Собрание сочинений в девяти томах. Том 9. Клокочущая пустота - Казанцев Александр Петрович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/102
• Следующая

– Ах, маркиз, – сказала она, протягивая руку для поцелуя, – я с утра скучаю. Смотрите, если вы не позаботитесь обо мне, то лишитесь моего расположения.

– Что вы, графиня! – ужаснулся маркиз. – Я лучше объявлю себя еретиком, чтобы меня сожгли на костре.

– Ну зачем же так! Я не люблю запах горелого мяса. И вы все-таки нужны мне.

– Нужен?! Вы заставляете меня задохнуться от счастья!

– Задыхаются от петли на виселице, маркиз, а вы ведь не нарушаете запретов короля и никого не вызываете на дуэль.

– Браво, мадам! Вы сами подсказали мне, чем развлечь вас! Помните того носатого птенца, который читал стишки у баронессы де Невильет?

– Ну конечно! Они поссорились с графом де Вальвером.

– И даже дрались на дуэли, а я был секундантом графа. Этот носатый Сирано ловко отделал графа, сразив его презрительным великодушием, заставив перед тем прочесть непристойные стишки про самого себя. Оскробление неслыханное и безнаказанное!

– И вы решились наказать этого птенца? Ах, маркиз!..

– Устроить ему ловушку, и не где-нибудь, а у вас, мадам.

– У меня? В будуаре? – кокетливо подзадорила маркиза графиня, с улыбкой поднимая свои искусно подведенные брови. – И вы тайком приведете его туда?

– Что вы говорите, сударыня! Лучше убейте меня! Вот моя грудь и бьющееся ради вас сердце. – И маркиз сделал вид, что распахивает камзол, выставляя при этом вперед свою крысиную физиономию.

– Ну полно, полно! Сознавайтесь сразу, что вы придумали. Надеюсь, забавное?

– Граф де Вальвер должен быть отомщен. Для этого надо выбрать достойного противника Сирано де Бержераку. У меня есть такой на примете, капитан армии герцога Анжуйского, барон де Ловелет, первый дуэлянт и забияка. Правда, чуть постарел. Придется вам пригласить на очередной свой вечер этого солдафона. Ботфорты среди башмаков с бантиками! Это будет прелестно! Мы столкнем его с Сирано, и он сделает из этого мальчишки любое блюдо по вашему вкусу.

– Вы просто невозможный человек, маркиз! Я вовсе не людоедка, чтобы заказывать себе блюда из своих гостей. Кроме того, старый солдат и птенец! Фи!..

– Вовсе нет! Это будет пикантнейший бой петухов, или если хотите, коррида! Уверяю вас, мадам, это развлечет вас.

– Ах, я готова на любое развлечение. Пусть будет по-вашему, я приглашу этих двух человек не нашего круга. Пусть позабавят других.

– Я мчусь в казармы, сударыня!

И маркиз, мелкими шажками прошмыгнув в дверь, почти выбежал из дома графини, приказав кучеру своей кареты везти его в казармы войска герцога Анжуйского.

Когда карета остановилась и маркиз, высунувшись из ее окна, обратился с просьбой к солдату найти капитана де Ловелет, тот, рассчитывая на весьма крупную награду важного господина, бегом помчался выполнять его поручение.

Вскоре бравый седоусый воин, идя вразвалку в огромных ботфортах и придерживая на весу за рукоятку длиннейшую шпагу, подошел к карете.

– Чем могу служить? – хрипловатым голосом осведомился он.

– Не откажите в любезности, господин барон, посетить вместе со мной отменный трактир в Латинском квартале, за мой счет, разумеется.

– О таких вещах солдата не спрашивают, – ответил капитан и, распахнув снаружи дверцу кареты, взгромоздился туда, ибо был весьма внушительного телосложения по сравнению с щуплым маркизом.

– Чем обязан? – имея в виду приглашение в трактир, коротко осведомился капитан.

– Одна прелестная особа знатного происхождения, господин капитан, просила меня похитить вас.

Капитан хмыкнул, погладил усы и расхохотался похожим на лай хохотом.

– Однако вы шутник, господин маркиз! Хотел бы посмотреть на интересующуюся мною знатную даму! Я, знаете ли, больше не по знатной части промышлял.

– Вы просто скромны, капитан. В трактире мы все выясним.

Выяснение обстоятельств приглашения капитана в салон графини де Ла Морлиер «вылилось», в буквальном смысле этого слова, потоком доброго вина, наполнившего до краев увесистые кружки, которые поднимали, разумеется, за счет маркиза не только капитан, но и чуткая к таким возможностям студенческая молодежь и неудачливые художники, рисующие на салфетках и скатертях, за неимением других заказов.

Изрядно подвыпив, капитан забыл, для какой цели его сюда привезли, и стал рассказывать о своих несчетных победах в поединках до их запрещения, а также и после.

– Я не проиграл ни одного боя, – хвастливо заявлял он, отхлебывая глоток вина. – У меня их было семьдесят семь! Семьдесят семь и один особый…

– О, расскажите нам о нем, расскажите, – попросили несколько голосов.

– Рассказывайте, – шепнул маркиз, – все это будет известно знатной даме, о которой я вам говорил.

– Какая знатная дама? – удивился капитан. – Ах да! – И он икнул. – Так вот. Дрались мы с полковником лихо, не буду называть его очень известной фамилии. Мне не понравилось, как он взглянул на мою очередную подружку, а у подружек я выиграл больше боев, чем у мужчин. Так вот. Генерал, о котором я сказал, схватился со мной и хотел резким ударом выбить у меня шпагу из рук и с размаху ударил мою шпагу своей сбоку, да так, что разрубил мою пополам, как деревянную. Он хотел уже проткнуть меня, но сабельный удар занес его шпагу в сторону, и я успел особым, только мне известным выпадом проткнуть остатком моей шпаги его маршальский мундир на груди, притом так, что не задел его тела. Маршал прекратил бой, восхитившись моим ударом, и принес мне извинения.

– Не маршал, капитан, а генералиссимус, – на полном серьезе заметил один из молодых художников.

– Молокосос! – огрызнулся капитан. – Генералиссимус во Франции один, это его высокопреосвященство господин кардинал Ришелье. С ним ссориться никому не советую, даже вооруженным кистью.

– Ваше вооружение, капитан, больше подходит для ссоры с менее заметным человеком, – зашептал маркиз де Шампань. – И моя знатная дама рассчитывает на это.

– С кем, с кем я должен поссориться? – удивился опять капитан.

– Может быть, вы боитесь скрестить с ним шпаги?

– А вы, маркиз, не хотите ли скрестить свою шпагу с моей?

– Упаси бог, капитан! У вас слава первого бойца войска герцога Анжуйского. А вызовет вас на дуэль молокосос, вроде того, которого вы сейчас отбрили.

– А с чего это он меня вызовет на поединок?

– Потому что вы прокатитесь по поводу его длинного носа, который, право же, годился бы для ножен хорошего кинжала, а скорей всего похож на птичий клюв.

Капитан лающе расхохотался.

– И вы думаете, что этот «клювоносец» полезет со мной драться? Со мной?

– Он не выносит насмешек над своим носом.

– Не выносит? Какие нежности! Так ему придется вынести, придется, черт меня возьми! Или я не капитан и не провел семьдесят семь поединков и еще один! И пусть еще один будет! – пьяно бормотал барон, силясь подняться из-за стола.

Маркиз отвез его обратно в казарму, обещая завтра прислать за ним карету, чтобы он приехал в салон графини де Ла Морлиер.

Сирано де Бержерак, живя в тесной комнатушке над трактиром «Давид и Голиаф», получил надушенное письмо с графским вензелем, содержащее приглашение графини де Ла Морлиер посетить ее салон в ближайший четверг в вечерние часы, «чтобы провести время в непринужденной обстановке и простоте».

Сирано задумался. Не имеется ли здесь в виду одежда знатных мужчин и драгоценности, украшающие вместе с туалетами их дам? Одна мысль о светских красавицах заставляла его жаждущее сердце трепетать, он еще надеялся, что сила поэтического слова может затмить его внешнее безобразие, которое он так хотел бы забыть.

И он помчался к своему другу Шапеллю рассказать о необыкновенной удаче, об открывшейся ему двери в высший свет Парижа, ибо салон графини славился как один из самых блестящих, где собирались вельможи и люди особо знатные, а дамы дивно прелестные, утонченные и изысканные.

И теперь появлялась надежда быть представленным ко двору.

Что делает всего одна удачная дуэль! Даже дамы, ах, эти жестокосердные дамы, может быть, хоть теперь они заметят его!

• Предыдущая
• 25/102
• Следующая