Блуждающие в зеркалах (СИ) - Муравьева Ирина - Страница 56

— Хм…полегче, — ухмыльнулся Дерек, — Это те знания, за которые я и угодил в зеркальный плен! Сначала зеркало забрало мою память, но теперь, когда оно снова оказалось рядом, я все вспомнил. Я Дерек — наследный граф Кирпичных Труб — и вы можете рассчитывать на меня!

— Спасибо, — вздохнул Джош, уже перестав смеяться, но все еще находясь на полу.

— Мы, мы, ведь еще можем хоть что-то сделать? — спросил с дрожью Луис, все это время прятавшийся за спиной графа Дерека.

— Да, — неожиданно сильным голосом возвестил Джош, — Только теперь мы на финишной прямой жизни всего моего рода! — он опять засмеялся, но уже не надолго, — Нам надо поторопиться, и собрать все наши силы. А еще — пора посмотреть, что же такого передали нам в своем тайном письме Песчаные Маги! — он встал и гордо выпрямился.

— А это письмо — оно поможет? — с надеждой спросила Роза.

— Наверное, — вздохнул Джош, — Хотя, я и так почти знаю, о чем оно. К тому же, ради достижения цели, нам придется очень постараться и рискнуть всем, что у нас есть, включая и жизнь. Я предупреждаю заранее, что такие сказки как эта, не кончаются хорошо. Так кто со мной?

На несколько секунд в лавке повисло молчание, и тут раздался слабый голосок Луиса:

— Я!

— Я же уже говорил, что помогу, — лениво сказал Дерек, и потрепал Луиса за плечо, в знак поддержки его храбрости.

— Согласен, — удивительно спокойно сказал Готфрик, — Я с вами, но прошу, Роза…

— Ну уж нет! — побагровела девушка, — Я иду вместе со всеми!

— Но Роза, это ведь опасно, — взмолился Готфрик.

— Пускай идет! — засмеялся Джош, — Такой девушке как она — все по плечу!

Роза покраснела от комплимента.

— Что ж! Тогда покажем этому «обществу», кто чего стоит! — провозгласил Джош, и вся команда дружно поддержала его.

Мари попыталась открыть глаза: ресницы слипались, будто она плакала во сне, и все перед ней плыло в беловатой пелене. Однако, вскоре она смогла различить над собой нечто, напоминающее темно-синее небо с яркими желтыми звездами. При ближайшем рассмотрении, эти звезды оказались рисованными, и Мари начала понимать, что находиться в весьма диковиной комнате, потолок которой украшен словно звездное небо. Она же, судя по всему, лежала на широкой кровати, устланной голубым бархатным покрывалом. Где-то в углу комнаты, судя по звукам трещащих веток и приятному теплу, горел камин. Отблески его пламени играли на стене, украшенной габиленами, сюжеты которых чем-то напоминали легенды о Единорогах — прекрасных и гордых созданиях, резвящихся в тусклом лунном свете.

Мари приподнялась на локте и увидела, что в углу комнаты, в большом бархатном кресле, сидит человек. Это был Карл. На нем были ослепительно белая рубашка и очень красивый, дорогой на вид, черный пиджак. Карл спокойно сидел в кресле и читал какую-то книгу, но, как только Мари взглянула в его сторону, книга была моментально захлопнута, и Карл, с приятной улыбкой, посмотрел на нее:

— Наконец ты проснулась, — сказал он.

— Карл, ты…,- хотела было удивиться Мари, но тут у нее возникло неприятное дежавю из плохого сна.

— Ой, Карл, ты разговариваешь!? — передразнил ее Карл, а потом, напустив на себя скептический вид, очень напоминающий Джоша, добавил, — Надо было давно все понять…

Мари присела на кровать и опустила голову:

— Я надеялась, что ты не вспомнишь…

— Это было глупо, Мари, — ответил Карл, и, встав со своего кресла, подсел рядом с ней.

— Неужели ты считала, что я путешествую с вами, только чтобы разбивать свои же зеркала?

— Мне хотелось верить, — отвернулась от него Мари.

Карл взял Мари рукой за подбородок и повернул ее голову к себе:

— Каждое разбитое зеркало для меня означало очередную частичку памяти. Лишь попадая в их мир я мог быть собой.

— Значит, все это лишь чтобы вернуть воспоминания, потерянные в зеркалах? — грустно спросила Мари.

— Не говори «лишь»! — огрызнулся Карл, — Ты ведь не знаешь, что это такое: бродить по зеркальным лабиринтам долгих сто лет!!! Да, я сохранил молодость — зеркала не дают стареть — но тебе не понять, каким ужасом это было! Когда семь лет назад меня, наконец, вызволили из плена, — глаза Карла засверкали нездоровым блеском, — Я не только не знал и не помнил кто я, но я даже с трудом помнил, как ходить! И мой язык не повиновался мне, не давая произнести ни единого слова, хотя глубоко в душе я знал, что могу! Это все равно, что жить во тьме, Мари! Не говоря уже об унижениях, которым подвергали меня люди!

— Но я всегда верила в тебя! — не выдержала Мари.

— Да, и спасибо тебе за это, — улыбнулся Карл, но улыбка его была какой-то нехорошей, — Знаешь, предложение стать моей женой все еще в силе, только…

Карл недоговорил, так как Мари вдруг прижала палец к его губам:

— Не надо, я не хочу знать об участи, которую ты мне приготовил. Скажи лишь одно: тогда, пять лет назад, когда мы встретились, ты…,-она замолчала на секунду, стараясь не заплакать, — Ты уже знал, кто ты и зачем идешь с нами?

— Нет, — коротко ответил Карл, и в его до того холодном голосе послышалось что-то вроде грусти, — Тогда вы были ко мне очень добры, а я лишь сознавал, что меня отчего-то влечет к зеркалам. Вот я и пошел с вами, в надежде помочь вам, и узнать о себе…

— И тебе понравилось то, что ты узнал? — спросила Мари.

— Это было интересно, — пробормотал Карл, — Не каждый раз ты узнаешь, что можешь повелевать миром! — на его губах снова появилась полусумасшедшая усмешка.

— Ты ошибаешься, — тихо ответила Мари, — Твой путь не…Это лишь тщеславие…

— Молчи, — Карл грубо зажал ей рот, — Я уже довольно слышал вашу с братиком болтовню. И, знаешь что?

Мари осторожно помотала головой.

— Это вы ошибаетесь, — почти прошипел Карл, — Вы ведь проделали весь этот путь с человеком, которому абсолютно не доверяли, зная, кем он может оказаться, и все ради чего? Скажешь, ради великой цели твоей семьи?

Мари молчала, хоть его рука уже давно не зажимала ей рот.

— Все из-за тщеславия, Мари, детка, — Карл провел пальцем по ее шейке, — И ты, и твой братец хотите стать спасителями, героями…

— Не трогай меня, — резко отдернулась Мари.

Карл отвел руку и посмотрел на нее с издевкой.

— Какими мы стали!

Мари посмотрела на него так, будто видит в первый раз. На ее лице отразилось отвращение. Карл снова ухмыльнулся.

— Мне пора идти, — вдруг встал он с кровати, — Ты останешься здесь. Это — комната моей матери. Надеюсь, тебе будет удобно. Кроме того, из нее абсолютно нет выхода, так что — береги силы…

И Карл, сильно хлопнув дверьми, вышел из комнаты.

В коридоре, слабо освещенном одним единственным факелом, его ждала Эмма.

— С возвращением, мой граф, — сделала она ему реверанс.

— Ты без свечи, Эмма? — попытался оглядеть ее во тьме Карл.

— Я не хочу, чтоб ты видел меня такой…,- прошептала она, — Зеркало жизни продлевало мой век, пока я ждала тебя, зеркало молодости — как могло, задерживало распад этого бренного тела, но все же, без силы хозяина, они не могли давать полного эффекта. Я, увы, не так красива, как ты меня помнишь…

— Да, я помню тебя просто великолепной, — ответил Карл, и по тону можно было наверняка сказать, что он ухмыляется.

— Но это не надолго, — продолжила свою речь Эмма, — Ведь сегодня мы воскресим хозяина, и он поможет нам обоим… Тебе — отомстить этим глупцам за все, что они с тобой сделали, а мне — вернуть мою молодость! — в отблеске факела стали видны ее белые зубы, обнаженные в улыбке, — Кстати, как там поживает моя молодость? Сказал ей, что мы собираемся с помощью великого зеркала высосать ее красоту и силу, чтобы отдать их мне? — по тону Эммы было слышно, что она не просто ненавидит Мари: хуже — Эмма ее ревновала…

Карла же это, однако, позабавило, и он решил заставить Эмму немного понервничать.

— А что, если эти красота и сила мне больше нравятся в ней? — засмеялся он.