В забытой стране - Санкритьяян Рахул - Страница 23

• Предыдущая
• 23/38
• Следующая

Спустившись по лестнице, правительница Митни-Хапи Серисис почтительно поклонилась тем, кого принимала за богов, и я почувствовал сильные угрызения совести. «Как можем мы совершать такое кощунство по отношению к их богам и к их вере?» — спрашивал я сам себя. Эта древняя и бесхитростная религия вызывала у меня чувство уважения. То же переживали и мои товарищи, кроме Дхандаса, конечно, который из-за своей алчности не остановился бы ни перед чем. Дхирендре и Чану было очень стыдно, хотя они и пытались успокоить себя тем, что мы не собираемся глумиться над чьей-либо религией или религиозными чувствами. Нас привела сюда жажда знаний, и обстоятельства сложились так, что у нас не оставалось иного пути удовлетворить свою любознательность и живыми выбраться отсюда.

Царица попросила своих приближенных оставить ее ненадолго одну, и, повинуясь ее приказу, отданному нежным, приятным голосом, все отошли немного назад, и только мужчина в золотых доспехах не сдвинулся с места. Сложив молитвенно руки, царица обратилась ко мне:

— Неужели мы можем надеяться на то, что великие боги, которым поклонялись еще наши предки, остановятся у нас в городе, в Митни-Хапи, ничем не заслужившем такой большой чести?

Я легко, без всяких усилий понимал все, что говорила мне красавица царица, — даже произношение у нее было такое же, как и у меня. Это подтвердило мое предположение о том, что она является потомком фиванских фараонов. Греческий историк Геродот писал в свое время о египетских племенах, живших в пустыне, и вполне возможно, что предки серафийцев и были тем народом, который вначале обитал в сердце Ливии и уж потом переселился сюда.

— Насколько мне известно, — сказал я царице, — великие боги выразили желание остановиться в храме бога солнца Ра.

— Я не верю в свое счастье и все время чего-то боюсь, — ответила она.

— Не бойтесь, царица. Боги пришли сюда, заботясь о процветании вашего царства и о вашем благополучии.

Серисис кивнула головой и собиралась вернуться назад, как вдруг мужчина, стоявший рядом с ней, шагнул вперед и грозно спросил меня:

— А ты кто такой?

Я понимал, что малейшая неуверенность или замешательство с моей стороны могут обойтись нам очень дорого, и спокойно ответил:

— Жрец. Неужели вы сами не видите этого?

Недовольно наморщив лоб и сдвинув брови, он снова обратился ко мне:

— Как, звать тебя?

— Тутмос.

— О, известное имя! А откуда ты?

— Я жил по ту сторону пустыни, пока боги не позвали меня служить им.

— Что находится за пустыней?

— Пустыней правит Сэт — повелитель песков, и там постоянно плачет богиня Нейт, чью душу иссушило горе. По ту сторону пустыни живут более могущественные и знатные люди, чем ты, хотя, я знаю, ты очень знатный воин, — ответил я незнакомцу, который произвел на меня впечатление безбожника.

Жестом приказав ему молчать, царица сказала:

— Успокойся, Нохри, успокойся! У тебя горячая голова, и ты сам не знаешь, что говоришь. Этот человек, который пришел сюда вместе с богами, куда умнее тебя. Ты же всего-навсего грубый солдат и больше ничего.

Мужчина схватился за рукоять меча и крикнул в гневе:

— Если с вами что-нибудь случится, царица, то потом не вините своего военачальника. Настоящие ли это боги или нет, но я их не знаю, и они меня ничуть не интересуют, потому что Нохри не заставит себя поклоняться какому бы то ни было богу или богине. Я хочу сказать вам, царица, что было бы не худо отправить их туда, откуда они пришли, потому что никто никогда не слышал, чтобы боги расхаживали по земле.

И тут я осознал, что до тех пор, пока мы не покинем страну серафийцев, этот человек будет представлять для нас наибольшую опасность. Он был единственным из всех, начиная с царицы и верховного жреца и кончая простыми людьми, кто ничего не хотел принимать на веру и признавал только то, что было доказуемо фактами.

Дхирендра внимательно прислушивался к нашему разговору. Хотя он не понимал ни слова, но по выражению лица Нохри, его порывистым движениям и голосу капитану было ясно, что тот разгневан и не желает в присутствии богов вести себя смиренно, как другие. Тогда он решился на отважный поступок, последствия которого превзошли все ожидания.

Сойдя с лодки на берег, капитан спокойно направился к Нохри. Царица в испуге спряталась за Яхмоса. Не только жрецы и рабыни, но даже воины и те отошли назад при виде приближающегося к ним бога смерти Анубиса, лишь один Нохри не сдвинулся с места. Но я заметил, что и по его лицу пробежала тень страха, хотя он и старался казаться спокойным. Подойдя к Нохри, Анубис медленно поднял руку, приложил ее к его сердцу и вернулся к лодке.

Жест был весьма красноречивым, и я увидел, что все испуганно смотрят на Нохри, решив, очевидно, что его часы сочтены. И сам Нохри, который только что вел себя так грубо и вызывающе, побледнел и, растерянно взглянув на царицу, вдруг повернулся и, быстро взбежав вверх по лестнице, исчез во дворце.

— Пусть великие боги пощадят этого богохульника, — обратилась ко мне царица после бегства своего военачальника. — Нохри смелый и искусный воин, но грубый и невоспитанный человек. Он никого не боится: ни людей, ни богов. Я знаю, что если уж Гор не терпит грубостей, то бог смерти Анубис и подавно не знает жалости к провинившимся. И все же я прошу всесильных богов простить Нохри его дерзость ради Серисис, которая отдала свое сердце великим богам.

Я пытался утешить царицу, сказав, что, может быть, все обойдется. Потом мы с Яхмосом снова сели в лодку, чтобы плыть в храм бога Ра. Когда мы отплывали от лестницы, царица, а вслед за ней и рабы и воины опустились на землю.

Солнце уже заходило, когда мы плыли через город, и вечерняя заря окрасила в кровавый цвет дома и дворцы.

Митни-Хапи вобрал в себя всю красоту Мемфиса, Фив и Саиса. Здесь по-прежнему процветала культура древнего Египта с его ремеслами, техникой, религией, обычаями и традициями, но она была отделена от современной цивилизации большой и труднопроходимой пустыней.

Все это снова показалось мне дивным сном, и я боялся проснуться и увидеть себя в своей постели в Наланде. Каким далеким был сейчас современный мир с паровыми машинами, электричеством, газетами, отпечатанными типографским способом книгами и тысячами других достижений человеческой мысли! Я вспомнил Шивнатха Джаухри. Он тоже глядел когда-то на эти дворцы, храмы, сады и парки, но, вернувшись домой, никогда никому не рассказывал о виденном — даже в записных книжках написал об этом всего лишь несколько строк. А потом он был жестоко убит; и если бы мы не отважились отправиться по его пути, то удивительное открытие этого человека пропало бы бесследно и о нем никогда и никто не узнал бы. Мы тоже не были уверены в том, что нам удастся выбраться отсюда живыми и невредимыми. Но если бы даже мы и вернулись благополучно домой, думал я, то кто бы из нас решился рассказать о виденном здесь и доказывать, что все это правда?

Пока я размышлял так, наша лодка подошла к величественному и красивому храму бога солнца Ра, расположенному на холме на западной окраине города.

Главах VI ВОЗВРАЩЕНИЕ ПСАРО

Храм бога солнца Ра был самым грандиозным сооружением во всем городе и по красоте превосходил даже дворцы царицы и военачальника. Мраморные плиты, из которых были сложены его стены, поражали своими размерами. Глядя на них, я не мог не удивляться тому, как люди вручную, без всяких машин, подняли их на такую высоту и положили одну на другую. Сколько терпения, труда и времени потребовалось на строительство этого храма! Наверное, тысячи людей трудились в течение многих лет!

Перед храмом стояли большие каменные статуи. По обеим сторонам от входа лежали огромные сфинксы. Внутри храма, вдоль стен просторного зала, уходили вверх массивные колонны.

Благодаря изумительной архитектуре и высокому мастерству строителей храм бога солнца Ра в Митни-Хапи оставлял далеко позади даже замечательный мемфисский храм, выстроенный фараоном Амасисом28.

• Предыдущая
• 23/38
• Следующая