Моя Крепость - Сапожникова Раиса - Страница 56

• Предыдущая
• 56/93
• Следующая

— Я знаю, кто подстрекает добрых селян к бунту. Бунту кровавому и совершенно бессмысленному, цель которого — отвлечь моих рыцарей от защиты Ардена. Ты тут ни при чем. Но если бы не было тебя, ему гораздо труднее было бы влиять на крестьян. Так уж вышло, что очень хорошее чувство — любовь к справедливости — толкает хороших людей убивать других, и ничуть не худших. А ты представляешь, что будет, если бунт увенчается успехом?

— Милорд, не надо мне это говорить. В планах этого Саймнела я не участвую, его цели мне не интересны.

— Тогда оставим пока Саймнела. Представим себе, что его нет, а есть только крестьянская армия — и ты. Допустим, что собралась тысяча мужиков, осадила мой замок и принудила меня сдаться. Ты победил.

— Я же вам говорю, не собираюсь я с вами воевать!

— Никто не сказал, что собираешься. Но вообразить это можешь? Вот предводитель — Каспарус Дейни — торжественно объявил тебе о победе и ты, хотя против воли, принял мою капитуляцию... Вообразил?

— Вообразил, — невольно улыбнулся Роланд и мечтательно зажмурил глаза.

— Тогда воображай дальше. Я стою в цепях, а ты диктуешь условия моего выкупа...

— Не стану я вас заковывать в цепи!

— Ладно, тогда без цепей. Давай условия, победитель! Что первое?

— Ну, замок, наверное... — Роланд неуверенно принял игру и даже заулыбался.

— Правильно. Ты захватил замок, он твой. Что, ты его не разрушишь?

— Зачем? Пусть стоит... Это же мой замок. Он защищает моих людей, и вообще... Я здесь жить буду.

— Верно, жить в доме куда лучше, чем разрушать его. Теперь лошади. Ты захватил шестьдесят коней, пустишь их на мясо?

— Что вы такое говорите! — запротестовал Роланд, вспоминая своего Колоса, Мун, Ворона и других.

— Стало быть, лошадям ничто не грозит. Ладно. Как с рыцарями? Ты их казнишь смертью за то, что служили не тому лорду?

— Ни за что! — Роланд перестал улыбаться. — Я приму на службу всех, кто захочет, и отпущу всех, кто уйдет.

— Великолепно! А слуги? Прогонишь? Предупреждаю, нигде таких не найдешь. Повар вроде Ладри или конюх такой, как Дерек — лучшие в мире.

— Я знаю. Если они только захотят мне служить, пусть живут в замке.

— А рабы?

— И рабы. Только я их освобожу.

— Славно. Значит, рабам будет еще лучше. Ну, стало быть, остаемся лишь мы с женой и еще наши дети. Что будет с нами?

— Ничего, — буркнул Роланд, которому игра почему-то разонравилась.

— Выгонишь нас из дому?

— У вас же есть золото. Еще такой замок купить можно.

— Ах, ты даже не отберешь наше золото? Какое необыкновенное великодушие! Ради одного этого я бы с тобой поделился... И потом скучал бы за тобой, скитаясь в чужих краях... А ты? Может, и тебе будет нас не хватать? — коварно осведомился сэр Конрад.

— Будет, — признался Роланд и, злой на себя за эту слабость, дерзко выпалил: — Особенно леди Хайдегерд.

Он сам не знал, как у него вырвалось такое. Но граф не рассердился.

— Это понятно. Значит, прелестную Хайди ты бы оставил, да?

— Если бы она согласилась...

— Допустим. Ну, а Родерика? Не захочешь иметь рядом такого пажа? Он же твой друг, нет? С ним ты легко расстанешься?

— Не останется же он мне другом после такого.

— А вдруг останется? Вообразить все можно.

— Тогда пусть остается.

— Прекрасно. Ну, а Леонсия? Ты ее больше не любишь, пускай идет со двора, так? На что тебе эта старая дама?

— Шуточки у вас... Я не побоюсь сказать даже вам, что бесконечно благодарен леди Леонсии за ту доброту, что она мне оказала. Никогда не забуду ее и останусь навечно ее рыцарем.

— Прекрасно сказано, — одобрил сэр Конрад, — и искренне, я уверен. Значит, единственный, кого ты прогонишь — я? Лично я? Но почему? Ты же так молод. Управлять крепостью, землями, людьми нелегко. Чтобы не наделать ошибок, молодой лорд обязательно пользуется советами более опытных людей: родственников, воспитателей, вообще старших... Но ты рано осиротел, воспитателя у тебя тоже нет. Некому советовать тебе, кроме того же Дейни или Баррета. А от них вряд ли добьешься толку, они вечно между собой будут спорить. Не лучше ли иметь под рукой старого дядю Конрада? Я же тебе почти родственник. Я отец твоего любимого пажа и девушки, которая тебе так нравится... Не возьмешь меня в дом, Роланд? Я тебе пригожусь.

— Я понял, что вы хотели сказать, милорд, — помолчав, сказал Роланд.

— И вы правы. Вы всегда правы, хоть плачь. Мои притязания могут быть справедливы и естественны, но осуществить их будет преступно. Это дорога в ад... Значит, я должен отступить? Забыть, кем я был, кем были мой отец и моя мать — прекрасная и достойнейшая леди Арден... И стать обыкновенным слугой. Пажом или оруженосцем, если такова будет ваша воля. Может быть, верной службой добиться рыцарского звания. Но не мечтать получить обратно дом моих предков. Так?

— Роланд, мальчик мой... Почти так, но не совсем. Я не прошу тебя отказаться от мечты, только от осуществления ее здесь и сейчас. Цена будет неимоверно высока! Разве ты готов пожертвовать жизнью своих друзей Тома и Зака, бросив их против моих рыцарей? И чью кровь, Торина или твоего мэтра Робера, ты ценишь меньше? Не отвечай, только подумай. Не лучше ли отложить исполнение твоей мечты еще на несколько лет?

— Ты ведь ничего не теряешь. Как мы только что выяснили, победа не принесет тебе больше, чем ты имеешь сейчас. Ты живешь в своем доме. Тебя обслуживают, кормят, одевают, обучают и предоставляют все преимущества благородного происхождения. Ты начальствуешь над людьми, которые беспрекословно тебе подчиняются, разве нет? А чего тебе нехватает? Ну, скажи, чего? Хорошенько подумай и скажи!

Роланд подумал. Вопрос действительно был не простой.

В чем ему было теперь отказано? Что он имел бы, будь его отец жив и носи он по-прежнему свой титул? 

Наверное, его отослали бы служить к королевскому двору. Там есть много таких, как он, юношей благородного звания. Но здесь они тоже есть, больше тридцати человек, со всех земель Англии и Европы... Там обретаются мудрецы и политики. Но вряд ли найдется при дворе кто поумнее нынешнего графа Ардена, с его-то таинственным прошлым! Там прекрасные и высокородные дамы, из которых он мог бы выбирать невесту. А тут есть... Вот оно!

— Милорд, — сказал он и сам удивился твердости своего голоса. — Я признаю вашу правоту. Я отказываюсь от претезий на свое наследство. При одном условии.

— Я слушаю, — спокойно отозвался граф Арден.

— Вы... вы не...

— Роланд, кажется, ты опять чего-то боишься.

— Вы не запретите мне встречаться с...

— Ну?

—...с леди Хайдегерд.

— И это все? — рассмеялся сэр Конрад. — Мой мальчик, да разве я когда-нибудь запрещал тебе с ней встречаться? Или ей — с тобой? Это и есть твое условие? Я думал, ты потребуешь золота. Это как раз было бы справедливо, ничто так не ограничивает свободы, как безденежье...

— Мне не нужны ваши деньги! Если вы мне позволите общаться с леди Хайдегерд на равных, разговаривать с нею прилюдно... Я обещаю исполнять любую службу, которую мне поручат.

— Обещаешь? — тон графа стал очень серьезным. — Роланд Арден, ты произнес слова, которые много значат в устах благородного человека. Мне кажется, я только что услышал присягу. Это так?

— Так, — резко кивнул головой юноша.

— В таком случае, сэр Роланд Арден, я, лорд Конрад Арден, властью, дарованной королем, принимаю твою присягу. Отныне ты находишься в моей власти и под моей защитой.

— Роланд, до сих пор в замке Арден ты был гостем. Теперь станешь одним из его защитников. Помнишь, я обещал, что твое положение изменится после испытания? Ты это испытание выдержал. Остается совсем немного до рыцарского посвящения. Обычно мои оруженосцы получают его по достижении двадцати лет. Согласен подождать?

— Согласен.

— Будешь ли ты добросовестно тренироваться, я не спрашиваю. Если бы я в этом усомнился... Этого разговора бы не было. И над рабами ты остаешься главным надсмотрщиком. Это тебе особое поручение, даже привилегия. Забота об этих людях — твоя обязанность как сына Ардена.

• Предыдущая
• 56/93
• Следующая