Солнце и луна, лед и снег - Джордж Джессика Дэй - Страница 14

• Предыдущая
• 14/48
• Следующая

Медведь снова моргнул и сказал:

— Ну разумеется.

— А ты не собираешься есть? — Ласси положила себе на тарелку кусочек сочной рыбы, а потом большой кусок курицы.

— Нет.

Что-то в тоне хозяина подсказало ей, что больше не стоит задавать подобные вопросы. Девушка очистила рыбу от костей и хотела предложить ее Ролло, но тут увидела, как Эразм снимает крышку с блюда с сырым мясом и ставит его на коврик у очага рядом с волком.

— Спасибо, Эразм.

Фавн поклонился и вышел.

Ласси наелась так, что боялась, как бы ей не сделалось дурно. Пошатываясь, она вышла из столовой и только на полдороге к собственным покоям вспомнила, что так и не спросила исбьорна о выставке странных предметов. Но медведь куда-то ушел, возможно чтобы пообедать в одиночестве.

Пока она ела, он много говорил. Сообщил, например, что дворцом теперь правит она, но не велел спускаться в комнаты к слугам, поскольку это может их потревожить. Расспрашивал о семье, о том, где живут ее братья и сестры и какие они. Ласси отвечала как могла и одновременно старалась не опозориться, лакомясь странными кушаньями при помощи почти таких же странных серебряных приборов.

Она хотела вернуться в большой зал и еще немного поразглядывать колонны, но при мысли о том, что придется спускаться по лестнице, застонала вслух. Вместо этого они с Ролло вернулись к себе в покои и упали на кровать.

Когда они проснулись, пришла пора ужинать. Снова явился Эразм, дабы сопроводить их в столовую. На сей раз он выбрал путь, где попадалось меньше ниш с клубками и вязальными спицами. Золотые двери тоже остались далеко в стороне, и ни одной резной колонны они не увидели. Ласси с удивлением поняла, что ее любопытство встревожило фавна. Но рассказал ли он исбьорну? И расстроился ли тот?

Она нехотя поковыряла расставленный перед ней роскошный ужин, не успев еще проголодаться после обеда, и вместо еды принялась расспрашивать медведя. Родился ли он здесь, в ледяном дворце? Известно ли ему содержание резьбы на колоннах? Почему в коридорах выставлены бывшие в употреблении предметы обихода?

На это медведь отвечал:

— Ты уже пробовала бифштекс? Пахнет восхитительно. Морковки не хочешь? Как насчет земляники? Уверен, на десерт у тебя сегодня вечером земляничный пирог.

— А ты не хочешь кусочек?

Ласси оставила попытки извлечь из собеседника какие-либо сведения. Она догадалась, что чары не позволяют ему ничего говорить.

— Да, мог бы попробовать немножко, — отозвался медведь.

А затем неожиданно перевел беседу на катание на лыжах. Он был уверен, что ласси умеет ходить на лыжах, но интересовался, насколько она искусна в прыжках и других приемах.

Брат Эйнар научил ласси прыгать на лыжах совсем недавно, поскольку до получения имени она боялась отходить слишком далеко от хижины. Увлеченная беседой о собственной персоне, девушка съела больше, чем намеревалась. После ужина, надеясь порастрясти пищу в желудке, она снова попыталась дойти до зала с колоннами, но заблудилась.

— Говорил я тебе, не суй нос в чужие дела, — проворчал Ролло.

— Говорил, — закатила глаза ласси. — Лучше бы помог мне! Можешь учуять столовую, или зал, или наши комнаты?

— Нет. — Ролло помотал головой и чихнул. — Лед не очень сильно пахнет. Да и мясной запах затрудняет поиски.

— Какой мясной запах? — Вряд ли собственный ужин был способен сбить волка с толку.

— Ну, этот, который здесь повсюду.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Ласси толкнула дверь, которая, по ее предположению, должна была выходить на лестницу, ведущую в большой зал с колоннами.

Вместо этого они очутились в длинной комнате с высоким потолком, очень слабо освещенной лунными лучами, проникающими сквозь окна. Ласси шагнула вперед, пытаясь разгадать природу высоких силуэтов, занимавших все пространство, и ударилась обо что-то большим пальцем ноги. Сгорая от любопытства, но не желая при этом набивать лишние шишки, она вернулась в коридор и взяла лампу. Подняла ее над головой, и поток золотого света озарил…

Ролло от удивления сел на хвост.

— Ткацкие станки?

— Ткацкие станки, — согласилась девушка.

Комната в четыре с лишним раза больше их домика — и вся заставлена ткацкими станками. Они были всех форм и размеров, изготовленные из самых разных материалов. Изящно вырезанный из китовой кости станок стоял рядом с обшарпанным сосновым, в котором осталась заправлена простая серая холстина. Еще в одном станке, из очень грубо обточенного дерева и с грузилами из камней, мерцал гобелен захватывающей дух красоты. Рядом с ним аккуратно выстроились на куске черного бархата несколько станочков для плетения поясов.

— Это очень странно, — произнесла ласси немного погодя.

— Да. Странно. Теперь мы можем уйти?

Она перевела взгляд на Ролло и с удивлением увидела, что шерсть у волка стоит дыбом и он пятится к двери.

— Что с тобой?

— От них пахнет смертью. И еще больше тем мясом.

— Ладно.

Ласси принюхалась, но в воздухе витал лишь еле уловимый запах мебельной мастики и шерсти. Однако, зная, что нюх у Ролло куда тоньше, а чувство опасности лучше, чем у нее, она позволила волку увести себя оттуда. Дальше по коридору они нашли дверь, выходящую на правильную лестницу, и добрались до зала с колоннами.

— Крысы, — сказала ласси.

Она все еще держала в руках лампу, взятую в коридоре наверху, и ее огонек служил единственным источником света в зале. Все факелы на ночь были погашены, и громадное помещение погрузилось во тьму. Поднося фонарь к самой колонне и пригибаясь, ласси умудрялась разобрать несколько знаков зараз. Однако вскоре от напряжения у нее заболела голова, и она не стала сопротивляться, когда Ролло ухватил ее за подол свитера и потащил вверх по лестнице в их покои.

Женское тщеславие все-таки победило, и ласси надела одну из лежавших в шкафу шелковых ночных сорочек. Сорочка оказалась слишком длинной и все время соскальзывала с плеч, но, поскольку некому было на нее смотреть, ласси решила, что это не важно.

Только ей начал сниться Ханс Петер, сидящий в слезах на вершине горы из белых медвежьих шкур, как она подскочила, разбуженная каким-то звуком. Звуком открываемой двери в спальню.

— Кто там? Эразм?

Ей никто не ответил. Ласси потянулась за свечой на тумбочке, но не нашла ее. Она пошарила внутри тумбочки, где вечером совершенно точно лежали и свечи и спички, но там оказалось пусто.

К кровати приближались мягкие шаги.

Ласси натянула одеяло до подбородка.

— Ролло?

Волк не отозвался, и девушка вспомнила, что тот отправился спать у камина в гостиной. Кто бы к ней ни пришел, ему не миновать Ролло. Оставалось лишь надеяться, что волк сумеет за себя постоять.

Невидимый гость откинул покрывала на другой стороне кровати и лег. Послышался вздох, матрас зашевелился, пока вошедший устраивался, а потом наступила тишина.

Ласси застыла в смятении. Непроглядный мрак не позволял разглядеть хотя бы контуры того, кто лежал рядом.

— Эй! Ты кто?

Никакого ответа.

— Ты кто? — произнесла она чуть громче.

Непрошеный гость всхрапнул и натянул одеяло на голову. Почти сразу из-под одеяла донеслось тихое посапывание.

Неужели исбьорн приволок во дворец еще одного человека? Компанию для нее? Какова бы ни была причина, девушка решила, что она не станет с этим мириться. Она вылезла из кровати и направилась к двери в гостиную.

Дверь оказалась заперта. Или подперта. Задвижка вообще не поворачивалась. Ласси постучала в дверь и позвала Ролло, но тот не отозвался. Она ощупью добралась до камина и потянула за шнурок звонка, но и тут не получила никакого отклика. Она двинулась к двери в умывальную, прикидывая, что можно выстлать ванну полотенцами и поспать там, но та тоже не открывалась. И в комнате, обычно полной свечей и ламп, нельзя было найти ни одной.

В итоге ласси стащила с кровати верхнее одеяло и свернулась калачиком на диване у камина. Огонь уже погас, и в спальне было темно и зябко. Несмотря на сумятицу мыслей в голове, девушка вскоре заснула.

• Предыдущая
• 14/48
• Следующая