Зеркальная игра - Чейз Джеймс Хедли - Страница 54

• Предыдущая
• 54/98
• Следующая

Воцарилось неловкое молчание. Но было видно, что миссис Серокольд его не замечала.

— О чем ты думаешь, Керри-Луиза?

Казалось, что Керри-Луиза вернулась издалека.

— Я думала о Джине. Ты мне сказала, что Стефан Рестарик влюблен в нее. Джина очаровательный ребенок. И она обожает Вилли. Я в этом уверена.

Мисс Марпл ничего не сказала, и миссис Серокольд начала тоном, которым, казалось, хотела оправдать свою внучку:

— Такие молодые женщины стараются эмансипироваться, почувствовать, что они имеют власть над мужчиной! Это естественно! Совершенно очевидно, что Вилли не такой муж, какого бы мы хотели для Джины. Конечно, она не должна была его встретить, но она его встретила и влюбилась в него. Я думаю, что она лучше всех знает, что ей нужно.

— Возможно,— сказала мисс Марпл.

— Необходимо, чтобы Джина была счастлива.

Мисс Марпл посмотрела с удивлением на свою под-РУгу.

— Я думаю, что счастье всем необходимо.

— Но случай с Джиной особенный. Когда мы удочерили ее мать... Когда мы удочерили Пиппу, мы сказали себе, что совершенно необходимо, чтобы опыт увенчался успехом. — Видишь ли, мать Пиппы...— Керри-Луиза замолчала.

— Кто была мать Пиппы? — спросила мисс Марпл.

Казалось, что Керри-Луиза не решается говорить.

— Мы с Эриком решили никому не говорить об этом. Пиппа сама этого не знала.

— А я бы очень хотела это узнать,— объявила мисс Марпл.

Миссис Серокольд колебалась.

—- Эго не из любопытства,— тихо сказала мисс Марпл. Мне в самом деле необходимо знать. Ты можешь мне довериться.

— Ты всегда умела хранить секреты, Джейн,— сказала Керри-Луиза, и, говоря это, она как бы улыбнулась прошлому.— Доктор Галбрайт — теперь он аббат в Кромере — он один знает это. Матерью Пиппы была Катрин Эльсворт!

Эльсворт? Женщина, которая отравила мышьяком своего мужа?

— Да.

— Она была повешена?

— Да. Но не было абсолютной уверенности, что это она отравила своего мужа. У него была мания принимать мышьяк. Это было патологично. А в то время этого не понимали.

— Она мочила бумагу для мух.

— Мы всегда думали, что показания бонны были продиктованы злостью.

— Пиппа была ее дочерью?

— Да. Мы с Эриком решили, что малышка будет 1 ульдбрандсен, что мы ей дадим в некотором смысле новую жизнь... Мы хотели окружить ее нежностью, заботой и всем тем, что необходимо ребенку. Нам это удалось. Трудно представить себе существо более милое и счастливое, чем Пиппа!

Мисс Марпл молчала целую минуту.

— Вот я и готова,— сказала Керри-Луиза.

— Не будешь ли так любезна спросить у инспектора... Не знаю, так ли его называют... Что, если он перейдет в маленький салон? Я не думаю, что это будет ему неприятно.

Инспектор Кэрри был счастлив представившимся ему случаем увидеть миссис Серокольд в ее личных апартаментах. Он воспользовался этим и, пока ждал ее, все с любопытством осмотрел. Он заметил старую фотографию двух девочек. Одна была темноволосая, улыбающаяся, другая, довольно некрасивая, смотрела на веселую обиженным взглядом. Утром его уже поразило подобное выражение глаз. На фотографии была надпись: «Пиппа и Мильдрид». Он все еще смотрел на фотографию, когда вошла миссис Серокольд. Она была в черном платье из легкой материи. Ее бело-розовое лицо под короной сере-, бряных волос казалось крайне беззащитным. Хрупкость этой женщины даже растрогала инспектора. Он понял, почему все, кто ее знал, старались скрыть от нее все, что было возможно.

Она поздоровалась с ним, попросила его сесть и устроилась в кресле рядом с ним. Кэрри начал ее осторожно спрашивать. Она охотно и без колебании отвечала на его вопросы: и о погасшем в холле свете, и .о ссоре между Эдгаром и мужем, об услышанном выстреле...

— Не показалось ли вам, что звук шел из дома/

— Нет, напротив, я думала, что это в парке.

— Во время сцены, происходившей между вашим мужем и Эдгаром Лаусоном, кто-нибудь выходил из холла?

— Вилли уже вышел, чтобы сменить пробки, несколько позже вышла мисс Беллевер, чтобы что-то найти, но не знаю, что и куда...

— А еще кто?

— Насколько мне известно, никто.

— Вы могли бы это заметить, миссис Серокольд.

— Нет, не думаю,— сказала она после минутного молчания.

— Вы были слишком заняты тем, что происходило в кабинете мистера Серокольда?

— Да.

— Вы беспокоились?

— Нет, нет... Не могу этого сказать. Я не думала, что может в самом деле что-нибудь случиться.

— Но у Лаусона был револьвер?

— Да.

— И он угрожал вашему мужу?

— Да. Но у него не было намерений причинить ему зло.

Инспектор Кэрри сделал над собой усилие, чтобы подавить отчаяние.

— Вы не можете быть уверенной в этом, миссис Серокольд.

— Но я это знала. Эдгар только дитя. Он валял дурака. Он разыгрывал мелодраму, в которой хотел казаться себе дерзким и решительным персонажем. Я была совершенно уверена, что он не воспользуется револьвером.

— Но он им воспользовался, миссис Серокольд!

— Выстрел был произведен случайно.

Кэрри почувствовал себя раздраженным.

— В этом не было ничего случайного. Лаусон выстрелил два раза. Он целился в вашего мужа. Он промахнулся очень ненамного.

Керри-Луиза казалась пораженной, лицо ее стало серьезным.

— Я все-таки не могу в это поверить,— начала она и живо продолжала, чтобы опередить протесты инспектора: — Я обязана поверить в это, раз вы мне об этом говорите. Но у меня впечатление, что есть этому какое-то простое объяснение. Возможно, доктор Маверик даст мне его.

— О, в этом я не сомневаюсь. Конечно, доктор Маверик вам его даст. Доктор Маверик способен все объяснить.

— Я знаю, что все, что мы здесь делаем, заставляет вас думать, что мы глупы и лишены всякого здравого смысла,— сказала неожиданно миссис Серокольд.— Я знаю, что психиатры иногда очень раздражают. Но, видите ли, инспектор, у нас есть успехи. И вы, конечно, не верите, что Эдгар очень предан мужу. Если он устраивает смешные истории и претендует на отцовство Левиса, так это только потому, что очень бы хотел иметь такого отца, как Левис. Не могу понять только одного, почему он стал таким буйным. Ему ведь было гораздо лучше, он был почти нормальным. По правде говоря, он мне всегда казался нормальным.

Последнее инспектор постарался не обсуждать.

— Револьвер, которым воспользовался Эдгар Лаусон, принадлежит мужу вашей внучки. Лаусон мог его взять и. комнате мистера Худа. А вот этот револьвер вы видели?

Инспектор протянул ей на ладони маленький автоматический револьвер. Керри-Луиза внимательно его осмотрела.

—- Нет, не думаю.

— Я нашел его на табурете около пианино. Видно, что им недавно воспользовались. У нас еще не было времени, чтобы проверить его характеристику, но я уверен, что это именно то оружие, которым был убит мистер

Гульдбрандсен.

Керри-Луиза нахмурила брови.

— Вы нашли его на табурете возле пианино?

— Да, под старыми нотами, которые не трогали, должно быть, уже несколько лет.

— Значит, его там спрятали?

— Да. Но вы помните, кто сидел за пианино вчера вечером?

— Стефан Рестарик.

— Он играл?

— Да, под сурдинку... Какую-то песенку, немного грустную...

— Когда он кончил играть?

— Когда кончил?.. Не знаю...

— Но он кончил?.. Может быть, он играл все время, пока длилась эта сцена?

— Нет. Я и не заметила, что музыка смолкла.

— Он встал с табурета?

— Не знаю... Мне абсолютно неизвестно, что он делал до того момента, когда подошел к двери кабинета, чтобы попробовать, подойдет ли ключ.

— Как вы думаете, у Стефана Рестарика была причина для убийства мистера Гульдбрандсена?

— Абсолютно никакой! — миссис Серокольд подумала и сказала: — Я просто уверена, что никакой.

— Мистеру Гульдбрандсену могли быть известны про него какие-нибудь неприятные факты?

— Маловероятно.

У инспектора было желание ответить: «Даже если поросенок летает, все равно он не птица!» Это была любимая поговорка его бабушки, и он был уверен, что мисс Марпл она известна.

• Предыдущая
• 54/98
• Следующая