Серийные преступления - Ревяко Татьяна Ивановна - Страница 69

…Алексей Дальский не стал отягощать себя посещением авторынка и избрал менее хлопотный способ избавления от сверкающей «Альфы-Ромео-75» — дал объявление о продаже в несколько газет. И телефон домашний указал, и цену — 7400 долларов. 24 мая — звонок. Мужчина, представившийся Артуром, предложил встретиться на проспекте Машерова, возле гостиницы «Планета». Наслышанный о всяческих «подставных лицах», Алексей прихватил с собой «для страховки» приятеля Игоря и его шурина Эрнеста. Артур представил кавказца по имени Давид. Давид был решительно настроен на покупку и тут же захотел рассчитаться…

— Слушай, я не хочу светиться с деньгами возле комиссионки. Куда едем?

Поехали домой к Игорю. И на свет божий появилась уже знакомая нам сумочка с «молнией». 74 купюры по 100 долларов в полиэтилене, перетянутые резинками. Всплыл тот же аргумент, что, дескать, сумочка еще пригодится. И последовал тот же сюжет с несущественной «разбежкой», итог — «кукла» с 260 долларами. Вот только паспорт при переоформлении машины фигурировал другой — на имя К. Ш. Гамахария — полученный в ОВД Гальского района Грузии…

Начало июня. Знакомая кутерьма рынка.

— Семь с половиной, — два кавказца называют окончательную цену, за которую согласны купить выставленный на «аукцион» Сергеем Гуреевым «Мерседес-Бенц».

Встретиться для оформления машины договариваются на следующий день возле цирка.

Гуреев на встречу прибыл с братом. Геннадий (один из кавказцев) вроде резонно возразил:

— Это нечестно. Ты видишь мою охрану? Нет охраны. Я только с тобой дело иметь буду.

Когда они остались вдвоем, Геннадий достал пачку долларов. Как и обещал — 7500. Сергей лично проверил валюту на подлинность. Ни одной фальшивки. Деньги еще несколько раз переходили из рук в руки.

— Вот купил я у тебя этот «бенц», а, может, ты его украл? — «затосковал» вдруг Геннадий. — Заворачивай в ГАИ, проверить надо по компьютеру — не в розыске ли машина? Иди, принеси справку, ждать буду.

Припарковавшись на проспекте Дзержинского, Гуреев с согревающей душу и тело пачкой долларов подался в горавтоинспекцию. Когда вернулся, чтобы успокоить подозрительного Гену, то успокаивать было некого — ни Гены, ни «мерса».

Читатель уже догадывается? Да, конечно, душу и тело Сергея «согревала» «кукла». Из… 165 долларов.

«Мерседес» Ашота Тадевосяна тянул аж на 13 тысяч «зеленых», с чем мужчина, опять же с кавказскими чертами лица, не посмел не согласиться. Желающий стать полноправным хозяином машины г-н Маркарян, в отличие от Геннадия, не был столь щепетильным и не имел ничего против, что вместе с Тадевосяном к кафе «Молочное» подъехали еще двое — Олег Ширяев и Игорь Синицкий, все — студенты одного из минских вузов, имеющие безобидную меркантильную цель несколько поправить свое материальное положение путем реализации машины, пригнанной на деньги кредиторов из Германии.

Дальнейшая схема аферы достаточно четко просматривается в материалах суда: «В процессе разговора покупатель на клеящейся ленте записал свои данные и сказал, чтобы мы ехали оформлять доверенность». Студенты, побывав у нотариуса, вернулись к «Молочному». И… покупатель предложил пересесть в автомашину «Фиат», принадлежащую Синицкому… У Маркаряна на руку был надет на ремешке кошелек (копия сумочки, которой манипулировал Алик), достал из кошелька деньги и передал Ширяеву, тот пересчитал их. После чего Маркарян забрал деньги и снова положил в кошелек, сказал, что машину надо проверить по учету в ГАИ. При этом он опять достал из кошелька пачку долларов, перевязанную двумя резинками и положил в «бардачок» «Фиата». Деньги не считали.

В ГАИ Маркарян поехал с Ширяевым, оставив в «заложниках» своего друга, которому вскоре «приспичило в туалет». Его затянувшееся отсутствие Тадевосян и Синицкий вначале связывали с внезапно расшалившимся желудком. Потом забеспокоились. Заглянули в «заведение». А там — пусто.

Последний штрих в трагическую для студентов историю внес вернувшийся Ширяев, который скорбно сообщил, что на заправочной станции Маркарян дал на ихнем «Мерседесе» по газам.

В «бардачке» «Фиата», как незабвенная память о Маркаряне, который и не Маркаряном вовсе оказался, осталась лишь жалкая «кукла».

…В тот же день, 23 сентября, на другом конце города (на улице Ангарской) тоже произошел подобный казус. Правда, покупатель-кавказец не стал пудрить продавцу мозги доверенностями и прочей бумажной мишурой. Он просто попросил у него разрешения завести «Вольво» и… был таков!

На фокусах с «куклами» поставил крест… крестьянин из Бешенковичского района. Подозрительной показалась ему машина, которую на сутки определили к нему на постой кавказцы. Взял дядька и позвонил в милицию. Мошенников взяли, как говорится, с поличным. Еще один автомобиль отыскался на «хранении» в соседнем селе.

А теперь о личностях «кукольников». Арчил Фухуа, он же Алик, он же Давид, гражданин Грузии из города Зугдиди. В столице Беларуси прижился давно, даже семьей обзавелся. Пагубная страсть к автоугонам проявилась у него еще десять лет назад — за что и схлопотал первый срок. Отсидел, притих вроде, но ненадолго. Снова потянуло к машинам. Тогда и овладел искусством оперировать «куклами» с помощью хитрой сумочки с двумя отделениями: в одном — «кукла», второе — для настоящих баксов.

Александр Велиашвили. Пожаловал в Минск из первопрестольной, где работал экспедитором в одном из многочисленных московских ООО. Из прошлого гражданина России Велиашвили известно лишь то, что за свою 43-летнюю жизнь в конфликт с законом он не вступал. В Минск, по его словам, приехал «делать бизнес». Судя по деяниям грузина-россиянина, очень уж странный смысл вкладывал он в это понятие. Может быть, только недостатком образования — оно у него среднее — можно объяснить, что московский экспедитор опустился до банального угона.

Энгуджи Генуа, он же Маркарян, он же Геннадий. Этот любил «наполнять» жизнь событиями по большому счету. Земляк Арчила Фухуа из Зугдиди, не имея, в отличие от Велиашвили, московской прописки, Генуа, тем не менее, трудился там коммерческим директором фирмы «Квили». Первый раз залетел однако не в Москве, а в Самаре, тоже за угон. Проявляя трогательную заботу о своем гражданине, попавшем на нары в чужом государстве, родная республика выцарапала его из России для отбывания наказания дома.

Но отбывал он его как-то странно: буквально через две недели Энгуджи уже вышел на свободу. Столь скоропалительную «амнистию» можно объяснить, наверное, только тем, что брат Генуа в то время занимал солидный пост заместителя министра внутренних дел Грузии. Вполне можно предположить, что за Энгуджи тянутся еще кое-какие «хвосты». К примеру, почему у конфискованной у него машины такой дикий «симбиоз» — двигатель проходит по картотеке УВД г. Москвы, а кузов — мурманский? Сам находчивый Энгуджи, ничтоже сумняшеся, пытался объяснить происхождение московско-мурманского автогибрида, на удивление, просто: купил, мол «Вольво» в Бельгии, перегнал через… Турцию (слава Богу, что хоть не через Китай!) в Грузию, где и зарегистрировал по всем правилам. Ну, какие там у них в Грузии правила, мы уже знаем, исходя хотя бы из факта «амнистирования» шустрого Генуа.

А вообще-то, по-человечески Энгуджи жаль. Нет, вероятно, жаль все-таки не его лично. Семью Генуа. Старшего брата, замминистра, уже нет в живых — погиб при исполнении. Умерла проживавшая в Петербурге сестра. А вот теперь надолго «остановился» в Минске младший. Каково старикам-то? Вся семья прахом пошла…

Можно понять и жену Энгуджи, с которой он давно не живет и которой подарил краденый автомобиль для покупки квартиры. Машина конфискована, Ноно осталась и без денег, и без квартиры.

Об этом тоже стоит сказать. Суд Заводского района Минска, рассматривавший дело «кидал» по первой инстанции, за хищение в особо крупных размерах «вломил» ворюгам и мошенникам аж по… два(!) года с конфискацией имущества. Грузины, однако, и этот сверхмягкий приговор сочли больно суровым и апеллировали к Минскому городскому суду. Там очень удивились и направили дело на повторное рассмотрение. Зампредседателя Заводского суда, заручившись согласием заседателей, приговор «ужесточил». Фухуа и Генуа — по 2 года и 3 месяца, Велиашвили — 2 года и 6 месяцев (наверное, за то, что угнал только одну машину, а не две, да еще, может, за то, что единственный из троих признал свою вину).