Церковная песня [Гимн Хаоса] - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 40

• Предыдущая
• 40/65
• Следующая

– Боритесь, – сказал им Каддерли, поняв, что их желания навеяны распространившимся проклятием. Иван и Пикел очень дорожили своей кухней, и обоим нравилось кормить голодных священников досыта. Они посмотрели вокруг на разгромленную кухню, на прожорливых священников, и на мгновение Каддерли показалось, что дальше он пойдет один. Но Ньюандер, утверждавший что дварфы устойчивы к магии, оказался прав и на этот раз, поскольку Болдешолдеры лишь с хмурым видом пожали плечами, и подтолкнули Каддерли дальше, к двери, которая вела в винный погреб.

Заплесневевшая лестница была тихой и темной; факелы давно уже никто не менял. Каддерли открыл фонарь и спустился на несколько ступеней, ожидая пока братья зажгут факелы. Иван, наконец, спустился, закрыв и заперев окованную железом дверь; он даже утрудился поставить на место железный засов.

– Позади неприятностей не меньше, чем впереди, – объяснил дварф в ответ на вопросительный взгляд Каддерли. – Если всей этой братии приспичит еще и выпить, неприятностей от них будет – хоть отбавляй.

Беспокойство братьев было оправданным, так что Каддерли повернулся и пошел вниз. Но Пикел схватил его и сам пошел первым, постукивая дубиной по своему шлему-горшку.

– Держись между нами, – пояснил Иван. – Нам такое не в новинку!

Такая самоуверенность успокоила Каддерли, но вот грохот спускающихся по ступеням дварфов успокоить, естественно, никого не мог.

В подвале было абсолютно темно, но чувствовалось, что они не одни. У первого же ящика с бутылками они нашли подтверждение, что кто-то еще здесь был. Битое стекло покрывало весь пол и многие бутылки – бутылки, которые Каддерли только накануне так бережно пересчитывал – исчезли. След вел к еще одному мертвому священнику. Его живот сильно раздулся, сам же он лежал свернувшись на полу, окруженный пустыми бутылками.

Сбоку послышалось шуршание, и Каддерли направил в ту сторону луч света. Там был еще один священник, тщетно пытающийся подняться. Он был слишком пьян чтобы хотя бы заметить свет, и его живот тоже раздулся сверх меры. Несмотря на такое положение, он все еще держал бутылку возле рта, упрямо вливая в себя все больше жидкости.

Каддерли бросился к пьянчужке, но Иван придержал его.

– Показывай свою дверь, – сказал ему Иван и только потом кивнул Пикелу. Когда Каддерли с Иваном двинулись дальше вглубь погреба, Пикел направился к страждущему. Вскоре Каддерли услышал глухой удар, стон и звон разбившейся о камень бутылки.

– Для его же блага, – пояснил Иван.

Они подошли к тем стойкам, где когда-то был найден Каддерли, и снова молодого ученого охватила паника, так как двери там все равно не было. Иван с Пикелом отодвинули стойки с вином, и все трое обыскали каждый дюйм стены.

Каддерли, заикаясь, начал извиняться; возможно вся его теория была неверной. Но Иван и Пикел упрямо продолжали поиск, веря в своего друга. И вскоре они нашли ответ, но не на стене, а на исцарапанном полу.

– Стойки кто-то тащил, – заявил Иван. Он наклонился, изучая пыль и ее отсутствие в отметинах. – Совсем недавно.

Узкий луч света из фонаря Каддерли сделал поиски несложными, и по мере их движения по следу, Каддерли волновался все больше.

– Как я мог такое пропустить?” – бормотал он. Луч света опять перепрыгнул на стойки с вином. – Мы – Руфо и я – пришли вот оттуда, так что дверь не могла быть там, где мы нашли сваленные шкафы. Все это подстроили специально. Я должен был догадаться.

– Тебя же ударили по голове, – напомнил ему Иван. – А это – хитрая уловка.

След привел к еще одной стойке, стоящей очень близко к стене. Еще до того, как Иван пнул ее в сторону, все догадались, что таинственная дверь находится прямо за ней. Иван, кивая и улыбаясь, подошел к ней и дернул за ручку, но дверь не поддалась.

– Заперто, – прорычал дварф, исследуя замочную скважину над ручкой. Он взглянул на брата, который с готовностью кивнул.

– Двери у нас открывает Пикел, – пояснил Иван Каддерли. Тот понял в чем дело только когда Пикел перехватил свою дубину наподобие тарана и встал на одну линию с дверью.

– Постойте! – осадил их Каддерли. – Можно все сделать проще.

– Ты еще и замки вскрывать умеешь? – мрачно спросил Иван.

– Ох, – простонал разочарованный Пикел.

– Можно и так сказать, – хитро ответил Каддерли. Но вместо отмычек он достал свой арбалет. Каддерли надеялся, что ему удастся испытать свое новое изобретение, так что с трудом сдерживал дрожь в руках, когда заряжал болт.

– Посторонись, – предупредил он, прицеливаясь в замочную скважину. Арбалет щелкнул, и болт врезался в цель. Мгновение спустя средняя секция болта лопнула, раздавив колбочку с маслом удара, и последовавший взрыв оставил только закопченную дыру на месте замка. Дверь приоткрылась на дюйм и свободно повисла.

– Я тоже такой хочу! – весело крикнул Иван.

– О-о-ой! – согласился с ним Пикел.

Но их радость была недолгой, так как за открытой дверью они обнаружили не начало сломанной лестницы, как предполагал Каддерли, а кирпичную стену.

– Новая работа, – пробормотал Иван после короткого осмотра. Он бросил хитрый взгляд на Каддерли. – У тебя есть болт и для этого, парень?

Иван не удосужился выслушиванием ответа. Его руки пробежали по стене, нажимая в некоторых местах, как будто проверяя ее прочность.

– У Пикела есть ключ, – заявил он, отходя с дороги.

Каддерли начал возражать, но Пикел не обратил на него внимания. Дварф издал забавный скулящий звук, а его волосатые ноги ступали на месте, как будто он заводил себя наподобие пружины. Затем, с рычанием, Пикел бросился вперед, плотно прижав к себе таран.

Кирпичи и скреплявший их раствор разлетелись в разные стороны. Несколько взрывов указывало на то, что с другой стороны были начертаны защитные глифы, но порыв Пикела не удалось остановить, ни этой несерьезной стене, ни магической защите. Да и сам Пикел остановиться уже не мог. Как Каддерли предупреждал их ранее, как пытался он им объяснить и сейчас, лестница за дверью вела вниз.

– О-о-о! – послышался стихающий крик Пикела, за которым последовал глухой удар.

– Братик! – закричал Иван и прежде чем Каддерли смог его остановить, тоже бросился в образовавшееся отверстие. Его факел разок полыхнул в облаке пыли, а потом и дварф и свет исчезли из поля зрения.

Каддерли содрогнулся от его последних слов:

– Я вижу…

Каддерли медленно спустился по веревке, следя за своими действиями; он вычитал такую технику в одном манускрипте. Он держал веревку и впереди и позади себя, захлестнув веревкой одно бедро и, используя ноги, чтобы контролировать спуск. Он слышал, как ворчат братья дварфы, пока отвязывал веревку, так что понял, что оба живы. Ну что ж, хоть какое-то утешение. Когда он приблизился к кругу света от факела дварфов, то увидел, как Пикел носится кругами, а Иван прямо за ним, прихлопывая последние струйки дыма, идущие от тлеющего зада его брата.

– О-о, о-о, о-о, о-о! – орал Пикел, не забывая самостоятельно хлопать свой огузок.

– Стой спокойно, ты вонючий целователь дубов! – ревел Иван, дико колотя того.

– Тихо! – предостерег их Каддерли, как только сам вошел в туннель.

– О-о, – ответил Пикел, в последний раз почесав обожженное место. Затем дварф заметил каменную кладку стен и позабыл обо всем на свете. Со счастливым видом он отправился изучать работу древних мастеров.

– Кто-то нам здесь совсем не рад, – рассудил Иван. – Его огненные глифы хорошо приложили моего братика, прямо пониже спины!

Каддерли согласился с выводами Ивана, чувствуя, что должен знать, кто поставил глифы, что видел кого-то в той комнате с бутылкой…

Впрочем, вспомнить все никак не удавалось, а времени на раздумья не было. Более того, никто из дварфов сильно не пострадал; а от тряски от шлема Ивана даже отвалилась часть приросшей за года грязи.

– Как далеко до твоего проклятущего пузырька? – спросил Иван. – Думаешь, нам еще попадутся магические барьеры? – тут лицо Ивана просветлело. – Тогда нужно пускать дварфа вперед, знаешь ли. – Он ударил кулаком в грудь. – Дварфу все нипочем. Дварф такую ловушку пережует и выплюнет в лицо тому гаду, который ее поставил. Думаешь, мы с ним встретимся? Ну, с тем любителем огненных потех? Мне есть о чем с ним поговорить. Он обжег моего братика! Нет, я принципиально против того, чтобы всякая мразь калечила моего братика!

• Предыдущая
• 40/65
• Следующая