Я — Спок (СИ) - Нимой Леонард - Страница 29

Работать над «Миссией» было очень захватывающе… первое время. Но очень скоро, если честно, прискучило. (Собственно, по сей день бывают периоды, когда я вообще забываю, что там играл!) Это было интересно, поскольку мой герой, Парис Великолепный, был мастером перевоплощения, и, значит, я мог играть массу разных персонажей — стариков, азиатов, южно-американских диктаторов, слепых, европейцев… Плюс «Миссия» в то время свежо смотрелась на телевидении, потому что была очень кинематографичной. Приходилось не отлипать от экрана, чтобы понять, что вообще происходит (в «Звездном пути», например, было много разговоров, которые можно было слушать из другой комнаты). «Миссия», кроме того, была очень хитро сделана, вроде фильма «Афера». В каждом эпизоде все герои сериала использовали свои разнообразные таланты, чтобы одолеть еженедельного злодея.

Собственно, третий сценарий, который мне предложила «Парамаунт» был просто конфеткой. Я там играл революционного лидера, во многом списанного с Че Гевары. Я произвел некоторые исследования по поводу характера персонажа, поработал с гардеробщиками и гримерами, раздобыл себе сигар и, в общем, отлично повеселился в этой роли. Думаю, что получаемое удовольствие было видно, потому что, когда «Парамаунт» и CBS посмотрели отснятый материал, они предложили мне контракт на четыре года. В то время я был полон энтузиазма и согласился.

_{^{Революционное веселье на съемочной площадке «Миссии»}}

Но потом я и оглянуться не успел, как обнаружил, что опять играю южно-американского диктатора. И опять азиата, и опять старика, и опять слепого…

Второе, отчего я заскучал — это характер персонажа, которого я играл, Париса. (Меня частенько интересовало, было ли односложное имя выбрано из-за моего успеха под краткой кличкой «Спок»). Или, вернее сказать, полное отсутствие этого характера, потому что о нем было совершенно ничего не известно. Если внутренняя жизнь Спока была очень богатой и четко определенной, у Париса вообще не было никакой внутренней жизни. В «Миссии» ее ни у кого из персонажей не было, и друг с другом они тоже никак не взаимодействовали. Все внимание концентрировалось на их умениях и их деятельности в качестве участников команды. В каждой серии Парис просто извлекал из шляпы очередной набор цирковых трюков, но мы никогда не могли увидеть, что им движет или с какими внутренними конфликтами он сталкивается. Самым личным, сокровенным моментом во всем фильме был эпизод, когда Парис приезжает вечером к себе домой в смокинге и тут раздается телефонный звонок (разумеется, это был его шеф, мистер Фелпс).

_{^{Парис Великолепный}}

И, если честно, я скучал по Споку. Мне его не хватало во время «Миссии» и позже, до самого 1979 года, когда мы стали снимать первый полнометражный «Стартрековский» фильм. Я так никогда полностью и не избавился от «отзвука» Спока у себя в голове с тех самых пор, как мы сняли «Звездный путь», и, конечно, время от времени я слышал его голос, весьма логично комментирующий какую-нибудь ситуацию.

Однако мне не хотелось бы, чтоб показалось, будто я жалуюсь, потому что мои впечатления от «Миссии» остались весьма приятными. Актеры — Грег Моррис, Питер Люпус, Лесли Энн Уоррен, Питер Грейвс — были отличной компанией. И, если честно, этот сериал казался просто парой пустяков после страшного рабочего завала на «Звездном пути». В «Стар Треке» почти в каждой сцене были Кирк и Спок, так что нам с Биллом Шатнером приходилось быть на съемках и на работе большую часть 24-часового съемочного дня 5 дней в неделю. А на съемках «Миссии» работа была разделена между пятью людьми. «Команда» собиралась вместе в сцене, открывающей серию, и в сцене, ее завершающей, когда все уезжают прочь после завершения миссии. В промежутке все персонажи следовали каждый своим путем. Так что, к примеру, пока Грег Моррис сверлил туннели сквозь стены и устанавливал электронные устройства, у меня было свободное время.

Собственно, у меня была уйма свободного времени. Столько, что я начал писать стихи и страстно увлекся фотографией. Я даже занялся спортом и начал плавать каждое утро, до начала работы. Я считал, что у меня совершенно налаженная, удобная и счастливая жизнь, и был рад освободиться от всего этого давления на «Звездном пути», когда постоянно требовалось зубрить диалоги и вставать в раннюю рань, чтобы гримироваться…

Но потом во время съемок моего первого сезона «Миссии» случилось кое-что интересное. Одним воскресным вечером, когда мы отправились поужинать с женой, я ощутил дискомфорт в животе. Я сумел высидеть ужин и добраться домой до кровати, но проснулся часа в два ночи от острой боли в желудке. К трем часам я дозвонился до своего доктора, а к четырем часам был на больничной койке под обезболивающим.

Оказалось, что у меня внезапно развилась язва желудка.

Раз мне вообще суждено было получить язву, я должен был бы заработать ее на «Звездном пути», а не на «Миссии»! Но, когда я об этом раздумываю, то задаюсь вопросом — не оказалось ли отсутствие внутреннего удовлетворения на съемках «Миссии» для меня гораздо более тяжелым, чем изматывающее, но наполненное смыслом вкалывание над «Звездным путем»?

В любом случае, я последовал советам доктора и перешел на новую диету. За год или два мне удалось полностью поправиться, и больше проблем с желудком у меня не было.

И я вернулся к работе над «Миссией». Но на середине второго своего сезона я понял, что с меня хватит — я сыграл все разнообразные роли, которые хотел сыграть, и мне стало как-то невесело. Не осталось ни сложных задач, ни интереса. Так что я позвонил своему агенту и попросил отправить запрос на освобождение меня от участия в сериале.

Ну, если голливудские агенты и молятся о чем-то, так это о шансе для их клиента попасть в телевизионный сериал, ведь это означает стабильную работу в общепризнанно нестабильном бизнесе. Актеры бьются за то, чтобы попасть в сериал, а не выбраться из него.

Так что пару месяцев мой агент меня игнорировал. Он вполне разумно предположил, что я совершенно двинулся — или с кем-то поссорился, и он, конечно, надеялся, что это пройдет. Он очень старался меня пересидеть, но, после того как я многократно уверил его, что действительно решил покинуть сериал, он, наконец, переговорил со студией.

Я ушел из сериала, оставшись со студией в прекрасных отношениях. «Миссия» шла еще три весьма успешных года (собственно, меня забавляет мысль, что никто даже не заметил, что Парис исчез).

Что до Спока и «Звездного пути» — хоть «отголоски» персонажа и продолжали до меня доходить, я и не подозревал, что сериал может быть когда-нибудь возрожден. (Интересно, что вскоре после того, как «Звездный путь» был закрыт, в некоторых газетах писали, что NBS предложило мне отдельный сериал про Спока. Где они взяли эту информацию, я ума не приложу, потому что это совершенная неправда. Побочным эффектом этих статей были первые искры негодования среди фанатов, которые оплакивали смерть «Звездного пути» и начали винить меня в своей потере).

«Пленки Квестора» были о роботе, созданном международной группой ученых. Во время своего создания он понимает, что его существование приведет к международному столкновению между теми, кто им обладает, поэтому робот достраивает себя и сбегает, чтобы найти своего создателя (любимая тема Джина Родденберри).

Джин прислал мне первый черновик сценария. Я прочитал его и сделал несколько комментариев и предложений, сказав «Давай обсудим поподробней».

Контракт, который я подписал с «Юниверсал», заключался с пониманием, что я получу ведущую роль в новом сериале. До этого я много раз работал там в качестве приглашенного актера. Именно там я впервые опробовал себя в качестве режиссера на съемках эпизода «Ночной галереи» под названием «Смерть на барже». Я нанял Лесли Энн Уоррен, которая прелестно сыграла вампирку в сюжете а-ля «Ромео и Джульетта».