Вор (ЛП) - Тернер Меган Уолен - Страница 3

Он оттолкнулся от стола и сделал несколько шагов по комнате. Когда он повернулся ко мне спиной, я откинул волосы со лба и еще раз быстро огляделся. Я уже понял, что это был его кабинет. На полках лежали книги и старые свитки. Широкая скамья была заставлена небольшими амфорами и всяческой глиняной посудой. Среди них стояли даже стеклянные бутыли.[3] Ниша в конце комнаты была задернута занавеской… и из-под нее торчали носки кожаных сандалий. Мой желудок сжался, и я быстро отвернулся.

— Ты мог бы сократить свой тюремный срок, не сокращая жизнь, — сказал халдей.

Я тупо глядел на него. Я потерял нить разговора. Сейчас он пытался вернуть меня к нашему спору, и я понял, что он тоже нервничает. Значит, я могу расслабиться.

— Продолжайте.

— Я хочу, чтобы ты кое-что украл для меня.

Я улыбнулся.

— Может быть, царскую печать? Могу устроить.

— На твоем месте я бы не наглел, — напомнил халдей.

Его голос звучал хрипло. Я широко улыбнулся. Золотое кольцо с резным рубином находилось у него на сохранении, когда я выкрал его. Пропажа печати, я был уверен, сильно поколебала его престиж при дворе. Он невольно оглянулся на занавешенную нишу, стало быть, я попал в точку.

— Нужно украсть одну вещь. Сделай это для меня, и я прослежу, чтобы ты не вернулся в тюрьму. Если ты не сможешь это сделать, я опять же прослежу, чтобы в тюрьму ты не вернулся.

Заключенных часто забирали из тюрьмы. Каменщик, плотник, кузнец, любой ремесленник знал, что он проживет свой тюремный срок, работая на благо царя. Неквалифицированную рабочую силу собирали несколько раз в год и отправляли на серебряный рудник к югу от города. Редко кто из них возвращался, большинство заключенных просто исчезали. Халдей достаточно ясно дал понять, что он имеет в виду, поэтому я просто кивнул.

— Что я должен украсть?

Вот все, что меня интересовало. Халдей уклонился от ответа.

— Подробности узнаешь позже. Сейчас мне достаточно просто знать, что ты сможешь.

То есть я не заболел, не был искалечен или доведен голодом до полусмерти, находясь в тюрьме.

— Я смогу, — заверил я. — Но мне надо знать, что я краду.

— Тебе скажут. Но сейчас это не твое дело.

— Что будем делать, если я не смогу?

— Я думал, что ты можешь украсть что угодно, — издевательски возразил он.

— Кроме самого себя из царской тюрьмы, — согласился я.

— Не умничай, — покачал головой халдей. — Даже не пытайся. — я открыл было рот, чтобы заверить его в своей серьезности, но он продолжал. — Нам придется совершить небольшое путешествие. Так что у тебя будет достаточно времени, чтобы узнать о цели поездки.

Я откинулся на спинку кресла, успокоился и молча радовался услышанному. Если я выберусь за ворота Суниса, никто не сможет вернуть меня назад. Должно быть, халдей прочитал мои мысли, потому что снова наклонился ко мне.

— Не принимай меня за дурака.

Что правда, то правда, дураком он не был. Но ему нечем было удержать меня. Он вернулся к столу, а я сидел в кресле и думал, что боги, должно быть, услышали мои молитвы. Внезапно до меня донеслось, как кольца занавески скользнули по пруту, и вспомнил о сандалиях в нише. Мой желудок снова начал подпрыгивать под ребрами.

Сандалии отпечатали быстрые шаги по комнате, и крепкая рука ухватила меня за волосы. Хозяин руки обошел вокруг кресла, приподнял меня и держал перед собой, внимательно рассматривая.

— Меня тоже за дурака не держи, — предупредил он.

Он был так же невысок, как и его отец: коренастый и крепкий, как мул. Волосы цвета темного золота лежали кольцами над ушами. Возможно, мать так причесывала его в детстве, но сейчас от того милого ребенка не осталось и следа. Он безжалостно тянул мои волосы вверх, а я стоял на кончиках пальцев, чтобы уменьшить боль. Я положил обе ладони ему на плечо, пытаясь толкнуть его руку вниз, но в тот же миг оказался висящим в воздухе.

Он разжал пальцы, ноги подо мной подогнулись, и я упал на пол со звуком, сотрясшим все мое тело. Первым делом я ощупал макушку, проверяя, не обзавелся ли ранней лысиной. Когда я осмелился поднять голову, царь стоял надо мной, вытирая руку об одежду.

— Вставай, — сказал он.

Я поднялся, по-прежнему потирая голову.

Царь Суниса стоял неподвижно. Он чем-то очень напоминал медведя из сказок моей матери. Наш царь был слишком низеньким и жирным, чтобы выглядеть элегантно даже в лучших одеждах, так что рядом со своими придворными смотрелся не слишком представительно, но он был умен и проницателен.

Он дважды в год аккуратно взимал налоги со своих подданных и содержал большое войско, чтобы удержать их от восстания. Налоги поддерживали армию, а когда сама армия становилась угрозой, он отправлял ее на войну с соседями. Военные победы регулярно пополняли его сокровищницу. Царство Суниса расширилось, как никогда, потому что дорогие подарки превращали многих противников царя в союзников. Царь даже согнал аттолийцев с их исконных земель по эту сторону гор Гефестии, заставив их пробираться через горные перевалы вдоль границы Эддиса в оставшуюся не завоеванной часть Аттолии на противоположной стороне хребта. Ходили слухи, что новые земли оказались настолько хороши, что царь готовился к новой войне в Аттолией.

Не обращая внимание на халдея, Сунис подошел к полке рядом с моим креслом, взял с нее шкатулку и отнес ее к столу. Он опрокинул шкатулку над столешницей, и из нее высыпался и раскатился по бумагам каскад тяжелых золотых монет. Любой из них было бы достаточно, чтобы купить ферму для семьи со всей необходимой в хозяйстве скотиной. Несколько золотых дисков упало и зазвенело на каменном полу. Один из них приземлился на носок моего сапога, и лежал, подмигивая мне, как желтый глаз.

Я потянулся, чтобы поднять его, но успел остановиться и сказал:

— Мой дядя хранил свое золото под кроватью и пересчитывал каждую ночь.

— Лжец, — возразил царь. — Ты никогда в жизни не видел столько золота.

Он не мог знать, что однажды ночью я просочился в его Мегарон через канализационную трубу и спрятался в сокровищнице. Я целый день проспал в душной темноте на окованных железом сундуках с его казной.

Сунис постучал пустой шкатулкой по лежащим перед ним монетам.

— Если ты не вернешься, я предложу это золото в качестве награды любому, кто сможет доставить тебя обратно. — он перевернул ящичек и с треском захлопнул крышку. Я снова почувствовал, как мой желудок сжимается в комок. Ради такой награды меня будут гонять, как зайца, с одного конца света до другого. — Конечно, мне было бы приятнее получить тебя живым, — сказал царь и подробно перечислил те ужасные вещи, которые со мной проделают по возвращении на родину.

Я попытался остановить этот неприятный разговор после нескольких первых примеров, но он все говорил и говорил, так что через две минуты я уже завороженно смотрел на него, как суслик на змею, и почти не дышал. Халдей стоял у него за спиной, сложив руки на груди, и слушал так же внимательно. Похоже, он больше не волновался. Он был вполне удовлетворен тем, что царь согласился с его планом и своими угрозами решил помочь нашему общему делу. Мне становилось все хуже и хуже.

Меня вернули в камеру, теперь она казалась такой уютной и безопасной по сравнению с кабинетом халдея. Как только стражники вышли, я лег на каменную скамью и без излишних церемоний выбросил из головы нашего дорогого царя и его грозное предупреждение. Это были слишком неприятные воспоминания, чтобы останавливаться на них. Я постарался сосредоточиться на чудесном моменте расставания с тюрьмой. Обретя через некоторое время душевное равновесие, я закрыл глаза и заснул.

Глава 2

Я был удивлен во второй раз, когда на следующее утро за мной снова явились двое охранников. Я ожидал, что подготовка путешествия, о котором упоминал халдей, займет некоторое время. Но все говорило в пользу того, что царь одобрил его планы только прошлой ночью. Мои надежды снова обрели крылья, как только до меня дошло, какое долгое путешествие нам предстоит. Халдей как-то позабыл об этом упомянуть.