Афганская командировка (СИ) - Понизовский Евгений - Страница 11

Проснулся я уже когда вся колонна в местном гарнизончике лагерем стала. Из машины вылезаю, глаза протер, а ГРАДы вот они, рядышком стоят. Я бегом туда, там встречаю Стоцкогособственной персоной. "Слушай, – говорю, – кто это из ваших вчера пулеметное гнездо на обратном склоне горы уничтожил?" А он мне с гордостью отвечает: "Я! И всего стрех выстрелов!".

– Так ты ж меня, курва, чуть не убил! – и рассказываю ему всю историю.

Он сразу побледнел весь, стал извиняться. Как это у нас вообще бывает часто – правая рука не знает, что делает левая. Стоцкому ту же задачу, что и нам поставили, только про нас ничегоне сказали, а корректировщик у него другой был. Задачу командования ГРАД тогда выполнил, ничего не скажешь, а нам с сержантом повезло, что Стоцкий первый снаряд с таким большимперелетом уложил. Чуть бы поменьше прицел взял и тогда все, каюк, "не жди меня мама, родимого сына".

– Вот это да! – в растяжку проговорил один из захмелевших мужиков за столом, – так со Стоцкого причитается не меньше литры за моральный ущерб!

– Нет, мы с ним уже весь моральный ущерб компенсировали, откушали спиртного изрядно, да у меня к нему никаких претензий и не было, он не виноват, а командованию мы про этотинцидент докладывать не стали, нам бы хуже было, еще бы нашли за что наказать всех.

– Ну давайте, мужики, выпьем "за нее – за удачу и за жизнь, – поднял Панков кружку, зажатую в могучей ладони.

До желанной койки Стоцкий добрался только поздно ночью и сразу провалился в глубокий без сновидений сон.

Весь следующий день прошел в подготовительных хлопотах. К КаМАЗу претензий не было – после заправки он снова готов был ехать хоть на край света. Однако с КрАЗом былопосложнее. Водитель Шубуев вроде бы его починил, но не совсем. Машина кое-как заводилась, чадила черным дизельным выхлопом, фыркала и двигалась рывками. Главная бедапроявилась когда Стоцкий с Шубуевым выгнали "крокодила" для испытаний на прямую дорогу вдоль взлетки. Разогнать машину свыше 50 км/час они не смогли ни с первой, ни с двадцатьпервой попытки. Двигатель свирепо ревел, трясся как в лихорадке, грозя развалиться или взорваться, но достичь хотя бы 60 км/час на этой "бурбухайке" было невозможно как на лошадипреодолеть звуковой барьер. Вскрытие больного агрегата в автопарке и проверка своими силами всех систем ничего не дали. Наспех собранный консилиум местных спецов не смогвынести определенного диагноза, все знатоки сыпали умными техническими терминами, чесали затылки, разводили руками. Способы лечения предлагались самые разные: от испытаннойвоенной кувалдочки до замены половины двигателя. В итоге самый старый опытный прапорщик-технарь выразил общее мнение: "Задолбал ты уже всех своим КрАЗом, старлей! 50 едет,вот и хватит тебе, чтоб до части доехать. Там разберетесь, что к чему, а то сейчас накрутишь, так он тебе и 30-ти не выдаст!".

Тем временем на инструктаж выезжающих колонн в комендатуру Стоцкий в этот день безнадежно опоздал. Назавтра пролазив полдня по внутренностям стального монстра и не найдяничего утешительного, Игорь вовремя бросил это грязное дело и точно в назначенный час вместе со своими водителями Иващенко и Шубуевым был на инструктаже в небольшом сарае сгордым названием "Военная комендатура". Внутри было тесно – негде яблоку упасть. Темноволосый, с аккуратными усиками, в наглаженном ХБ кителе майор водил указкой по висевшей настене большой карте. Хриплым голосом он рассказывал о том, что духи опять распоясались и за последнее время напали на три колонны, причем последнюю с КаМАЗами,топливозаправщиками-"наливниками" сожгли почти полностью. Предупреждал он и о минах на обочинах, и о строжайшей дисциплине движения, скорости, дистанции, и о многомдругом, что поможет на боевой дороге сберечь грузы, технику, спасти жизнь.

Осоловевший от спертого воздуха и монотонной речи народ заметно оживился, когда помощник коменданта перестал читать нотации и перешел к формированию колонн для выезда изгарнизона. Собственно большие колонны из тех, что постоянно мотали одни и те же маршруты и так были сформированы, а вот мелкие группки машин типа экипажей Стоцкогопредстояло втиснуть в чью-то колонну под крыло походной техпомощи и боевого охранения. Вот тут-то Стоцкого и ждала закавыка. Взять в колонну на Кабул, по пути к которому лежалжеланный Чарикарский гарнизон, все соглашались только Ка-МАЗ. От КрАЗа все отмахивались как от зачумленного. "Мы едем быстро, нафига нам с вашим крокодилом-тихоходоммучиться!" – примерно так отшивали Стоцкого старшие колонн. В общем, внедриться к кому-нибудь в колонну с первого раза Игорю не удалось и несолоно хлебавши они вернулись насклад. Улыбался только Шубуев, радуясь возможности провести еще один вечер с друзьями-земляками. Та же история повторилась на инструктаже и на следующий день, и на третий, и начетвертый дни. Весь текст инструктажа Стоц-кий и оба его водителя уже выучили наизусть, в комендатуре их стали принимать как своих, а одна из колонн за это время успела съездить вКабул, вернуться и снова готовилась к выезду. И лишь только на пятый день, после того как Стоцкий крепко поругался с помощником коменданта, КаМАЗ и КрАЗ удалось втиснуть вколонну КаМАЗов-наливников, везущих в цистернах топливо в Кабул. Утомленный осточертевшими ежедневными инструктажами, Стоцкий готов был бежать в родной гарнизон хотьпешком, ведь там его уже вполне мог ждать заменщик. Бойцам тоже уже порядком надоели команды "Едем", "Отставить", поэтому остаток вечера все собирались в приподнятом настроении.

Утром, едва солнце стало выкатываться из-за гор, многострадальные экипажи Стоцкого заняли место в колонне бензовозов. Кроме двух ЗИЛов-техничек с огромными будками, шедшихвпереди и в хвосте колонны, все остальные машины были КаМАЗы. На случай душманской атаки в колонне шли три грузовых КаМАЗа, в кузовах каждого из которых была жесткозакреплена автоматическая двуствольная 23 миллиметровая зенитная пушка. Два солдата в касках и бронежилетах сидели в креслах открытой всем ветрам зенитной установки и до рези вглазах всматривались в окружающую местность, чтобы немедленно разнести в клочья напавших духов. Первый "зенитный" КаМАЗ шел в голове, второй – по средине, а третий – в конце колонны. В хвосте колонны перед машинами охранения и техничкой катил КаМАЗ Иващенко, а перед ним пыхтел Шубуевский КрАЗ. Усадив старшим машины к Шубуеву сержанта Палия,Стоцкий занял удобное кресло в кабине КаМАЗа. Автоматы да пара гранат-"лимонок" лежали в кабинах наготове.

Жаркое афганское солнце быстро развеяло остатки утренней свежести. Если до Пули-Хумри дорога шла по более-менее равнинной местности, то дальше начинала забираться в горы.Трасса жила своей жизнью. Всевозможные легковушки, пестрые, увешанные побрякушками угловатые автобусы, грузовые огромные 'бурбухайки" всех мастей, здоровенные фургоны,расписанные картинами, как музеи на колесах, – вся эта армада гудела, ревела, чадила, пылила, двигаясь в разные стороны. Контрасты в нищем, изнуренном войной Афганистанепроявлялись везде, а на дороге особенно. Рядом с большущим, сверкающим эмалью и хромом новым американским грузовиком тарахтел как трактор советский "газон" 50-х годов. Топливосамотеком текло по трубке в двигатель из лежащей на крыше канистры, рессоры выгнуты в обратную сторону, однако "газон" упрямо тащил в гору деревянный кузов, груженный тюками навысоту двухэтажного дома. Кабина другой, размалеванной как пасхальное яйцо "бурбухайки" была вся из дерева и конструкцией дверей и окон напоминала веранду. В кабине удивленныйИващенко увидел троих пассажиров, один из которых сидел слева от водителя, а двое справа. В кузове с высокими бортами и дугами для тента везли баранов. На заднем борту, широкорасставив ноги без носков в галошах и держась обеими руками вверху за дугу кузова стоял парнишка лет 15-ти, одетый в широкие брюки и обтрепанный пиджачишко на голое тело.