Длинный путь, трудный путь - Келтон Элмер - Страница 3

• Предыдущая
• 3/18
• Следующая

Оверстрит стиснул зубы, подавив проклятие.

— Пусть уходят. Если мы их поймаем, нам придется выделить еще двух человек для их охраны. Поднимайте людей, надо двигаться дальше.

В бессильном гневе лейтенант ударил кулаком по ладони. Что еще можно ожидать от людей, которых дал ему майор Сканлинг?

Отряд двинулся дальше, проведя верхом весь день — с того момента, когда восток окрасился в персиковые тона и до той минуты, когда последний красный луч исчез в темнеющем западном небе. Каждый раз, когда они проезжали поселение или встречали темнокожего колониста, Оверстрит посылал Элайю Васкеса, чтобы тот по-испански расспросил о ранчо Шафтера. В течение трех дней ответом было лишь пожатие плечами.

Но однажды они встретились с мексиканцем, пасшим небольшое стадо овец. Когда Васкес вернулся от пастуха, на его усталом лице сияла улыбка.

— Он говорит, что это на юге, недалеко от Рио-Пекос. Говорит, что Шафтер со своим стадом проходил здесь не так давно.

Оверстрит отсалютовал пастуху и повернул отряд на юг. Пастух лишь мельком глянул на солдат, как глянул бы на караван груженых мулов или вереницу запряженных в телеги быков. Для этих людей война уже давно стала привычной.

Солдаты осторожно пересекали каньоны и овраги, змеившиеся в поисках щелочного течения реки Пекос. Наконец люди, натянув поводья, остановили лошадей, и глазам их предстали бурные коричневые воды, которые прокладывали себе путь между горами и внушающей страх Льяно-Эстакадо, Мечеными Равнинами.[1]

Здесь имелись определенные свидетельства пребывания индейцев, поэтому Оверстрит послал разведчиков дальше вдоль склона горы и запретил охотиться за свежим мясом.

Через некоторое время Уиллер вернулся.

— Впереди поселение, сэр. Судя по всему, какая-то фактория. По мне, так это скорее лагерь индейцев, чем что-либо другое.

Оверстрит взобрался на небольшой холм и достал бинокль. Ни малейших признаков отрядов янки. Единственное длинное, Г-образное здание с небольшим сараем позади. С одной стороны к нему примыкал заросший кустарником загон, в котором паслись несколько индейских малорослых лошадей. Валявшиеся повсюду мусор и грязь свидетельствовали о том, что лагерь давно заброшен.

Служа на границе, Оверстриту не раз доводилось испытывать внезапное ощущение опасности — точно такое же чувство охватило его и сейчас. Нахмурившись, он свернул бинокль и присоединился к отряду.

— Васкес, мы с тобой пойдем туда одни. Остальные останутся здесь. Если начнутся проблемы, — обратился он к своим людям, — спасайтесь бегством. Если нет, присоединяйтесь к нам через десять минут.

Поразмыслив, он вручил Уиллеру бинокль. Затем два человека в грязной и изорванной серой одежде въехали в поселение.

Настороженность не покидала Оверстрита. Судя по выражению лица, то же самое чувство испытывал Васкес. Нервы у Васкеса были из такой же крепкой стали, как и длинный нож, висевший у него на поясе. Однажды он по самую рукоятку вонзил этот нож в плечо другого солдата в Альбукерке, потому что тот солдат приставал к девушке, чья кожа была такой же темной, как у Васкеса.

Из средней двери здания вышел смуглый тучный мужчина и в нерешительности остановился около грубой глиняной стены. Засунув большие пальцы рук за пояс невероятно грязных брюк, он изучал приближавшихся всадников в серой одежде. Затем он перевел взгляд на их лошадей. По выражению лица мужчины Оверстрит понял, что за каждого животного он не пожалел бы отдать зуб.

— Спроси его сначала, нет ли здесь в округе каких-нибудь отрядов янки, — обратился лейтенант к Васкесу.

Солдат быстро заговорил на испанском. Торговец пробормотал что-то в ответ, сопровождая слова жестами, и отрицательно покачал головой.

Васкес повернулся к лейтенанту.

— Говорит — нет, нет здесь северян. Говорит, что люди в сером всегда были для него друзьями. Еще спрашивает, одни ли мы.

Внезапно Оверстрит осознал, что нечто в лице мужчины совершенно не было мексиканским. У него были голубые глаза. И теперь, приглядевшись, он увидел, как рыжим отливали на солнце спутанная борода и волосы, скрытые широкополым сомбреро. От этого открытия у него мурашки побежали по коже.

В следующую секунду лейтенант увидел около дюжины смуглых мужчин, молча стоявших у дверей по всей длине глинобитной постройки. Среди них было несколько мексиканцев, но большинство были индейцами. Все были вооружены; они медленно образовали вокруг двух солдат широкий круг. Оверстрит подавил паническое желание схватиться за кольт. Он не успеет даже вынуть его из кобуры.

Один из индейцев был одет в серый солдатский мундир с синим пятном на правом локте. У Оверстрита волосы зашевелились на затылке. Мундир Бринкли! Двум дезертирам не удалось уйти далеко.

Торговец перешел на английский.

— Нет причин для тревоги, лейтенант. Здесь все — хорошие друзья для южан.

При этих словах губы его сложились в подобие улыбки, обнажив желтые зубы. Торговец шагнул по направлению к солдатам. Внезапно он протянул руки и схватил поводья обеих лошадей прямо под уздцы.

Выругавшись, Васкес схватился за нож на поясе.

— Отставить, Васкес! — рявкнул Оверстрит. Зияющая пасть смерти глядела на них из стволов дюжины мушкетов.

— Будь я на вашем месте, я бы тихонько слез с лошадей, — продолжал торговец, и в голосе его слышались торжествующие нотки. — Стоит мне подать сигнал, мои мальчики прирежут вас обоих. Они любят смотреть, как течет кровь.

Гнев пополам со страхом ударил Оверстриту в голову. С пересохшим горлом он подчинился приказу. Но едва успел перекинуть левую ногу через спину лошади, как внезапное волнение охватило мексиканцев и индейцев. Улыбка исчезла с лица торговца. Он отпустил лошадей и попятился.

Оказалось, что солдаты-южане, не дождавшись командира, бесшумно подъехали к фактории и окружили здание. Все они держали в руках оружие. Легкий шепоток всколыхнул разношерстную компанию поселенцев фактории — они решали, опустить оружие или стоять на своем. Наконец один веснушчатый старый индеец опустил свой древний дульнозарядный револьвер, и остальные последовали за ним.

Оверстрит испытал огромное облегчение, глядя, как его люди на конях въезжают во двор. Испуг ушел, оставив после себя секундную слабость. Во главе отряда ехал Уиллер, восседавший на лошади гордо и надменно, словно генерал-янки. Он отсалютовал лейтенанту, затем жестом приказал мексиканцам и индейцам выстроиться в ряд.

Оверстрит повернулся к Васкесу, который довольно быстро взял себя в руки.

— Скажи им, пусть все выйдут из здания во двор. Скажи, что любой, кто замешкается или попытается бежать, получит пулю.

Еще три индейца, две неопрятно одетые скво и растрепанная мексиканка вышли из здания и встали в ряд с остальными.

— Хорошо, ребята, — сказал лейтенант, и в голосе его слышалась жажда мщения, — обыщите все комнаты. Если что-то пойдет не так, стреляйте не медля.

В этот момент Сэмми Мак-Гаффин осадил свою лошадь перед индейцем, одетым в серый мундир.

— Смотрите! — крикнул он, показывая пальцем. — На нем шинель Бринкли!

Индеец, очевидно, решил, что юноша требует предать его смерти, и в отчаянии рванулся к лошади. Он выхватил из рук парнишки карабин. Раздался выстрел, и мальчик, судорожно дернувшись, закричал от боли. В левом плече у него зияла большая рана.

Наблюдая, как парнишку перевязывают, Оверстрит спросил Уиллера:

— Думаешь, он сможет ехать верхом?

Уиллер кивнул.

— У него нет выхода. Во время суматохи двое краснокожих ускользнули. Даже пешком они найдут и приведут сюда подмогу не позже, чем через неделю.

Обыскивая ферму, солдаты нашли только пару старых дульнозарядных ружей, немного пороха, комнату, полную товаров, которыми обычно торгуют индейцы — в основном мерзким виски — и зловонную кипу бычьих шкур.

Оверстрит кивнул на шкуры.

— Здесь не водятся буйволы, Уиллер. Держу пари, их выторговали у степных племен в Техасе.

• Предыдущая
• 3/18
• Следующая