солнце. Кольцов пошарил по карманам кителя, достал сигареты, закурил. Только что закончившийся разговор теперь воспроизводился памятью в обратной последовательности.

Вспомнилось все — от «я» до «а». Ачкасов произвел на него сильное впечатление. Умный, доброжелательный, спокойный. Кольцов почему-то сразу же проникся к нему полным доверием. А впрочем, может, и не случайно: генерал оказался учеником его учителя, человека, в котором Кольцов еще со студенческих лет привык видеть высший ученый авторитет… «А друзей у меня, к сожалению, в Москве совсем не осталось, — подумал Кольцов. — Разбрелась наша братия по всей стране. Один Тихомиров как-то тут зацепился». Но к Тихомирову Кольцову идти не хотелось.

Кольцов решительно направился к ближайшему телефону-автомату. И Юлю он тоже, конечно, не мог считать своим другом. Но если уж отвечать перед совестью и поставить на весы «Сову» и Юлю, то до сегодняшней встречи с Ачкасовым, влекла его в Москву, конечно, только Юля.

Кольцов набрал номер. На этот раз ответила Юля, он сразу узнал ее голос, спокойный и мягкий.

— Добрый день, — приветливо поздоровалась она. — Вы уже отчитались? Ну и как?

— Похоже, что влип в очередную историю, — полушутя-полусерьезно, в тон ей, ответил Кольцов.

— Что случилось?

— Придется тут сидеть почти месяц. Возможно, придется принять участие в разборе испытаний. А вы, кстати, даже не предупредили меня, что работами над «Совой» руководит ваш муж.

— А какое это имеет значение? — удивилась Юля.

— А вы подумайте.

— И думать нечего. Абсолютно никакого! Так чем же вы расстроены?

— А что я смогу сказать ему хорошего?

— Скажете то, что думаете.

— Все равно все плохо. Ввязался не в свое дело. Транжирю время. А дома у моих ребят проверка на носу.

— Ну, ваших ребят я видела. За них можете не волноваться, — успокоила его Юля. — Расскажите лучше, как устроились на новом месте.

— Спасибо, добрая фея. Это ведь наверняка была ваша идея поселить меня там…

— Ну почему же?

— Ваша. Все прекрасно. У меня к вам тоже есть вопрос.

— Слушаю.

— На Север хотите слетать? Посмотреть белых медведей…

— Куда-куда?

— В Арктику. Обернемся скоро.

— Время устраивает вполне.

— Тогда для начала придется побывать у брата. Подкинете?

— Ах, вот оно что! — рассмеялась Юля. — Какой вы, однако, интриган.

— Правда, Юлия Александровна! — взмолился Кольцов. — В Есино.

— Знаю, знаю… Бывала я там.

— Тем более. После работы… а?

Наступила пауза.

— Хорошо, — согласилась в конце концов Юля. — Сидите дома и ждите.

Положив трубку, Юля задумалась: встреть… подвези… Кольцов явно искал встреч. Пока деликатно, в полушутливом тоне. Но нужны ли они ей?

Ход мыслей ее неожиданно нарушил Заруба. Он работал за соседним столом, оказался невольным свидетелем ее разговора и не удержался от вопроса:

— Ты не со своим танкистом говорила?

— Что значит «со своим»? — в штыки встретила этот вопрос Юля.

— Не меня же он на танке катал…

— Все равно он такой же мой, как и твой.

— Хай будет так, — согласился Заруба и подсел на край Юлиного стола. — Как ты думаешь, зачем его Ачкасов вызвал?

— А почему это тебя интересует?

— Ну, мать, ты как на рынке в Конотопе. Ей вопрос — а она тебе другой, — добродушно засмеялся Заруба. — Чего Ачкасову от него надо?

— Вполне возможно, что решил подробней ознакомиться с его отчетом, — высказала свое предположение Юля.

— Ну да! А там, на месте, он этого сделать не мог? Нет, мать, тут что-то другое. Наверняка что-нибудь задумал, бисова душа. Он же хитрый, этот Ачкасов, как черт!

Юля пожала плечами.

— Ладно. Как у нас говорят: що було — то знаем, що буде — то побачимо, — задумчиво сказал Заруба и сел за свой стол.

«Подвези… — вернулась к прерванным мыслям Юля. — Подвезти недолго. Дорога прекрасная. А потом? Какую поездку он придумает еще?» Юля вспомнила: только что обещала Кольцову быть у него вечером — и вздохнула. Хотела она признаться себе в том, что с Кольцовым ей интересно, или не хотела — факт оставался фактом. И не только интересно. Кажется, он начинал ей нравиться, этот рослый, крепкий, незаурядный во всех отношениях мужчина. Было в нем много такого, она это чувствовала очень тонко, чего не видела ни в ком из своих сослуживцев. Она была почти его ровесницей. Но сознавала себя по сравнению с ним старшей. А в Кольцове находила еще немало ребяческого, наивного. Но и это в нем нравилось ей…

«Раз обещала — я приеду. Так и будет, — решила она. — Посмотрим на тебя рядом с братом. Не может быть, чтобы ты не раскрылся еще как-нибудь по-новому. Только, пожалуй, и на этот раз лучше будет взять с собой Ирину».

• Предыдущая
• 23/102
• Следующая