Серийные преступления - Ревяко Татьяна Ивановна - Страница 64

Да, наших врачей консультируют доктора Молнер и Шмидт, но за рубежом они известны как авторитетные специалисты именно в этой области. Да, полученные после абортов ткани плодов используются для платного лечения. Однако основное направление работа центра — бескорыстные исследования на благо российской науки.

Курирующий работу Минздрава вице-премьер Яров заявил на коллегии министерства: мы наших ученых в обиду не дадим! Быстро поработала и комиссия самого Минздрава, по итогам оперативной проверки заявившая, что в работе института не обнаружено никаких нарушений. Но могло ли быть по-другому? И почему руководство института так непоколебимо уверено в поддержке на самом верху, не говоря уж о Министерстве здравоохранения?

Из досье «КП»

Международный институт биологической медицины был создан в самом начале 1992 года. Акционерное общество открытого типа под таким названием было зарегистрировано Московской регистрационной палатой 5 февраля. Создавался институт при Всероссийском центре перинатологии, акушерства и гинекологии Минздрава как научно-практическая организация, занимающаяся исследованиями в области фетальной терапии.

Однако ни в одном из интервью генеральный директор института Геннадий Сухих не уточнил — а кому же фактически принадлежит его клиника? Дело в том, что Всероссийский центр является лишь одним их двух соучредителей института. Контрольным пакетом акций владеет зарегистрированная в Великобритании фирма BCRO — ей принадлежит 51 процент уставного капитала.

А «уважаемый за рубежом научный консультант института» доктор Молнер является как раз одним из хозяев ВСЕГО и, более того, официально представляет интересы британской фирмы в Международном институте биологической медицины. То есть хозяин клиники — именно Майк Молнер, а не Геннадий Сухих. Что же привело в Россию видного американского специалиста? Ответ прост: практиковавший в Калифорнии доктор Молнер был на пять лет лишен лицензии на врачебную практику. Основанием послужили жалобы клиентов американского Айболита на плачевные последствия проведенных им косметологических операций. Кроме того, выяснилось, что доктор заставлял своих пациентов соглашаться на изобретенные им «новые виды лечения».

Майк Молнер неоднократно пытался подавать на апелляцию. Ответом на последний запрос разжалованного эскулапа было: отказать, ибо «доктор Молнер по-прежнему представляет общественную опасность». И тут обиженному хирургу приходит в голову интересная мысль: а не попробовать ли проводить эксперименты в другой стране? О причинах своего решения перебраться в Россию сам Молнер с предельной откровенностью поведал в одном из интервью: «В любой стране открыть подобную практику (то есть перерабатывать человеческие эмбрионы на медицинские препараты) составило бы большую проблему. Есть лишь две страны с оптимальными условиями — бывший Советский Союз и Китай».

В России Молнер без проблем находит себе делового партнера — тот самый Центр перинатологии, акушерства и гинекологии Минздрава РСФСР. В январе 92-го года в консульском управлении МИДа он легализует свой диплом, выданный Братиславским университетом в 1965 году. А в феврале и появляется на свет Международный институт биологической медицины. Правда, и в России имплантация эмбриональных тканей (то есть мозга, печени, надпочечников плода) не разрешена Законом РФ «О трансплантации органов и тканей человека». Решение было найдено не без труда: лишь 26 октября 1992 года на свет появляется письмо замминистра здравоохранения Н. Н. Ваганова, разрешающее институту применение в России метода имплантации эмбриональных тканей. Получив «добро» от Минздрава, доктор Молнер наконец-то берется за дело. Однако экспериментальная методика нуждается в серьезной проверке. Другой зарубежный консультант института доктор Шмидт и рад был бы помочь, но его опыт фетальной терапрта основывается на имплантации эмбрионов свиней и баранов, а никак не на использовании плодов женщин на пятом месяце беременности.

Выход был найден довольно быстро — уже в декабре для лечения методом имплантации отобрана группа так называемых «отказных детей». Малыши с тяжелыми врожденными заболеваниями, от которых отказались их родители, были помещены в психоневрологический корпус 13-й (Филатовской) детской клинической больницы. Апробация проводилась с декабря 1992-го года по февраль 93-го, после чего было заявлено, что в состоянии детей наблюдались «положительные сдвиги». Однако выяснить, какие именно сдвиги и в какую сторону произошли, занимавшемуся этой темой журналисту не удалось. Дело в том, что администрация психоневрологического корпуса не только не обладала никакой информацией, но даже не смогла сказать, куда эти «отказные» дети потом подевались. Узнать их дальнейшую судьбу никому не удалось.

Аналогичная история произошла и с неким мальчиком Алешей, широко разрекламированным в свое время руководством института. Сразу после рождения больному болезнью Дауна мальчику были сделаны инъекции фетальных тканей, после чего он якобы практически полностью излечился. Однако найти и увидеть осчастливленного малыша также никому не довелось.

По мнению специалистов, механизм действия применяемого в институте метода довольно прост. Пациенту подкожно вводятся фетальные ткани (взвесь тканей плода), что вызывает мощную реакцию иммунной системы больного. Наступает кратковременное улучшение состояния, активизация жизненных функций — словом, пациент доволен. Но затем приходит ответная волна реакции организма, и состояние пациента может резко ухудшиться.

Несмотря на то, что на применение получаемых из тканей плода препаратов не было получено разрешения Фармакомитета, специалисты института быстро поставили новый метод на поток. Не обратили внимания доктора и на рекомендации Всемирной организации здравоохранения, запрещающие использование подобных трансплантаций в коммерческих целях. Главное — сразу нашлось немало клиентов, готовых платить астрономические суммы за подобное лечение. Это были уже отнюдь не новорожденные «отказники» с тяжелыми врожденными заболеваниями. Оказалось, что ткани плода являются прекрасным лекарством для лечения импотенции и климактерического синдрома. Так, больным импотенцией предлагалась клиническая трансплантация яичек плода — эффект был просто потрясающим.

Одним из партнеров института стал Центр репродукции человека, возглавляемый Андреем Акопяном. Там получаемые препараты «от доктора Молнера» активно применялись для лечения как раз импотенции, бесплодия и хронического простатита. В прессе не раз появлялась реклама Международного института и Центра репродукции человека, — так что поток клиентов рос буквально не по дня, а по часам. Но ни в одной газете вы не найдете упоминания о другом получателе «человеческого материала». Им почти с самого возникновения института стала Центральная клиническая больница при Медицинском центре правительства РФ. И если клиентов, излечившихся в институте от климакса и импотенции, охотно показывали журналистам, то узнать имена осчастливленных пациентов ЦКБ оказалось просто невозможно.

Откуда брался у докторов Молнера и Сухих «исходный материал» для имплантации богатым и высокопоставленным клиентам? Тут пригодился российский соучредитель института — Центр перинатологии, акушерства и гинекологии. Через это государственное учреждение проходит огромный поток рожениц, как с патологиями организма, так и абсолютно здоровых.

Именно здоровые беременные женщины и представляют объект интереса специалистов Международного института — ведь для имплантаций применяются только ткани плода без всяких нарушений и патологий. Докторами отбирались женщины без нарушений здоровья, желающие сделать аборт на поздних сроках по так называемым «социальным причинам». К этой группе относятся брошенные мужьями женщины, многодетные матери с невысоким доходом и просто молодые дурочки, желающие «пожить еще для себя». Аборт на 4-м или 5-м месяце — операция весьма дорогостоящая, и небогатая женщина никогда не могла бы найти необходимых средств. И тут она наталкивается на рекламу в газете: бесплатные аборты по социальным причинам. В институте беременной женщине действительно согласны сделать такую операцию «абсолютно бескорыстно». Но перед этим она обязана подписать меморандум, где женщина соглашается на использование плода «в научно-исследовательских целях». Можно ли отнести к таким целям лечение импотенции или простатита в вышеуказанных заведениях, остается тайной.