Душитель из Пентекост-элли - Перри Энн - Страница 15

• Предыдущая
• 15/101
• Следующая

Питт растерялся и промолчал.

– Мы говорили о «Клубе Адского Пламени», сэр; что вы хотите о нем узнать? Ошибка молодости. Лично я сразу же вышел из него; меня влекло к иным, более возвышенным целям. Вы хотите стать членом такого клуба? – Восторженный молодой человек пожал плечами и снова посмотрел на небо. – Тут уж ничем не могу вам помочь. Можете сами заняться его возрождением, если хотите. Не ждите, пока кто-то сделает это для вас. Начните все заново! Попытайте счастья в игорных клубах, на скачках, в мюзик-холлах, в домах с дурной репутацией и так далее. Вы везде найдете единомышленников. Выбор их неограничен.

– Так вот какой клуб вы посещали! – Томас старался казаться просто любопытным, а не наивным простачком. Он понял, что ему не удалось провести Тирлстоуна. Это оказалось для него невозможно.

Тот же уставился на суперинтенданта, как на диковинное растение, подлинную загадку природы:

– А чего еще вы ожидали? Что там будут собираться любители садоводства и ценители поэзии? Если вы не пьете, не играете в азартные игры, не ставите на лошадей и не охочи до женщин, то зачем вам «Клуб Адского Пламени»?

Шарада оказалась короткой, а разгадка – быстрой.

– Мне нужны имена его первых членов и сведения, где их можно найти, – ответил Питт, все еще лукавя.

Глаза Мортимера округлились от удивления:

– Дорогой друг, зачем это вам? Клуб давно закрылся, вернее, распался сам по себе. Зачем вам все это сейчас?

Пролетела, трепеща прозрачными крылышками, бабочка. Где-то залаяла собака.

– Под телом убитой вчера вечером женщины обнаружен значок «Клуба Адского Пламени», – ответил полицейский.

– Господи! И что в этом удивительного? – Его собеседник трагически свел брови. – Почему это вас так тревожит? Она ваша родственница? Тогда выражаю вам свое соболезнование. – Он великодушно протянул Питту руку в знак искреннего сочувствия.

– Нет, нет! – воскликнул тот, даже растерявшись.

– В таком случае… Кстати, вы не из полиции? По вашему виду этого не скажешь. Итак, вы из полиции? – Это даже развеселило Тирлстоуна, как нечто имеющее особый тайный смысл для посвященных. – Как это ужасно! Чье имя я должен вам назвать? Я ничего не знаю об этом убийстве. Кем была убитая?

– Ее имя Ада Маккинли. Она была проституткой.

На лице Мортимера появилось выражение некоего сожаления, чего Томас не заметил на лицах Финли Фитцджеймса и Норберта Хеллиуэлла. Тирлстоун внезапно изменился и стал совершенно серьезен – больше на его лице не было ни тени легкомыслия и добродушного подшучивания. Оказалось, что под этой маской скрывалась твердая и сосредоточенная натура. Глаза Мортимера сузились, а тело как бы застыло, и Питт вдруг почувствовал дыхание холодного ветерка, от которого, казалось, зашелестели и закачались головки цветов.

– Нас было всего четверо, и на значке каждого из нас стояло его имя. – Тирлстоун говорил неестественно ровным голосом. – Вы хотите сказать, что нашли мой значок?

– Нет, сэр.

Молодой человек оттаял и не смог скрыть явного облегчения.

– Я рад. Он давно, много лет не попадался мне на глаза. – Мортимер сглотнул. – Никогда не знаешь, что может случиться. – Он посмотрел на суперинтенданта с любопытством и тревожным ожиданием. – Чей же это значок? Я… не верю, что кто-то из нас настолько глуп… – Он не договорил фразу, но ее смысл был ясен.

Мимо прошла парочка. Гравий дорожки громко хрустел под их ногами.

– Я уже повидался с мистером Фитцджеймсом и мистером Хеллиуэллом, – как бы между прочим обронил Питт. – Но не смог найти Яго Джонса.

– Это будет непросто. – На этот раз в голосе Тирлстоуна была полная уверенность.

– Почему?

– Если бы вы знали Яго, то не задавали бы этого вопроса.

– Я его не знаю. Так почему же?

– О… – Мортимер с беспомощным видом пожал плечами. – Возможно, я осведомлен об этом еще меньше, чем думаю. Однако это ваше дело – найти его, а не мое, слава богу.

– И все же, где мне его искать? – настаивал Томас, мало надеясь на успех.

Он не ошибся, увидев очередное пожатие плечами и удивленный взгляд собеседника:

– Понятия не имею. Право, я не знаю. Где-нибудь на улицах, в трущобах. Я помню, как однажды он говорил мне это сам, не знаю, в шутку или серьезно. – Тирлстоун снова, запрокинув голову, обозревал небосклон, как бы давая Питту понять, что разговор окончен.

Суперинтендант зашагал прочь по парку мимо гуляющей публики. Он обогнал офицера в отпуске, обрядившегося в красный мундир и белые брюки – его начищенные мелом медные пуговицы ярко горели на солнце. Дал пройти стайке молоденьких девушек в нарядных светлых муслиновых платьях с кружевами. На них не без зависти поглядывала молоденькая няня в крахмальном фартучке, катившая перед собой детскую коляску. Откуда-то доносились звуки шарманки…

В четыре часа пополудни Томасу Питту наконец удалось перекусить. Он чувствовал, как устал, – резало глаза и раскалывалась голова от недосыпаний и постоянного напряжения. Суперинтендант не верил в то, что Яго Джонс намеренно подставил Финли Фитцджеймса, подкинув его вещи в комнату проститутки. Все это еще требовало доказательств, хотя пока такая вероятность не сбрасывалась со счетов.

Поэтому Питт решил, что пора снова нанести визит в особняк на Девоншир-стрит и справиться у вежливого дворецкого, нельзя ли повидаться с мисс Таллулой Фитцджеймс. По его предположениям, в этот час дня юная леди должна быть дома и готовиться к вечернему выезду в гости или к другим светским развлечениям.

Она вошла в малую гостиную, шурша пышными юбками бледно-розового, почти белого платья, украшенного на корсаже розой и бантом с длинными концами. Будь ее лицо чуть круглее, а его выражение не столь смышленым – и Таллула была бы воплощением девичьей невинности. Однако, хотя Томас и не понял этого сразу, эта девушка была полна решимости и вызова. Когда она стремительно появилась в дверях, а войдя, тут же остановилась, не выпуская ручку двери, у суперинтенданта не осталось в этом никаких сомнений.

– Что я вижу? – удивленно воскликнула мисс Фитцджеймс. – Вы снова здесь? Я слышала о смерти этой несчастной женщины, но у вас нет никаких оснований считать, что Финли имеет к этому отношение. Это полнейший абсурд! Зачем ему это делать? Мама, например, уверена, что он и близко не подходил к этим ужасным кварталам. Вам не кажется, что порой наши родители напоминают хорошую пару лошадей в упряжке? Они отлично смотрятся, все восхищаются ими, а лошади видят лишь то, что позволяют им видеть шоры. Мы всегда зашориваем наших лошадей, чтобы не глядели по сторонам и, не дай бог, чего-нибудь не испугались.

Питт, как ни старался, не смог удержаться от улыбки.

– Собственно, я пришел к вам всего лишь за адресом мистера Яго Джонса, – успокоил он молодую барышню.

Он заметил, как под тонким шелком платья настороженно напряглось и застыло тело девушки, и представил себе ее руку, судорожно сжавшую в этот момент дверную ручку. Очень медленно Таллула выпрямилась и отошла от двери на несколько шагов.

– Зачем? – спросила она. – Неужели вы думаете, что это сделал Яго? Вы не представляете, насколько нелепы ваши подозрения! Уверяю вас, я бы скорее подумала на принца Уэльского, чем на него. Если хорошенько поразмыслить, то это более вероятно.

– Вы очень высокого мнения о мистере Джонсе… – с удивлением заметил Питт.

– Не то чтобы так… – Девушка отвернулась, и солнечный луч из окна ярко осветил ее необычное лицо в профиль: нос, пожалуй, длинноват, рот крупный, щедрый на улыбку, в темных глазах – блеск, говорящий о том, что этой натуре не чужды сильные эмоции. – Он… видите ли… он слишком благочестив и порядочен. И поэтому бывает скучен. – Мисс Фитцджеймс намеренно не поворачивалась, продолжая смотреть на залитый солнцем сад и трепещущую листву деревьев. – Он не способен на что-либо подобное, – продолжала девушка. – Они с Финли примерно одного возраста. Когда брату было двадцать, а мне – двенадцать, дружить с Яго было интересно и весело. Он знал множество шуток, умел изображать всех, кого угодно, и не только внешне – он менял даже голос. – Она намеренно небрежно пожала плечами, словно разговор о Джонсе мало ее интересовал. – Теперь он стал религиозным человеком. Посвятил себя благотворительности и спасению души. – Таллула вдруг резко повернулась к Питту: – Почему церковь делает из людей таких зануд?

• Предыдущая
• 15/101
• Следующая