Контуры грядущего. Энгельс о коммунистическом обществе - Багатурия Георгий Александрович - Страница 19

– Возможно ли уничтожить частную собственность сразу?

– Нет, невозможно, точно так же, как нельзя сразу увеличить имеющиеся производительные силы в таких пределах, какие необходимы для создания общественного хозяйства. Поэтому надвигающаяся по всем признакам революция пролетариата сможет только постепенно преобразовать нынешнее общество и только тогда уничтожит частную собственность, когда будет создана необходимая для этого масса средств производства.

Так, Энгельс, пожалуй, впервые указывает на необходимость дальнейшего развития производительных сил после начала пролетарской революции (т.е., очевидно, после установления диктатуры пролетариата) как на решающее условие уничтожения частной собственности и создания общественного хозяйства. Созданные развитием крупной промышленности производительные силы уже пришли в противоречие с частной собственностью, но еще недостаточны для немедленного перехода к общественному хозяйству. Отсюда – даже чисто экономическая необходимость определенного переходного периода. Так развивается мысль, высказанная еще в «Положении рабочего класса в Англии».

Затем Энгельс подробно характеризует переходный период. Этому посвящены в «Проекте» пункты 16 – 19. Здесь Энгельс впервые намечает программу демократического государства (подразумевается прямое или косвенное политическое господство пролетариата), которую он будет развивать потом частично в статье «Коммунисты и Карл Гейнцен» и полностью в «Принципах коммунизма». Здесь же мы снова встречаем и элементы будущей теории непрерывной революции.

В «Принципах» (пункт 18-й) характеристика переходного периода становится значительно более глубокой и конкретной:

– Каков будет ход этой революции?

– Прежде всего, она создаст демократический строй и тем самым, прямо или косвенно, политическое господство пролетариата. Прямо – в Англии, где пролетарии уже теперь составляют большинство народа, косвенно – во Франции и Германии, где большинство народа состоит не только из пролетариев, но также из мелких крестьян и городских мелких буржуа, которые находятся еще только в стадии перехода в пролетариат, в осуществлении всех своих политических интересов все более зависят от пролетариата и потому вскоре должны будут присоединиться к его требованиям. Для этого, может быть, понадобится еще новая борьба, которая, однако, непременно закончится победой пролетариата. Демократия была бы совершенно бесполезна для пролетариата, если ею не воспользоваться немедленно, как средством для проведения широких мероприятий, непосредственно посягающих на частную собственность и обеспечивающих существование пролетариата. Главнейшие мероприятия эти, с необходимостью вытекающие из существующих ныне условий, суть следующие…

И далее Энгельс намечает программу из 12 пунктов, которые мы, краткости ради, опускаем (см. 4, 332 – 333). Затем он продолжает:

– Все эти мероприятия нельзя, разумеется, провести в один прием, но одно из них повлечет за собой другое. Стоит только произвести первую радикальную атаку на частную собственность, и пролетариат будет вынужден идти все дальше, все больше концентрировать в руках государства весь капитал, все сельское хозяйство, всю промышленность, весь транспорт и весь обмен. К этому ведут все перечисленные мероприятия. Осуществимость этих мероприятий и порождаемая ими централизация будут возрастать точно в такой же степени, в какой производительные силы страны будут умножаться трудом пролетариата. Наконец, когда весь капитал, все производство, весь обмен будут сосредоточены в руках нации, тогда частная собственность отпадет сама собой, деньги станут излишними, и производство увеличится в такой степени, а люди настолько изменятся, что смогут отпасть и последние формы отношений старого общества.

Описывая подобным образом «ход этой революции», Энгельс как это видно из ответа на предыдущий вопрос, имеет в виду «революцию пролетариата». Эта революция прежде всего создаст демократический строй, демократическое государство, в котором политически господствующим классом будет пролетариат. Он предвидит два возможных варианта ее развития. Там, где пролетариат уже составляет большинство населения (в Англии), – там в форме демократии будет установлено прямое политическое господство пролетариата. Там же, где пролетариат еще не составляет большинства населения, а такое большинство образуют только пролетариат вместе с присоединившимися к нему мелкими крестьянами и городскими мелкими буржуа (во Франции и Германии), – там в форме демократии будет установлено косвенное политическое господство пролетариата. Дифференцируя эти два варианта, Энгельс делает важный шаг в разработке теории пролетарской революции.

Программа демократического государства, в котором прямо или косвенно господствует пролетариат, разработана здесь значительно подробнее, чем в «Проекте». Сравнительный анализ программы диктатуры пролетариата в «Принципах» (12 пунктов) и в «Манифесте» (10 пунктов) показывает, что по содержанию они в целом совпадают. Различия же сводятся к двум моментам. Во-первых, формулировки в «Манифесте» более точные и, как правило, более обобщенные (более осторожные). Во-вторых, группировка пунктов в «Манифесте» более строгая, внутренне более логичная.

Хотя содержание почти каждого из пунктов программы в том или ином виде можно найти уже у предшественников Маркса и Энгельса, однако общий теоретический контекст, в котором их развивает Энгельс, придает им новый смысл. В чем же тут новое? Пожалуй, в двух специфических особенностях. Во-первых, это программа, которую может и должен будет осуществить пролетариат как политически господствующий класс. Во-вторых, эта программа не самоцель, а лишь совокупность переходных мероприятий, ведущих к коммунизму, но еще не приводящих к нему.

Затем в «Принципах» следуют два вопроса, совершенно отсутствовавшие в «Проекте»: о возможности победы коммунистической революции в одной стране и о последствиях окончательного устранения частной собственности.

Рассмотрев перед этим вопрос о переходном периоде и прежде чем перейти к целостной характеристике собственно коммунистического общества, Энгельс ставит вопрос о всемирном характере коммунистической революции. Этот (19-й) пункт представляет собой классический момент в развитии данной темы:

– Может ли эта революция произойти в одной какой-нибудь стране?

– Нет. Крупная промышленность уже тем, что она создала мировой рынок, так связала между собой все народы земного шара, в особенности цивилизованные народы, что каждый из них зависит от того, что происходит у другого. Затем крупная промышленность так уравняла общественное развитие во всех цивилизованных странах, что всюду буржуазия и пролетариат стали двумя решающими классами общества и борьба между ними – главной борьбой нашего времени. Поэтому коммунистическая революция будет не только национальной, но и произойдет одновременно во всех цивилизованных странах, т.е., по крайней мере, в Англии, Америке, Франции и Германии. В каждой из этих стран она будет развиваться быстрее или медленнее, в зависимости от того, в какой из этих стран более развита промышленность, больше накоплено богатств и имеется более значительное количество производительных сил. Поэтому она осуществится медленнее и труднее всего в Германии, быстрее и легче всего в Англии. Она окажет также значительное влияние на остальные страны мира и совершенно изменит и чрезвычайно ускорит их прежний ход развития. Она есть всемирная революция и будет поэтому иметь всемирную арену.

Концепция, которую развивает здесь Энгельс в конце октября 1847 г., впервые появилась в рукописи «Немецкой идеологии», в той части первой главы, которую можно датировать ноябрем – декабрем 1845 г. Интервал – два года. Идея исходила, очевидно, от Маркса, поскольку именно его рукой вписан фрагмент, где она впервые излагается. И, как видим, Энгельс не только воспринял ее, но и развил дальше.

Сравним теперь формулировку Маркса в «Немецкой идеологии» с формулировкой Энгельса в «Принципах коммунизма».