Великое путешествие кроликов - Адамс Ричард - Страница 7
- Предыдущая
- 7/66
- Следующая
Орех помчался по лугу прямо на стадо коров. Невдалеке от стада, подскакивая и невысоко взлетая, какая-то большая черная птица неловко махала крыльями. Орех заметил, что своим мощным зеленоватым клювом птица долбит землю. До этого случая Орех не видал ворон, поэтому он не догадался, что ворона идет по ходу крота, надеясь вытянуть его из мелкой норки и прикончить клювом. Если бы Орех об этом знал, он бы легкомысленно не поместил эту птицу в разряд «неястребов», куда кролики вносят всех кротких птиц от крапивника до фазана. Из-за холма по-прежнему неслись волны странного аромата, становившегося все отчетливей. Увлекшись, Орех помчался на вершину холма. Отсюда он увидел еще одну изгородь. За ней, мягко колыхаясь под порывами ветерка, лежало поле цветущей фасоли. Усевшись на задние лапы, Орех сидел как зачарованный, заглядевшись на аккуратную делянку растений с маленькими, покрытыми сероватым пушком стволами. Судя по запаху, он подумал, что кролики вряд ли могут питаться этой диковинкой, но здесь можно было спрятаться и переждать опасность, не привлекая ничьего внимания.
Орех решил немедленно привести кроликов на поле, чтоб они могли отдохнуть до вечера под прикрытием душистых зарослей. Он нашел свой отряд на прежнем месте. Лохмач и Серебристый бодрствовали, а остальные дремали вполглаза.
— Знаете, я, кажется, отыскал место, где все мы можем отоспаться! — объявил им Орех.
— Это нора? — спросил Лохмач.
— Нет, норы здесь нет, но я нашел большое поле высоких душистых цветов! Они нас укроют, и мы сможем отдохнуть.
— А ты уже видел эти растения? — спросил Лохмач.
— Видел, они сразу же за холмом! Идемте, пока не приехал человек на своем хрудудиле. — Так кролики называли трактор и автомобиль.
Серебристый разбудил кроликов и силой заставил их подняться. Спотыкаясь, кролики двигались с большой неохотой и ворчали в ответ на его уверения, что поле в двух шагах. Карабкаясь по склону, они разбрелись во все стороны. То останавливались пощипать траву, то садились на теплую, залитую солнцем землю отдохнуть и почесать за ушами.
Серебристый уже почти взобрался на вершину холма, когда откуда-то снизу послышался пронзительный визг, — так кричит смертельно испуганный кролик. Оказалось, что на Пятого и Горшочка напала ворона! Она заметила, что они устали и очень малы ростом, кроме того, отстав, хромают далеко позади отряда. Ворона спустилась на землю и, сделав огромный прыжок, нацелилась своим могучим клювом в голову Пятого, но тот сумел вовремя увернуться. Тогда, кружа вокруг высоких пучков травы и отчаянно вертя головой, она попыталась клювом достать Горшочка. Почувствовав, что ворона целится ему в глаз, Горшочек зарылся головой в куст травы в надежде вырыть себе ямку поглубже. Это он издал отчаянный вопль.
Орех в несколько секунд покрыл расстояние, отделявшее его от Горшочка. У него не было никакого ясного плана действий, и, наверное, он остановился бы в растерянности, если бы ворона не обернулась и не пошла на него в атаку. Орех покрутился на месте и замер. Он увидел, что с вершины холма на помощь к ним огромными прыжками мчится Лохмач. Ворона повернулась, бросилась на Лохмача и промахнулась. Когда ее клюв ударился о камень, раздался резкий скребущий звук. Тем временем Серебристый тоже прискакал на помощь. Ворона восстановила утерянное равновесие и, не теряя времени, набросилась теперь на него. Увидев, что ворона приближается, приплясывая и хлопая с невероятной быстротой крыльями, Серебристый в испуге попятился, и его чуть было не пронзил вороний клюв, но Лохмач налетел на ворону сзади, сбил ее с ног и заставил отступить. Неловко пятясь и спотыкаясь, ворона издала хриплый, полный ярости вопль.
— Держите ее! — закричал Лохмач. — Заходи сзади! Она трусит! Все вороны — жалкие трусихи! Они нападают только на слабых!
Но ворона уже летела прочь, медленно взмахивая крыльями. Кролики увидели, как она поднялась над лесом и исчезла за рекой. В полной тишине слышно было только, как неторопливо двигается по полю пасущееся стадо коров.
Подойдя к Горшочку, Лохмач, чтоб отвлечь и рассмешить, пробормотал ему на ухо шуточную песенку, которую часто распевала Аусла:
что означало:
— Давай, давай, Хлао-ру, — подбодрил Лохмач Горшочка, — поднимайся-ка! Ну и денек!
Горшочек поднялся и поплелся за ним. Наблюдая, как Горшочек пробирается по склону, Орех подумал, что тот и в самом деле как-то странно ставит на землю переднюю лапу, прыгая только на трех.
«Как только будем в безопасности, посмотрю, что у него с лапой, — решил Орех. — Не то он далеко не прошагает».
Вскоре все кролики собрались в тенистых зарослях фасоли. Со всех сторон их окружали бегущие вдаль бобовые стволы с листьями, скрывающими от врагов. В случае нужды здесь можно было даже прокормиться, так как бледные побеги травы и один-другой одуванчик там и сям торчали из земли.
— Здесь мы можем хоть целый день проспать! — сказал Орех. — Только кто-нибудь должен все время стоять на страже. Я буду первым! А сейчас дай мне твою лапу, Хлао-ру. Кажется, в ней что-то торчит.
Лежащий на боку Горшочек, с трудом переводя дыхание, протянул свою лапу Ореху. Тот осторожно раздвинул грубую шерсть на тыльной стороне лапы. Из шерсти торчал тупой конец обломившегося шипа. Лапа кровоточила.
— У тебя в лапе большущий шип, Хлао, — сказал Орех. — Потерпи немного, мы его вытащим.
Вытянуть шип было нелегко: распухшая лапа так сильно болела, что Горшочек дергался каждый раз, когда Орех пытался вылизать ранку. После немалых усилий Орех выдавил стержень шипа и ухватился за него зубами. Шип легко вышел, и из ранки потекла кровь. Стержень был такой длинный, что сидевший рядом Хокбит разбудил Веронику, чтобы тот тоже мог на него полюбоваться.
— Клянусь Фрисом на небе! — сказал Вероника, обнюхав шип. — Такой штукой мы сумели бы даже выколоть нашему лэндри глаза, кабы вовремя спохватиться!
— Полижи ранку, Хлао, — сказал Орех, — а когда перестанет болеть, ложись и засыпай.
3. Переход через пустошь
Солнце уже клонилось к закату, когда Орех проснулся. Он заметил, что Желудь, сидя между двумя блестящими осколками кремня, к чему-то прислушивается и принюхивается. Тени стали резче, ветер почти затих, и бобовые стебли стояли почти неподвижно. Неподалеку лежал Горшочек. Черно-желтый жук-могильщик, ползущий у него по брюху, остановился, покачал своими изогнутыми щупальцами и снова двинулся вперед. Орех вздрогнул, как от внезапного толчка. Он вспомнил, что эти жуки забираются на тушки погибших животных и откладывают в них яички.
Неужели Горшочек погиб? Орех резко вскочил. Желудь, вздрогнув, обернулся. Горшочек перевернулся и открыл глаза, а испуганный жучок заторопился по гальке прочь.
— Как твоя лапа? — спросил Орех Горшочка.
Горшочек попробовал на нее опереться.
— Лапе гораздо лучше, — ответил он. — Я думаю, что смогу идти наравне со всеми. Ведь вы меня не бросите?
— Никто тебя не бросит, — ответил Орех. — Если надо остаться, я останусь с тобой!
Выстрел, раздавшийся совсем неподалеку, внезапно разорвал тишину. Чибис с криком поднялся ввысь. Вслед за выстрелом волнами разнеслось эхо, а из леса за рекой послышалось хлопанье крыльев лесного голубка. Кролики врассыпную бросились по полю в поисках нор, которых там не было и в помине.
- Предыдущая
- 7/66
- Следующая