Прогулки с пантерой - Саморукова Наталья - Страница 18

• Предыдущая
• 18/54
• Следующая

Мы разговорились. Когда Люся, так звали новую знаекомую, забывала о своем высшем, обремененном кандидатской степенью образовании, ее речь становилась почти внятной. Она не без юмора поведала об особенностях здешней публики, рассказала о негласных правилах заведения. Здесь по ее словам, никому не надо было говорить два раза слово «нет». А симпатию и готовность к контакту можно обозначить всего лишь взглядом — кому надо, поймет.

— А что? Одинокие мужчины сюда заходят? — спросила я девушку.

— Не то слово, — скривилась она, — налетают как мухи. Конечно, в этом есть своя прелесть, но… Просто хозяевам выгодно — с мужчин, пришедших без пары, берут больше денег.

— Наверное, озабоченных много?

— Да как вас сказать, неозабоченные сюда в принципе не ходят. Но что есть озабоченность? Если рассматривать данное состояние дущи…

— И тела…

— Пусть так. Если рассматривать это как неудовлетворенность, желание найти некие новые грани существования…

Ну понеслась, нелегкая. Минут пять мы с тоскливой гримасой слушали философский бред Люси.

— Я хотела уточнить, не опасно ли это? Не бывает так, что некий одинокий мужчина кладет глаз на некую пару и потом начинает ее преследовать?

— Да что вы? — искренне удивилась Люся, — такого я не припомню.

— А вы знакомы с владельцами «Пантеры»?

— С владельцами? Да. Администрирует здесь Альберт Валевский. Но есть еще один хозяин — Дмитрий Коньков, он начинал этот проект, а Альберт присоединился уже потом.

Видимо, слухи про трагическую смерть Альберта и его жены еще не достигли тусовки. Но уже очень скоро это произойдет и паники, конечно, не миновать. Скорее всего, клуб ждут не лучшие времена.

Неожиданно хорошенькое Люсино лицо исказила гримаса, которую фанатка коллективных игр машинально нацепила на лицо. Со стороны приватной зоны к нам подошел ее муж в сопровождение жгучей брюнетки с совершенным и гибким телом. Уже через секунду Люся мило ей улыбалась, но я не смогла забыть выражение отчаянной ненависти, мелькнувшее и так и не растаявшее до конца.

Познакомившись с ее мужем Вадимом и обменявшись телефонами, мы с Лешкой под шумок ускользнули из гостеприимных, но довольно опасных объятий «Пантеры»

— Конечно, эта история очень быстро выйдет наружу. Такое шило в мешке не утаишь. Накрылся мой бизнес. Большим цинковым корытом накрылся.

Дмитрий Коньков назначил нам с Гришкой встречу у себя дома, в роскошном пентхаусе. Последние пару дней на работе он даже и не появлялся. Допросы, допросы, допросы… Он состоял с Валевским не только в деловых, но и отчасти в приятельских отношениях.

— Но близкими друзьями мы не были, — настаивал Коньков, — да Альберт вообще близко ни с кем не сходился. Слишком уж себе на уме.

— Если можно, конкретней.

— Меня с ним познакомил один немецкий партнер. Представил как надежного товарища, с которым можно иметь дело. Так оно и оказалось. Деловые качества Валевского — вне критики.

— А как человек? — Гришка порылся в папке с бумагами и извлек вопросник, который мы составили накануне.

— Как человек… — Коньков огляделся по сторонам, словно в поисках подсказки, обвел глазами украшенную коллекцией самого разнообразного холодного оружия стену, вгляделся в чрево облицованного серым камнем камина, скользнул по открытому окну, за которым чирикал воробышек, — в разведку я бы с ним не пошел. И детей крестить не стал бы. Это исчерпывающий ответ?

— К сожалению, нет, — констатировал Григорий.

— Ну хорошо. Он был злым, жестоким. Он был немного …странным. Порой мне казалось, что он ненавидел наших клиентов, за счет которых сам же и богател.

— А вы своих клиентов любите?

— Я их понимаю. Возможно, вы думаете, что я создал гнездо разврата, что пытаюсь пополнить свой кошелек за счет человеческих слабостей. Знаете, сколько раз я все это слышал? А наркотикам торговать нравственней? А оружием? А строить ядерные могильники? Мне кажется, что человек, живущий в современном мире, пользующийся благами цивилизации, не впадающий в депрессию от того, что каждую секунду на земле кто-то умирает от голода, просто не имеет право на ханжескую мораль. Мой бизнес вполне в логике этой жизни, он ничуть не ужастей торговли бензином или соевым мясом. Есть спрос, я обеспечиваю предложение.

— Красиво, — искренне сказала я.

— Искренне, — уточнил Дмитрий, — я в отличие кстати от Альберта, сам услугами клуба никогда не пользовался. Мне эта сторона жизни не очень интересна. А вот Альберт и его жена очень часто знакомились с парами по нашей базе. Но при этом, представьте, он презирал тех, кто к нам приходит. Не считал их за людей.

— Любопытно, — хмыкнул Гришка, — скажите, а враги у него были?

— Враги? Если я правильно понял, что именно вы имеете в виду, то нет. Конкурентам мы были не интересны. Это специфичная ниша, здесь общие правила бизнеса не работают.

— Скажите, но ведь к вам разные люди приходят. Далеко не все с женами и мужьями. Могло получиться так, что кто-то из членов семьи клиентов затаил на вас зло, решил, что вы подтолкнули вторую половину в пучину разврата?

— Честно говоря, маловероятно. Визиты сюда скрывают даже тщательнее, чем любовниц. Любовниц общество осуждает меньше, чем свальный грех. Так что нет, это ерунда какая-то… Признаюсь, по моим личным наблюдениям, к нам идут скорее за зрелищем за возможностью окунуться в особую атмосферу. Редко кто действительно так уж горит желанием погрузиться в порок.

— Подозрительные личности?

— У нас довольно жесткий фейс-контроль. Если человек ведет себя хоть чуточку странно, то второй раз охрана его уже не пустит, это гарантированно.

— И что, были те, кого не пускали?

— Не так часто, но были. Обычно, всех подозрительных отсекаем еще до первого визита. Лица кавказской национальности, маргинальные элементы, быки… Таким под благовидным предлогом отказываем сразу. Погодите… Помню, была девушка, приходила сюда, крутилась, ужинала, а потом уходила, даже не завязав попытку с кем-то познакомиться. Такая очень милая девушка, но мне показалось, что визиты к нам ей не в удовольствие. Очень напряженно держалась, как будто брезговала. Зачем тогда ходила? Раза три была… А так… проблем ни с крышей, ни с вашими коллегами у нас не было. Наш бизнес совершенно легален.

Про прошлое своего делового партнера Коньков знал совсем немного. Брак у него был первый, несмотря на то, что женат Валевский уже пять лет, жену стал активно презентовать в свете около года назад. До этого она практически не появлялась ни в клубе, ни на совместных вечеринках.

— Альберт говорил, что Арина очень нелюдимая. Но знаете, когда мы познакомились с ней поближе, оказалось, что это совсем не так. Уверенная в себе, раскрепощенная женщина. Настоящая светская львица. И заметьте, совершенно без комплексов.

— Постойте, год назад он стал часто бывать с ней на людях, до этого куда реже. Но все-таки вы видели ее раньше?

— Да, пару раз буквально.

— Вам не показалось, что с того времени она изменилась?

— В каком смысле?

— Может быть, она похорошела, стала иначе себя вести?

— Может и стала. Говорю же, фактически я узнал ее всего лишь год назад. До этого она как-то не отложилась в моей памяти. Ничем тут не могу помочь.

— Но вас не удивила эта ситуация. Четыре года Альберт держал свою жену взаперти и вдруг стал активно демонстрировать публике. Не показалось это странным?

— Да нет, — Коньков задумался. Внешне он напоминал мне актера Дэвида Духовны. Беспроигрышный типаж для романтических особ от двадцати и выше. Интеллигентный, но мужественный. Не красив, но обаятелен, вкрадчив. Как кошка.

— Вы что-то еще хотели нам сказать? — Гришка поднялся с кресла, прошелся до окна и обратно и пытливо посмотрел на Дмитрия, — или я ошибаюсь? Во время своего променада Гришка умудрился незаметно закрыть окно, и в комнате стало пронзительно тихо. Так тихо, что можно было расслышать движение стрелки наручных часов.

• Предыдущая
• 18/54
• Следующая