В забытой стране - Санкритьяян Рахул - Страница 1

• 1/38
• Следующая

Если бы мне сказали раньше, что я, человек науки, профессор истории древнего мира, опишу свое путешествие в форме приключенческого романа, я ни за что на свете не поверил бы. И, уж конечно, я никогда не предполагал, что славу и известность принесет мне не столько само описание событий, свидетелем и участником которых довелось мне быть, сколько мои безуспешные старания доказать, что все рассказанное мною — чистая правда, а не плод моей фантазии.

Я хорошо знаю историю древнего Египта и знаком с необычайными религиозными обрядами и развитием «магии» в Стране пирамид. Однако сам я не верю ни во что магическое и сверхъестественное. Я убежден, что амулет, изображающий священного жука-скарабея, о котором вы узнаете ниже, ни в коей мере не смог повлиять на нашу жизнь, и мне хочется, чтобы читатель тоже понял это. Да и как можно поверить, что небольшой кусок камня — тяжелого кремня с зеленоватым отливом — способен оказать влияние на жизнь человека? По-моему, все происходящее с нами зависит от стечения обстоятельств. Но я отнюдь не собираюсь навязывать свое мнение читателям.

По натуре я человек тихий, скромный, целиком посвятивший себя науке. В связи с научными изысканиями я много раз бывал на берегах Нила, совершил три поездки по Месопотамии, посетил Палестину и Грецию, но у меня не было ни малейшего желания принять участие в какой-либо экспедиции, сопряженной с опасностями. И это вполне естественно, если учесть, что я никогда не отличался храбростью и физически совершенно не приспособлен к трудностям.

Я понимаю, что, прочитав эти строки, вы удивитесь, что я даже не пытаюсь скрыть от вас свои недостатки, как поступают многие авторы. Но это объясняется не столько моей самокритичностью, сколько стремлением к правде.

В определенных кругах я пользуюсь большой известностью, но многие из тех, кто прочитает эту книгу, не знают меня, и потому, прежде чем приступить к рассказу о нашей экспедиции, я считаю необходимым обратиться к вам с данным предисловием. К этому вынуждает меня еще и то, что я не хочу ставить себе в заслугу путешествие, которое пришлось совершить мне и моим товарищам в поисках гробницы Серафиса: я был лишь невольным участником описываемых мною событий. Оказавшись в положении человека, которого на каждом шагу подстерегают опасности и которому постоянно приходится преодолевать огромные трудности, я только лишний раз убедился в том, что мое настоящее место — за письменным столом.

Я не могу позволить себе начать рассказ, не упомянув сперва о своих товарищах — капитане Дхирендре Натхе и господине Чане. Я не нахожу слов, чтобы выразить свое восхищение этими сильными, смелыми людьми, которые в те трудные дни были со мной и у которых я в неоплатном долгу: если бы не они, меня давно уже не было бы в живых. До самой смерти я буду вспоминать капитана Дхирендру Натха с чувством глубокого уважения. Вспоминая честность Дхирендры Натха, его мужество, хладнокровие и твердую веру в победу, которые не могла поколебать никакая опасность, я по праву могу гордиться таким другом, как он. А господин Чан? Хотя я не очень разбираюсь в людях, но знаю, что таких умных и решительных людей не так часто встретишь у нас. Во время путешествия мне много раз представлялась возможность убедиться в удивительной находчивости и железной логике этого человека, причем Чан был таким же смелым, как и Дхирендра, и, несмотря на свою полноту, никогда не знал, что такое усталость. Я счастлив, что встретился с этими замечательными людьми в самом начале нашего путешествия, и сей час мне страшно даже подумать о том, что было бы со мной, если бы не они. Несомненно, я погиб бы тогда в Нубийской пустыне, а мои высохшие на солнце кости растащили бы коршуны и ястребы.

Что же касается меня самого, то я являюсь полной противоположностью этим людям. Природа не наделила меня качествами, необходимыми для того, чтобы жить жизнью смелых. Я не умею обращаться с оружием, и, кроме того, у меня нет никакого желания подвергаться опасностям и рисковать жизнью.

С детства я отличаюсь слабым здоровьем и хилым телосложением, и вы легко в это поверите, если я скажу вам, что мой рост едва достигает ста шестидесяти сантиметров, а вешу я немногим более пятидесяти килограммов. У меня узкая грудь, сутулая спина и в довершение всего несоразмерно большая голова. И хотя в школе я считался одним из самых способных учеников и за свои успехи получил немало наград, но на спортивной площадке я не блистал: помимо того, что я не был физически крепким, у меня отсутствовала воля к победе, необходимая для каждого спортсмена.

Отца я лишился в восемь лет, и оставленное им наследство перешло в руки опекунского совета, который передал его мне в полную собственность сразу же по достижении мною совершеннолетия. Состояния, оставленного мне отцом, было вполне достаточно, чтобы я смог получить образование и заняться научной работой.

Единственным моим желанием было учиться и учить других. Сорок лет своей жизни я отдал любимому делу-изучению истории древнего Египта, и, по мере того как увеличивались мои знания, любовь к науке становилась все сильнее и крепче.

Я преподавал в Непальском колледже и в Видехском университете, который избрал меня своим почетным доктором. Кроме того, я был членом Комитета по сбору денежных средств при Фонде обследования Египта1. В тридцать пять лет я уже получил ответственный пост хранителя Исторического музея в Наланде2, на котором и пребываю по сей день.

Может быть, последние строки покажутся вам не совсем скромными, но я был вынужден написать это для того, чтобы никто не принял события, описываемые ниже, за вымысел: такой серьезный и всеми уважаемый человек, как я, никогда не станет подрывать свой авторитет, сочиняя забавные истории. Я не принадлежу к тем людям, которые в свободное от работы время пишут приключенческие повести, — ученым дороже всего на свете правда. Если же кто-нибудь не поверит мне, пусть сам посетит удивительный город Митни-Хапи. Там, в саду, который раскинулся к северу от царского дворца, он увидит усыпальницу, в которой погребена мумия человека, когда-то служившего адвокатом в Верховном суде города Патны.

Прежде всего мне следует остановиться на причинах, которые побудили меня отправиться в это необычайное путешествие. Учитывая, что большинство читателей, по-видимому, знакомо с историей Египта лишь в общих чертах, я расскажу об одной из эпох в истории этой древней страны.

На стенах одного из фиванских храмов изображена похоронная процессия, провожающая Серафиса3 в последний путь. Из иероглифической надписи и рисунков нам известно, что Серафис был одним из богатейших людей в Египте и считался другом правившего в то время фараона.

Мы не знаем, принадлежал ли Серафис к царской династии или нет, что, впрочем, не имеет особого значения для данной истории. По всей видимости, он был верховным жрецом или же занимал высокий государственный пост, потому что его похороны были обставлены так торжественно и богато, словно хоронили фараона. Вместе с телом Серафиса в гробницу положили несметные сокровища. Из иероглифической надписи известно, что кубки, кувшины, сундуки и ларцы для хранения пищи, оружия, одежды и украшений, поставленные рядом с саркофагом, были сделаны из чистого литого золота и украшены искусно отчеканенным портретом Серафиса.

Впереди похоронной процессии, изображенной на стенах фиванского храма, идет жрец со священным жуком-скарабеем в руках. На рисунке этот жук-скарабей в несколько раз превышает натуральную величину.

• 1/38
• Следующая