В поисках черного золота - Аверин Владимир Владимирович - Страница 27
- Предыдущая
- 27/30
- Следующая
— Ну… За то, что ты мне помогаешь… И вообще… За то, что не оставил меня в эту… как ее?.. В трудную минуту… Если бы я умел лазать по деревьям, я бы сам отвлек Киборга.
— Отвлечь Киборга — пустяк. Главное — быстро пробежать от забора к дому, найти золото и так же быстро вернуться, чтобы он ничего не заметил. Лазать по деревьям ты не умеешь, бегаешь, как Чебурашка…
— Бегаю я нормально, — возразил Пузырь.
— А сколько раз ты смотрел «Крепкий орешек»?
— Три раза.
— Три раза — это все равно что ни одного. Я смотрел этот фильм одиннадцать раз, помню каждое движение Брюса Уиллиса, могу по памяти выстроить каждый кадр. Вот скажи, что сделает Уиллис, если ему будет угрожать бандит, ну, например, Киборг?
— Не знаю, — пожал плечами Пузырь.
— А я знаю. Так что отдай мне ключи, за золотом пойду я, — решительно сказал Вадик, снимая со своей руки часы и передавая их приятелю. — Ты будешь ждать меня на улице. Если через пятнадцать минут я не вернусь, стучи в соседние дома, зови на помощь, беги на шоссе, вызывай милицию, в общем, выручай меня. Понял?
— Сто пудов, — Пузырь взял часы, отдал другу связку ключей и с облегчением вздохнул. Он уже признался себе, что не сможет перелезть через забор, но не знал, как сказать об этом Вадику, чтобы тот не заподозрил его в трусости. Теперь эта проблема была решена.
В конце улицы, где находился дом Растатуры, звучала громкая музыка; теплый ветер доносил оттуда знакомую мелодию. Ребята приближались к даче, и звук усиливался. Вскоре они смогли различить слова любимой песни охранников: «Если хочешь петь и пляса-ать, научись на гармошке игра-а-а-а-ля-ля-ля…»
Оказавшись возле зеленого забора, за которым находился дачный участок Растатуры, ребята быстро прошли мимо железных ворот к концу асфальтированной дороги, свернули с улицы и остановились на опушке леса.
— Жди меня здесь, — оглядевшись, велел Вадик Пузырю. Он взял у него сумку с бутылками, попробовал застегнуть сломанный замок, но не смог. Повесил ее на плечо и пошел между забором и соснами по усыпанной светло-коричневой хвоей земле, которая даже в жаркий день не высыхала в тени высоких деревьев и была мягкой и пружинистой.
Через пару минут Вадик подошел к дальнему углу забора, нашел место, где с большой вет- ки близко стоящего дерева можно было рассмотреть дачный участок. Подпрыгнув, ухватился за нижнюю ветвь сосны, подтянулся и вскарабкался на дерево, как раз на ту высоту, с которой он мог наблюдать за Киборгом незаметно.
Из своего укрытия Вадик видел почти весь участок: кусты шиповника, растущие вдоль забора, красные гравийные дорожки, клумбы, дом с гаражной пристройкой и деревянную баню, расположенную метрах в десяти от дерева, на котором он притаился.
Глаза жгло от пота и заходящего, но все еще яркого, бьющего в лицо солнца. Вадик вытер пот со лба и увидел Киборга, который сидел в шезлонге перед клумбой и рассеянно смотрел на цветы. В этот момент у бандита было такое невинное, почти детское выражение лица, по которому можно было безошибочно определить, что газет он не читал, а книг в глаза не видел.
Вадик перевел взгляд на дом. Слуховое окно чердака, где, по словам Химика, хранилось золото, было закрыто рольставнями. Зато на втором этаже из распахнутого настежь окна на улицу вырывалась громкая музыка. Мощная аппаратура работала на полную катушку, и в этом грохоте, сидя за журнальным столиком в небольшой комнате, двое охранников играли в карты.
Такого поворота событий Вадик не ожидал, он не думал, что Растатура усилит охрану своего дома. Но отступать было поздно.
Ситников укрепился на толстой сосновой ветви, крепче сжав ее под коленями, и таким образом освободил обе руки. Достав из сумки первую бутылку с «коктейлем Молотова», Вадик немного наклонил ее, чтобы фитиль не опалил руку, щелкнул пистолетом-зажигалкой, поджег пропитанный бензином лоскут и метнул бутылку в алюминиевую крышу бани. Затем он проделал то же самое с двумя другими «коктейлями».
Громкая музыка заглушила звон разбитого стекла. Горящее масло вперемешку с бензином брызнуло в стороны, по крыше потекли тонкие огненные струйки. Они множились, распространялись и сливались в горящую масляную жижу, которая скапливалась в водосточной канавке.
Масло стекало медленно, оставляя за собой блестящий бурый след, и постепенно левый скат крыши из светло-серого превратился в грязнокоричневый с сине-желтыми огненными прожилками. Вадик не стал ждать, когда огненная жижа переполнит водосточную канавку и, разом сорвавшись вниз, зажжет сухую траву. Он спустился на землю и побежал вдоль забора к Пузырю, на бегу вытирая с ладоней липкую, резко пахнущую сосновую смолу.
— Там кроме Киборга еще два мужика. На втором этаже в карты играют, — подбежав к Пузырю, сказал Вадик. — Дверь комнаты закрыта, значит, можно незаметно пройти по коридору.
— А вдруг в доме еще кто-нибудь есть, в других комнатах? — предположил Пузырь.
— Там видно будет. Сейчас некогда рассуждать. Надо действовать, пока горит баня. Помоги мне забраться наверх, сделай «лесенку».
Пузырь прислонился спиной к забору, широко расставил ноги и, сцепив руки «замком» на уровне своего пупка, так сильно напрягся, что сразу же покраснел. Обхватив шею Пузыря, Вадик быстро поставил правую ногу на ладони приятеля, поднялся, встал ему на плечи и, вытянув руки вверх, дотянулся до верхнего края забора.
— Ухо! Ты мне ухо ногой саданул! — громко сказал Пузырь. Он кряхтел и слегка пошатывался под Вадиком, стараясь удержать равновесие. — Лезь быстрее, а то у меня пупок развяжется!
Вадик подтянулся на руках, выглянул поверх забора, посмотрел в сторону бани. Но ее загораживал угол дома, вдруг оттуда донесся крик Киборга:
— Эй, мужики! Оглохли?! Электропроводку замкнуло! Баня горит! — звал он своих товарищей.
Но те не слышали его вопля, который заглушала громкая музыка.
Вадик перелез через забор, повис на руках, разжал пальцы и, приземлившись на красной гравиевой дорожке рядом с колючим кустом шиповника, бросился к дому. Он бежал так стремительно, что гравий вылетал у него из-под ног.
Оказавшись на застекленной веранде в нескольких метрах от закрытой двери, ведущей в дом, Вадик выхватил из-за пояса пистолет-зажигалку и остановился, чтобы побороть в себе желание распахнуть дверь и, как Брюс Уиллис в «Крепком орешке», стремительно ворваться в дверной проем, предоставив противнику выбор сдаться или подвергнуться активному нападению.
Вадик не был «крепким орешком», он понятия не имел, что его ждет за этой дверью, и поэтому решил воспользоваться приемом скрытным, обдуманным, но не таким быстрым. Мысленно прокручивая эпизоды фильма-боевика, Вадик медленно пошел вперед.
Приближаясь к двери, он определил безопасное место на случай отступления. Несмотря на громкую музыку, он слышал, вернее, чувствовал стук собственного сердца.
Приблизившись, он осмотрел дверь: ручка справа, слева видны шкворни дверных петель, значит, дверь открывается на него. Копируя Брюса Уиллиса, Вадик прижался спиной к стене справа от двери, левой рукой открыл дверь, а затем плавно отступил назад, обхватив рукоятку пистолета обеими руками. Он вложил в это движение ровно столько силы, сколько требовалось: не слишком резко распахнул дверь, чтобы она не ударилась о стену и снова не закрылась, но и не очень медленно, чтобы возможный противник не успел напасть.
Дверь открыта. Стараясь держаться как можно дальше от дверного проема, Вадик на цыпочках плавно и быстро перешел от одного края двери к другому, на ходу заглянув в помещение. Все, что он заметил: просторный неосвещенный холл.
На всякий случай держа пистолет перед собой, Вадик еще раз, но теперь уже медленно, переместился по дуге, осматривая новый участок помещения, открывающийся при очередном шаге вбок. Если бы он увидел противника, то немедленно отступил бы. Но внутри было тихо.
Он никого не увидел в холле. Заглянув как можно дальше вглубь, он различил в полумраке три закрытые двери и лестницу с деревянными перилами, ведущую наверх.
- Предыдущая
- 27/30
- Следующая
