Посетители - Саймак Клиффорд Дональд - Страница 30
- Предыдущая
- 30/57
- Следующая
– Русские хотят подключить своих наблюдателей. Лично я против…
– Думаю, чисто символическое участие русских не повредит, – сказал министр обороны. – Если мы будем чересчур резки или проявим слишком большую нетерпимость…
– Я надеюсь, Уинстон, ты думаешь совсем не о том, о чем я хотел сказать…
– Эта мысль уже приходила мне в голову, – сказал Меллорн. – Если окажется, что мы нащупываем нечто, способное поколебать баланс сил…
– А если мы что-то обнаружим и поделимся с ними, это будет означать дальнейшую эскалацию. Кто еще так думает?
– Я не говорю – делиться. Я говорю о небольшом, чисто символическом участии, о представительстве ученых, чтобы не унижать их национальную гордость.
– Я согласен с Уинстоном, – сказал Уайт. – Мы можем позволить себе кое-что, чтобы сохранить реноме наших друзей.
– То, о чем вы говорите, просто снисходительное патронирование, – заговорил молчавший до сих пор Хэммонд. – Они это сразу поймут, ведь в подобной ситуации они поступили бы аналогичным образом. Нет, или мы работаем с ними на равных или оставляем все для себя. И еще одно – мы должны отдавать себе отчет, что пока нам делить нечего. И возможно, при всем уважении к доктору Аллену и его усилиям, мы так ничего практического и не получим.
– В этом случае, – сказал Уайт, – было бы совсем неплохо привлечь их к работе. Это весьма способствовало бы улучшению наших отношений. А поскольку мы ничего не нашли, то и делить нам нечего.
– Маркус, – без всякого энтузиазма произнес президент, – ты предлагаешь рискнуть, а это чревато…
– Ладно, забудем то, что я сказал, – предложил Уинстон, – просто мне в голову вдруг пришла такая идея.
– Но меня это очень смущает, – не согласился Уайт. – К тому же, как реагировать на предложения помощи и сотрудничества со стороны наших союзников и искренних друзей. Они предлагают нам помощь…
– Да, представляю, насколько они искренни, – язвительно сказал Хэммонд.
– И позднее, – совершенно игнорируя замечание Хэммонда, продолжал Уайт, – возможно, нам придется их об этой помощи просить. Мы ведь пока совершенно не знаем, с чем столкнулись.
– Мне кажется, – сказал президент, – лучше пока все оставить, как есть. Давайте оставим в покое другие страны и займемся исключительно нашей. Были небольшие волнения. Демонстрации, шум, крики, хулиганство в районах вроде Гарлема в Нью-Йорке. Есть какие-нибудь новости по этому вопросу, Дэйв?
– Ничего существенного, – ответил Портер. – Можно считать, что нам повезло. Мы совершенно не подготовили общественное мнение страны. Нужно было проинформировать прессу сразу же, как только появились признаки, что рой разлетится. Нужно было предупредить народ.
– Ты страдаешь по этому поводу?
– Черт возьми, мистер президент, но это действительно так. Допустить, чтобы НАСА само публиковало свой тощий бюллетень – низкая хитрость с их стороны.
– Дэйв, мы ведь это уже обсуждали.
– Да, и вы ошибались.
– Но и ты был с нами.
– Нет, я был против и некоторые меня поддержали.
– Только некоторые.
– Сэр, такие вещи нельзя решать простым голосованием. Здесь каждый знает в совершенстве свое дело. Я тоже знаю свое. Пока нам везет, и я надеюсь, что завтра утром мы сможем опять это повторить. Чего я боюсь, так это выступлений каких-либо сект и культов. Сейчас все ненормальные и лжепророки до предела напрягают голосовые связки. Все евангелисты бросились читать молитвы. В деревенских церквях яблоку негде упасть. В Миннеаполисе группа цветочных пацифистов второго поколения пыталась прорваться к пришельцу сквозь полицейский кордон. Они собирались продемонстрировать пришельцу, опустившемуся на взлетной полосе аэропорта, свою любовь.
– Не думаю, что стоит слишком волноваться по этому поводу, – сказал Хэммонд.
– Страсти кипят, – напомнил Портер. – Очень многое еще кипит внутри, под крышкой. Латентный страх может легко прорваться наружу. Алилуйщики могут легко выйти из-под контроля разума. Мы на грани вооруженных стычек на улицах городов. А это произойдет, если только надувшиеся пивом консерваторы заденут прыгающих по улицам провозгласителей Золотого Века…
– Вы, как всегда, преувеличиваете, – пожал плечами Хэммонд.
– Надеюсь, – кивнул Портер.
– Мне это осторожное ожидание не по душе, – вмешался Салливан. – Мне кажется, пора действовать, и действовать позитивно. Надо, чтобы люди увидели, что мы действуем, что мы держим ситуацию в своих руках.
– Мы ввели в действие Национальную Гвардию, – напомнил президент. – К тому же, почти к каждому пришельцу высланы группы наблюдателей-экспертов.
– Все это не более, как пассивные действия.
– Дело вот в чем, – сказал президент, – похоже, что бы мы ни предприняли, все будет ошибкой.
25. Университет штата Миннесота.
– Звонила мисс Фостер и сказала, что вы хотите со мной поговорить, – сказал доктор Альберт Барр Джерри Конклину. – Она не сказала точно, о чем, лишь намекнула, что вас интересует что-то, связанное с пришельцами. – Он повернулся к Кэт. – Вы заверили меня, что это не интервью для газеты.
– Да, это так, – подтвердила Кэт. – А о подробностях я не говорила потому, что, думаю, Джерри хочет сам все рассказать. Рассказать вам то, что с ним случилось.
– Понимаете, – начал Джерри, – меня это очень беспокоит. Я места себе не нахожу с того момента, когда это произошло.
– Пожалуйста, расскажите, что с вами произошло, – предложил Барр. – Лучше, если вы начнете с самого начала.
Он развалился за своим столом, глядя на посетителей с насмешливым любопытством. У него были светлые, цвета песка волосы, и он был моложе, чем ожидала Кэт, да к тому же обладал фигурой профессионального футболиста. В открытое окно кабинета врывались летние звуки университетского городка – пронзительный смех девушек, крики студентов, ворчание отъезжающего автомобиля, шорох покрышек и визг резины по асфальту, когда автомобиль резко взял с места. Опускающееся к западу солнце светило сквозь листву берез.
– Вы, очевидно, читали, – начал Джерри, – что при посадке пришельца в Одинокой Сосне была раздавлена машина?
– И это была ваша машина? – немедленно отреагировал Барр.
– Да, была. Я оставил ее у моста, собираясь немного половить рыбу. Мне сказали, что там водятся приличные радужные форели.
Барр не перебивал, пока Джерри рассказывал свою историю. Пару раз казалось, что он едва справлялся с собой, чтобы не задать Джерри вопрос, но так и не задал.
– Я обязательно должен обсудить с вами некоторые моменты, – сказал экзобиолог, когда Джерри закончил рассказ, – но сначала поясните, почему вы пришли именно ко мне? Что конкретно вы хотите от меня?
– Две вещи, – сказал Джерри. – Первое – ощущение дома. Пришелец заставил меня почувствовать это. Мысль о доме. Я долго думал, откуда могла мне прийти такая мысль, и не нашел пояснения. Пришлось предположить, что эту мысль индуцировал мне пришелец. Ведь в такой обстановке, в какой оказался я, не могло быть и речи об ощущении дома. Но ощущение было реальным. Не мимолетным, а продолжительным. Словно пришелец или то, что было у него внутри, управлял им, заставляя меня думать о доме.
– Вы хотите сказать, что он действовал на вас телепатически?
– Я не знаю, как он на меня действовал. Если вы понимаете под телепатией, что он разговаривал со мной или пытался разговаривать, то это не так. Я, правда, пробовал с ним заговорить, хотя это может показаться глупостью, но в тех обстоятельствах я вел себя, как мне кажется, совершенно естественно. Я был замкнут в непонятном для меня месте и пытался добыть информацию, любую информацию, которая могла бы хоть как-то объяснить, что происходит и куда я попал. Вот я и пытался говорить с ним, чтобы установить хоть какой-то контакт, получить хоть какой-то ответ. Наверное, внутренне я был уверен, что это невозможно, но все-таки сделал попытки.
– Вы не считаете себя телепатом в каком-то смысле?
- Предыдущая
- 30/57
- Следующая