Дети Мафусаила. Уолдо. Магия, инк. - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 67

• Предыдущая
• 67/100
• Следующая

Уолдо открыл глаза:

— Милосердные небеса! — простонал он. — Можешь ты что-нибудь сделать? Бальдур, наверное, умирает.

— Посмотрим. — Гримс расстегнул ремень безопасности и двинулся в другой конец цистерны. Равновесие в цистерне нарушилось, и Уолдо стукнуло о борт.

— О! — закричал он. — Осторожней!

— Ну, тихо, тихо. — Гримс гладил голову собаки, разговаривая с ней. Когда та успокоилась, Гримс захватил кожу между лопатками и ввел лекарство, потом помассировал место укола.

— Ну, ну, старина. Сейчас тебе станет легче.

Его обратное движение привело к тому, что Уолдо качнуло в другую сторону, но тот перенес это со стоическим видом мученика.

Скорая помощь сделала всего один рывкообразный маневр во время вхождения в атмосферу. И Уолдо, и пес взвизгнули.

— Частный корабль, — крикнул в ответ пилот. — Не обратил внимания на мои габаритные огни. — И он пробормотал что-то про женщин за рулем.

— Это не его вина, — сказал Гримс Уолдо. — Я видел.

Пилот посадил корабль с изысканной легкостью на специально подготовленную площадку между шоссе и домом Шнайдера. Их там ждала группа людей. Под руководством Гримса они высвободили Уолдо из цистерны и вынесли на открытый воздух. Это было выполнено очень медленно и осторожно, но все-таки им не удалось полностью избежать легких ударов и толчков. Уолдо выдержал все стоически и молча, но из-под закрытых век у него покатились слезы.

Оказавшись снаружи он спросил:

— Где Бальдур?

— Я его отвязал, — ответил Гримс, — но он за нами не пошел.

— Сюда, Бальдур! Ко мне, мой мальчик! — хрипло крикнул Уолдо.

Внутри корабля собака услышала голос хозяина, подняла голову и гавкнула. Бальдур все еще ощущал невероятную слабость и боль, однако начал ползти вперед на брюхе, послушный зову хозяина. Гримс вовремя подоспел и увидел, что происходит.

Собака доползла до края полки и сделала попытку прыгнуть в ту сторону, откуда слышался голос хозяина. Зная только один способ двигаться вперед, она им и воспользовалась. Бальдур безусловно ожидал, что пролетит через дверной проем и приземлится перед кораблем. Вместо этого он упал на несколько футов вниз, возвестив о своем неожиданном падении истошным воем; приземлился он очень болезненно и неуклюже, ударившись о пол вытянутыми для прыжка передними лапами.

Он лежал там, где приземлился, не издавая при этом ни звука и даже не пытаясь двигаться. Пса била сильная дрожь.

Гримс подошел к нему и внимательно осмотрел. Животное не получило никаких серьезных повреждений. Убедившись в этом, он вернулся.

— С Бальдуром произошел маленький несчастный случай, — сказал он Уолдо. — Теперь все в порядке, но чертова скотина не умеет ходить. Лучше бы ты оставил его дома.

Уолдо медленно покачал головой.

— Я хочу, чтобы он был со мной. Скажи, чтобы его перенесли сюда.

Гримс взял несколько человек себе в помощь и попросил у пилота носилки.

— Не уверен, что мне хочется делать это, — сказал один.

— Собака выглядит очень злобной. Посмотрите на ее глаза.

— Нет, он не злой, — уверил его Гримс. — Просто он до смерти боится. Смотрите, я буду держать его голову.

— Что с ним? То же самое, что с толстяком?

— Нет, он абсолютно здоров и очень силен. Просто он никогда не умел ходить. Это первая поездка на Землю.

— Что-то не пойму ничего.

— Я знаю о подобном случае, — вступил в разговор второй. — Пес, выросший в Лунополисе, первую неделю на Земле вообще не мог двигаться. Сидел, выл и все делал под себя.

— То же самое и с этим, — мрачно заметил первый.

Они принесли Бальдура и положили рядом с Уолдо. С невероятным усилием Уолдо приподнялся на локте, вытянул руку и положил ее на голову бедного животного.

— Ну-ну! — прошептал он. — Тебе очень плохо, да? Ничего, старина, ничего.

Бальдур слабо повилял хвостом.

Уолдо несли четыре, а Бальдура два человека. Грэмпс Шнайдер ждал их возле входа в дом. Он ничего не сказал, когда они приблизились, а просто показал, чтобы Уолдо занесли внутрь. Двое, которые несли собаку, заколебались.

— Его тоже, — сказал Шнайдер.

Когда все и даже Гримс вернулись к кораблю, Шнайдер заговорил.

— Добро пожаловать, мистер Уолдо Джонс.

— Спасибо, что вы меня приняли, дедушка Шнайдер.

Старик грациозно, с достоинством кивнул, но промолчал. Он подошел к подстилке, на которой лежал Бальдур. Уолдо почувствовал необходимость предупредить старика, что для незнакомого человека животное может быть опасным, но какая-то странная скованность (может, ослабляющее воздействие гравитационного поля) не дала ему вымолвить ни слова. Потом он увидел, что волноваться незачем.

Бальдур перестал скулить, поднял голову и стал облизывать подбородок Грэмпса Шнайдера, радостно виляя хвостом. Внезапно Уолдо ощутил приступ ревности. Никогда раньше Бальдур не принимал и не подпускал к себе никого без специальной команды Уолдо. Это было настоящее предательство! Однако он подавил резкую обиду и постарался холодно расценить это происшествие, как свое тактическое преимущество.

Шнайдер наконец оттолкнул собачью морду, чтобы пес не мешал, и начал тщательно осматривать, ощупывать, надавливать на определенные точки, сгибать и разгибать суставы. Он схватил его за морду, растянул губы и осмотрел десны. Отвернул веко. Потом, оставив собаку, подошел к Уолдо.

— Собака здорова, — сказал он. — Просто её мозг в растерянности. Чем это вызвано?

Уолдо рассказал о Бальдуре, о его необычной судьбе. Шнайдер понимающе кивнул — Уолдо не мог определить: все тот понял или нет — и посмотрел на Уолдо.

— Нехорошо такому большому парню лежать в койке. Слабость — сколько лет она тебя мучает?

— Всю жизнь, дедушка.

— Это плохо. — Шнайдер стал изучать его точно так же, как только что осматривал Бальдура.

Уолдо, чье чувство собственной неприкосновенности было гораздо более сильным, чем у обычного, даже очень эмоционального человека, вынес это стоически. Он чувствовал: это необходимо, чтобы умаслить странное создание. Совсем не нужно настраивать его против себя.

Чтобы отвлечься от унижения, которому его подвергали и которому он подчинился, Уолдо решил получше узнать старого знахаря и стал рассматривать его жилище. Комната, в которой они находились, соединяла в себе кухню и гостиную. Захламленная, довольно узкая, но очень длинная. Над всей кухонной частью доминировал камин, заложенный кирпичом, а дымоход печной топки был выведен в трубу. Камин был какой-то кривобокий. Печь была пристроена к правой его стороне. С левой стороны находилось что-то, напоминающее короткий прилавок, поддерживающий крошечную раковину. Над раковиной был рукомойник, крепившийся к прилавку.

«Либо Шнайдер старше, чем выглядит, а это кажется невероятным, либо он получил этот дом в наследство от кого-то, давно умершего», — решил Уолдо.

Часть комнаты, отведенная под гостиную, была завалена разбросанными вещами. Просто невозможно было себе представить, чтобы такой беспорядок царил в новых домах. На полу громоздились ящики, забитые книгами; книги стопками лежали на полу и на стульях. Старинный деревянный письменный стол, на котором стояла старомодная механическая пишущая машинка, был завален бумагами и полностью занимал один из углов. Над ним на стене висели резные часы, чем-то напоминающие домик. Над циферблатом были расположены две маленькие дверцы. Пока Уолдо их рассматривал, крохотная деревянная птичка, выкрашенная в ярко-красный цвет, выглянула из левой дверцы, пропела «свуусвоо!» четыре раза и резко спряталась за дверкой. Сразу же из правой дверцы показалась серая птичка, лениво сказала три раза «Ку-ку» и спряталась. Уолдо решил, что ему обязательно нужны такие же часы. Конечно, маятник не будет работать во Фрихолде, однако он свободно может сделать для них специальную раму, с ускорением в 1g, внутри которой будет создано псевдоземное притяжение.

Ему даже не пришло в голову иммитировать движения маятника при помощи скрытого источника энергии. Он любил, чтобы вещи работали так, как должны работать.

• Предыдущая
• 67/100
• Следующая