Ошибка грифона - Емец Дмитрий Александрович - Страница 57

• Предыдущая
• 57/74
• Следующая

Они в каждый дом проникали. В каждую квартиру. В каждый офис, где на пафосных кожаных диванах, подстелив под ботинки газетку и надув припрятанную подушку, дремали бдительные ночные сторожа. Звуки эти были легкие, неуловимые. И везде несли они мир и радость. Вроде и слышали их, а вроде и не слыша¬ли. Люди замирали, вскидывали головы, как бы что- то различив, но тихи были их квартиры. Капала вода, включался холодильник Люди опускали головы, уты¬каясь в быт, но потом снова, вздрогнув, вскидывали их, тревожимые этими неслышимыми звуками.

Корнелий играл и сам себе удивлялся, что так лег-ко течет сегодня его музыка. Точно прорвало где-то плотину, и музыка хлынула, спеша затопить Москву. Вот только магии не имела. Ну и что? Зачем магия? Музыка и есть настоящая первичная магия, остальное все так, бытовое чародейство!

Долго, очень долго играл Корнелий. И все ему чу-дилось, что Варвара сидит в темноте и слушает его. Порой он даже улавливал какие-то нечеткие звуки, как если бы Варвара зябко шевелилась в темноте, или хмыкала, или засовывала бы ладони в рукава курт¬ки. Чтобы не разрушать мечты, Корнелий в темноту не глядел и к звукам лишний раз не прислушивался. Сколько раз так бывало: посмотришь — и видишь, что это не Варвара вовсе, а хлопает форточка, или трутся

между собой ветки в парке, или ветер раскачивает до-рожный знак, или мало ли что еще…

Наконец, перестав играть, Корнелий оторвал флей¬ту от 1уб. Теперь он просто лежал и смотрел на сере¬ющую, прямым углом сходящуюся внутренность кры¬ши. И тут в темноте опять кто-то завозился. Причем очень явсгвенно завозился. Корнелий больше не мог притворяться, что ничего не слышит. Он перевернул¬ся на живот и посмотрел в темноту.

Чердак был узкий, тесный, но длинный. Не чердак, а целый тоннель, протянувшийся над всем домом. В темноте чердака, в дальнем его конце, шевелилось что-то серое и довольно большое. Мысль о том, что это голуби, сразу отпала.

— Варвара! — окликнул Корнелий.

Серое и больше переспало шевелиться.

Испытывая страх, но и любопытство тоже, Корне-лий встал на четвереньки и пополз в темноту. То и дело руки его нашаривали голубиные перья, а один или два раза даже целое голубиное крыло. Это он определял на ощупь. Такие открытия Корнелию со-всем не понравились. Если перья голуби вполне себе могли терять и по своей воле, то чтобы вместе с кры-льями — тут уж требовалась чья-то помощь.

Чем ближе он подползал к серой тени, тем круп¬нее она ему казалась. «Варварой» Корнелий тень уже не называл. Он понял, что это не Варвара. Но ваг кто? Глаза различали лишь неясный силуэт.

— Ау! — окликнул он метров за десять.

Серая тень шевельнулась и издала невнятный звук. Корнелий отчего-то решил, что это страдальческий вздох или сгон.

— Вы себя хорошо чувствуете? Вам помочь? — со-страдательно спросил он и побежал на четвереньках вдвое быстрее.

Внезапно что-то взметнулось из темноты ему на-встречу. Корнелий увидел распахнувшиеся крылья, занявшие всю ширину чердака. Мелькнул загнутый клюв. Вспыхнул круглый желтый глаз.

Корнелия спасло то, что удар крылом он получил прежде, чем удар когтистой лапой. Крыло запута¬лось, задев за балку, а потом высвободилось, отчасти неожиданно и для самого существа. Отброшенный метра на два, Корнелий перекатился через голову и упал на спину. В темноте что-то ворочалось, запутав¬шись крыльями в балках. Загрохотало железо. Когти¬стая лапа ударила снизу по крыше и начисто снесла огромный лист. Хлынувший снаружи сероватый свет залил мускулистое тело льва и грозную орлиную го¬лову. Глаза искали Корнелия с явным желанием завер¬шить начатое.

«Мне конец!» — подумал Корнелий, но подумал без страха. Для страха тоже нужно время.

Грифон взметнулся и, ломая балки как спички, по-пытался добраться до Корнелия. Бывшего стража све¬та осыпало чердачным мусором и высохшим поме¬том. Он попытался откатиться под уцелевшую часть крыши, но его поддели лапой и вытащили из убежи¬ща, как мышь. Действуя по наитию, Корнелий под¬нес к 1убам флейту и заиграл. Устремившийся к нему загнутый клюв остановился до того, как нанес смер¬тельный удар.

Повернув голову чуть набок, как это делают птицы, грифон с недоумением уставился на Корнелия, не по-

нимая, откуда идут эти звуки. Точно ли от Корнелия? Нельзя ли все-таки его прикончить, но так, чтобы и музыка не прекращалась?

Корнелий продолжал играть. Он больше ничего не опасался. Умирать так умирать! Звуки, поначалу раз-мытые, крепли. И чем увереннее становилась игра Корнелия, тем спокойнее вел себя грифон. Он сло¬жил крылья и устроился рядом с Корнелием. Бывшего же стража, чтобы он никуда не делся, грифон мягко придавил лапой, удерживая его на месте. Лапа была тяжеловата для Корнелия. Он капризно дернул ногой, освобождая ее.

— А ну двинься! Разлегся туг! — велел он грифону.

Грифон угрожающе заклекотал.

— Я тебе порычу! — прикрикнул на него Корне¬лий, ладонью отталкивая его клюв. Он сам себя нс уз¬навал. И с чего он вдруг осмелел? Вот она — волшеб¬ная сила искусства!

Грифон опять заклекотал, но как-то почти винова¬та Вроде как и ворчал, вроде как и просил прощения. Продолжая играть, Корнелий разглядывал грифона. Тот лежал удачно — как раз под проломом крыши, за-ливаемый лунным светом. На боку' у грифона Корнелий разглядел плохо затягивающуюся рану. Видимо, она по¬баливала, потому что грифон то и дело озабоченно по¬глядывал на нес и принимался терзать ее клювом.

— А ну фу! Перестань! Так она никогда нс зажи¬вет! — прикрикнул на него Корнелий.

Грифон заворчал, по послушался.

Корнелий все играл. Дважды он пытался перестать, и дважды круглый зрак грифона распахивался, стано-вясь угрожающим, страшным. Корнелий торопливо

возвращал к губам флейту, и гнев в орлином зраке погасал Проснувшиеся голуби сонно разгуливали у грифона перСД носом, касались его лап, и он не на-падал на них.

МаголодиЯ Корнелия набирала силу. Все быстрее звучала она и одновременно все тише. В Москве на-ступало утро Протягивало к городу прохладные зим-ние руки. Кас*юсь КРЫШ- Гладило дома.

Корнелий неутомимо играл, хотя замерзшие паль-цы на которне ему толком не удавалось подуть, что¬бы согреть и* хотя бы дыханием, начинали неметь. Грифон слуй, ал- Г го встопорщенные очертания ста¬новились вес более мирными. Корнелий играл и ощу¬щал как гриФ°н смягчается и душа его теплеет, как теплееа’ и см*гчастся ДУша самого Корнелия. А потом зву^ музыки вообще стали исчезать, и в короткие мгновения таких подвисаний Корнелий играл словно в пустоту — играл и чувствовал, что это и есть самая настоящая музыка. И что он прорывается в эту музы¬ку. пусть на секунды, но прорывается.

А потом что-то вдруг выбило флейту из руки Кор-нелия И выбило очень грубо. Корнелий даже обо¬драл флейтой щеку. Вспыхнул свет. Это был тусклый и мертвенный свет, какой бывает от наспех начерчен¬ной руны

— Убери# его флейту! Он ни в коем случае не должен игра1Ъ- Самого светлого пока не трогать! —

приказал кЮ/га

Корнелий увидел четырех стражей мрака в грубых, словно оиаЛСННЬ1Х огнем плащах Один из них, толь¬ко что выбивший ногой его флейту, стоял согнувшись и упирался еловой в низкую крышу. Грифон, разнс-

жснный музыкой, не успел вовремя атаковать. На него набросили сеть. Сеть эта — с виду легкая, несерьез¬ная — явно была магического происхождения, пото¬му что хотя грифон и бился, но нс мог ее порвать, а только все сильнее запутывался.

К тому же сеть явно подчинялась одному из стра¬жей мрака, который сводил вместе пальцы. И чем больше он их сводил, тем теснее становилась сеть.

— Осторожно… крылья! Он нужен без поврежде¬ний! Абсолютно целый! — услышал Корнелий власт¬ный, чуть хрипловатый голос.

Обладатель этого голоса нетерпеливо отшвырнул стража в сторону и сам стал управлять сетью, осо¬бенно беспокоясь о том, чтобы грифон не распахнул внугри сети крылья и не сломал их.

— Спокойно, мальчик! Спокойно! У нас тебе будет лучше! — взволнованно повторял он, заставляя сеть сжиматься и движениями пальцев дистанционно рас-прямляя складки.

• Предыдущая
• 57/74
• Следующая