Покорение Огня (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 3
- Предыдущая
- 3/83
- Следующая
– Да ничего. Жив и здоров.
– Если так, то почему он в лазарете? – Дорс заломил бровь.
Я снова не выдержала, снова хихикнула. Призналась не без удовольствия:
– Глун упёк. Из вредности.
Губы водника дрогнули в новой улыбке, в изумрудных глазах вспыхнули лукавые искорки. Мне же мгновенно вспомнился давний разговор – тот самый, когда Дорс пытался убедить меня, что куратор нашего курса, он же декан нашего факультета, изволит меня ревновать. От этого воспоминания я слегка, но смутилась. Правда виду не подала, и тут же попыталась повернуть разговор в другое русло.
– Как мама?
Дорс снова фыркнул, подарил очередную улыбку и заявил:
– Привет тебе передавала.
Он, конечно, прикалывался, но стало приятно. Правда, любопытства моего этот ответ не умерил, даже наоборот.
– А… – Вот тут я невольно запнулась, но всё-таки продолжила: – А твоя девушка?
– Сказала, что глаза мне выцарапает, если ещё раз рядом с тобой увидит, – сияя, заявил блондин.
Я не выдержала и прыснула, а Дорс мгновенно посерьёзнел.
– Дашка, это не шутка. Уриса действительно обещала.
Всё. Терпение моё кончилось – я покатилась со смеху. Хохотала тихо, но почти до слёз. Блин! Вот каким местом эта элементальша думала, а? Впрочем, что с них, с влюблённых женщин, взять? Одно хорошо: в этот раз, если что, мстить будут всё-таки не мне.
– Не смешно, – заявил Дорс, и… тоже разулыбался.
Потом снова обнял за талию и, притянув ближе, прошептал в ухо:
– Дашка, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен. Уриса никогда меня не ревновала. И знаешь, в этом определённо что-то есть.
В голосе блондина прозвучали особые нотки, что навело на мысль – ревность элементальши была отнюдь не тихой. Вероятно, кое-кому активно доказывали, что с девушкой из народа Воды ни одна землянка не сравнится.
Ещё миг, и я вспомнила, в каком состоянии находилась в момент нашей с Урисой встречи. Я же истинным чучелом была! Кикиморой болотной! Чучундрой! И вот это «нечто» вызвало столь бурную реакцию?
Нет, ситуация оказалась выше моего понимания, и я снова зашлась тихим хохотом, близким к истерическому. Не в силах справиться с эмоциями, уткнулась в плечо водника. Тот, в отличие от меня, не смеялся, а фыркал, явно пытаясь подавить эмоции. И убирать руку с моей талии не спешил.
А потом всё изменилось, причём резко. Я не сразу поняла, откуда появилось ощущение холода, и почему охватившее меня веселье схлынуло, оставив после себя липкий, неприятный налёт.
Загадка разрешилась в момент, когда я отстранилась от короля «синих» и огляделась – в десятке шагов стоял лорд Эмиль фон Глун, собственной ядовитой персоной, и активно сверлил нас с Дорсом взглядом.
Бли-ин!
Желание сползти под стол я в себе подавила. Желание отодвинуться от водника и сделать вид, будто вообще с ним не знакома – тоже. А вот Дорс слабину всё-таки дал! Медленно, словно перед ним опасный хищник, убрал руку с моей талии, тут же кивнул на остывающий омлет и скомандовал:
– Ешь.
К этому моменту вокруг стало тише, чем на ночном кладбище, а омлет и ночное кладбище не очень совместимы, даже в условиях сильного голода. Тем не менее, я послушно взяла вилку, которую выронила в процессе хохотушек, и ещё более послушно вонзила её в пышную массу.
И лишь теперь заметила, что декан факультета Огня явился в студенческую столовую не один, что рядом с ним стоит огромный бородач в синей мантии. Этот мужчина тоже был знаком – декан водников.
Чёрт. Мне кажется, или мы попали?
Через пару минут стало ясно – нет, не кажется. Едва Глун перестал буравить нас с Дорсом взглядом, и обратил внимание на остальных, в частности подпаленных студентов «вражеского» факультета, в тишине столовой прозвучало логичное, но крайне неприятное:
– В этом месяце стипендии у адептов Огня не будет. Средства пойдут на закупку новой формы для факультета Воды.
Ответом Глуну стал дружный стон страдания – это «наши», и не менее дружное, но уже ликующее «да!» – это от водников.
После чего синеглазый брюнет в красной форменной мантии и сопровождавший его бородач развернулись и стремительно покинули заполненное студиозусами помещение. А зал взорвался гомоном.
Тут было всё – и радость, и разочарование вкупе с бранью, но я внимания не обратила. Просто слишком хорошо знала Дорса, чтобы не понимать – если не успею перевести тему, то зеленоглазая ехидна непременно поднимет вопрос моих отношений с деканом. А оно мне надо? Вот и я думаю, что нет!
Именно поэтому я стремительно запихнула в рот кусок омлета, быстренько прожевала, и спросила:
– Дорс, а ты знал, что твоя мама с Глуном знакома?
Игривое выражение с лица водника словно ветром сдуло. Парень поморщился, нахмурился, и выдал неохотно:
– Нет. Понятия не имел. О том, что Глун все эти пять лет за мной «присматривал», тоже не подозревал.
Я невольно напряглась. Но причина была вовсе не в неведении Дорса. Просто мне вдруг подумалось – а что если Глун всё это время не только присматривал, но и доносил?
Предположение это я, разумеется, озвучила. А самой так неприятно стало – ну не люблю стукачей. Да никто не любит!
Вот только друг мои подозрения развеял:
– Это было первым, о чём я подумал, – сообщил он. – Но нет, Даша. Доносов не было. Я проверял.
Я тихонечко выдохнула и, ковырнув несчастный омлет, новый вопрос задала:
– А знакомство Глуна и твоей матери? Ты узнал, как это случилось?
Водник отрицательно качнул головой.
– Мать рассказать отказалась, – буркнул парень. Но тут же повеселел, и добавил самым оптимистичным тоном: – Так что, детка, удовлетворять наше с тобой любопытство, придётся тебе!
Я закономерно поперхнулась, а когда прокашлялась и пришла в себя, вопросительно вытаращилась на собеседника.
– Глун, – пояснил Дорс. – Расспросишь его, а потом перескажешь мне.
– Офигел? – задала встречный вопрос я.
И тут же удостоилась очень хитрой улыбки.
Ну всё, приплыли. Капец, которого так стремилась избежать, всё-таки настиг!
- Предыдущая
- 3/83
- Следующая
