Испытания Чемпиона (ЛП) - "ksomm814" - Страница 62

Будучи в Больничном крыле, Фадж не мог не заметить профессора Моуди, который продолжал восстанавливаться, и отсюда узнал, что Ремус принят ему на замену. Министр был не слишком рад такой замене и потребовал тут же провести инспекцию урока, где в тот момент как раз находился Гарри. Зайдя внутрь, он увидел группки учеников, расположившихся по трое и что‑то тихо обсуждавших. Один из каждой тройки делал заметки на листе пергамента, а профессор Люпин, наблюдая, прогуливался между группами учеников. По прошествии примерно пяти минут Ремус распорядился отложить перья и выйти по одному ученику от каждой группы, чтобы написать результаты работы на доске.

Когда все закончили, профессор Люпин взглянул на получившийся список заклинаний, чар и заклятий и обратился к классу:

— Только одна команда подумала о чарах Протего, — задумчиво произнес он. — Большинство привело лишь атакующие заклинания, но что же с защитными? Если кто‑то наложит на вас Стреножное заклятие, как вы освободите себя? — Несколько рук взметнулись в воздух. — Дин?

— Фините Инкантатем? — предположил Дин Томас.

— Это одно решение, но оно не единственное, — с улыбкой продолжил профессор Люпин. — Ваше задание к следующему уроку: один свиток о защитной стороне дуэли. Выберите три заклинания, заклятия или трое чар и опишите по крайней мере три способа отразить каждое из них. Мы обсудим ваши мысли в следующий раз. Можете быть свободны.

Ученики тут же принялись обсуждать, какие три атаки выберут, параллельно упаковывая вещи и покидая класс. Гарри жестами попросил Рона и Гермиону не ждать его, дождался, когда последний ученик покинет кабинет, и подошел к опекуну, так и не заметив, что профессор Дамблдор, мистер Фадж и Перси Уизли стоят у выхода из кабинета.

— Ну как, растерял я навыки? — с улыбкой спросил Ремус у Гарри.

— Вовсе нет, сэр, — ответил Гарри, возвращая улыбку.

Возвращение Ремуса на позицию официального преподавателя было для обоих немного непривычным. Гарри продолжил:

— Ты прав. Никто реально не думает о защитной стороне дуэли. Во второй год на дуэлях было лишь одно правило: нападай первым, нападай мощнее.

Ремус вздохнул.

— Знаю, — подтвердил он, собирая вещи. — Так обычно думает большинство, — он поднял брови и посмотрел на Гарри. — Ты ведь понял, что я жду от тебя в эссе нового материала, а не того, который ты уже изучил. Предоставь другим студентам иметь дело с простыми чарами и заклятиями. Считай это практикой к третьему испытанию. Тебе нужно уметь защищать себя, Гарри. Большего я не хочу говорить.

Гарри кивнул.

— Мистер Бэгман рассказал о том, с чем нам предстоит столкнуться, — твердо ответил парень. — Поверь, я не намерен идти легким путем. Я и так планировал глубже исследовать эту тему.

— Приятно слышать, — произнес Ремус, обходя стол. — Хотя я бы не стал рассказывать крестному. Он уже и так думает, что я настраиваю тебя против него…

Кто‑то прочистил горло — от этого неожиданного звука Гарри подпрыгнул и повернулся к наблюдателям. Было неприятно увидеть здесь Корнелиуса Фаджа (человека, который пытался отдать Сириуса дементорам для поцелуя) в сопровождении Перси Уизли. Не задумываясь, Гарри отступил назад, но тут же почувствовал успокаивающее прикосновение к плечу. По тому, как рука опекуна сжала его плечо, Гарри предположил, что у Ремуса такие же мрачные мысли, как и у него.

— Чем могу быть полезен, министр? — вежливо спросил Ремус.

— Ничем, — сухо ответил Фадж. — Я узнал, что вы вернулись к преподаванию и пришел посмотреть своими глазами…

— …представляю ли я опасность для учеников? — предположил Ремус. — Уверяю вас, министр, моя должность временна, пока не вернется профессор Моуди. Я был единственным, кого можно было найти за такой короткий срок.

— И мистер Поттер не получает никаких привилегий от вашей новой должности? — подняв брови, поинтересовался Фадж.

Глаза Гарри обвиняюще сузились. Почему кто‑то считает, будто он будет извлекать выгоду из того, что Ремус стал преподавателем?

— К Гарри у меня больше требований, чем к прочим студентам, — спокойно ответил Ремус. — Я не позволю никому из учеников — кто бы они ни были — бездельничать на моих занятиях.

— Как ты можешь видеть, Корнелиус, — любезно начал Дамблдор, — Ремус более чем подходящая замена Аластору… если, конечно, ты не предпочитаешь видеть на этой должности Сириуса Блэка.

Фадж со страхом кинул на Дамблдора быстрый взгляд. Это, казалось, положило конец любым возражениям, которые могли найтись у Фаджа.

— Не… нет, этого достаточно, — быстро произнес он. — Уверен, профессор Люпин может продолжать, раз эта должность временна. Нам действительно пора… лавина документов… а нам еще надо найти кого‑то на место Барти.

Фадж и Перси тут же ушли, чем вызвали у всех большое облегчение. Но Гарри забеспокоился, почему Фадж был так против Сириуса Блэка на посту преподавателя. Сириус обучал его все лето и был очень хорош на этом поприще. Конечно, у него были принципы и обиды, особенно связанные с мастером Зелий, но ничто из этого не делало его негодным для преподавания. Конечно, Фадж всегда заводится, едва заходит речь о Сириусе Блэке, из‑за суда, признавшего его невиновным. Но боится ли Фадж просто Сириуса или же того, что анимаг может рассказать тем, кто захочет слушать?

Спустя неделю пребывания в Больничном крыле профессор Моуди был объявлен здоровым и способным вновь нести свет знаний. Самозванец, естественно, не подумал вернуть его глаз и деревянную ногу, так что бывшему аврору нужно было заказать их снова. Дамблдор взял на себя этот труд и отправил несколько писем. Но восемь месяцев пребывания в сундуке не прошли даром — Моуди, по словам Сириуса, стал более нервным. Ремус делал все от него зависящее, чтобы помочь настоящему профессору Моуди ужиться с преподаванием — очень сложно войти в роль, которую до этого играл другой человек, пусть даже и изображая тебя самого. Дамблдор запретил распространяться о реальных событиях, чтобы предотвратить панику. Гарри порой посещала мысль, за кого больше переживает директор — за студентов или министерство?

Профессор вернулся к преподаванию в начале июня, и никто так и не узнал о произошедшем с ним. Ремус остался в Хогвартсе, присоединившись к Сириусу. Официально: "для обеспечения безопасности", — хотя Гарри больше склонялся к мысли, что опекуны сомневаются, что третье испытание пройдет без помех. Оба мужчины достаточно серьезно восприняли видение Гарри о Волдеморте и теперь уделяли повышенное внимание всем приготовлениям к проведению испытания. Кому‑либо другому это показалось бы перестраховкой, но Гарри был уверен: это показывает, что угроза реальна. Волдеморт действительно где‑то… там… он ждет.

Особенно трудно для Гарри было скрывать случившееся от Рона с Гермионой. К секрету о вспышках как снежный ком добавились правда о нападении, присутствие Сириуса, видение о Волдеморте и особенно его чувства, испытанные в этом видении. Он сомневался, что друзьям понравится известие, что он умудрился почувствовать на себе боль от заклинания Крациатус.

Так как Гарри был освобожден от итоговых экзаменов, он с головой погрузился в чтение книг и практическое освоение знаний, которые могли бы пригодится на третьем испытании. Все же остальные освобождены не были и учились изо всех сил. Испытание было назначено на предпоследнюю неделю учебного года, и эта дата стремительно приближалась. Список заклятий, чар и заклинаний, выуженных из книг, рос изо дня в день. Теперь важно было не позабыть их и не перепутать. Он даже попросил своих опекунов прогнать его по списку несколько раз, поскольку Рон и Гермиона были перегружены учебой.

Независимо от того, сколько учеников пожелали ему удачи, он снова ощутил гнет их надежд. Некоторые даже поинтересовались, что он будет делать на этот раз, видимо, снова ожидая от него чего‑то чудесного и неожиданного. Это только расстраивало и раздражало Гарри. Как будто и без них ему не о чем было волноваться!