Эра Лобановского - Аркадьев Дэви Аркадьевич - Страница 20

Как это случилось? Предыстория этого эксперимента такова...

А через несколько дней мне рассказали, как на совещании редакторов газет и журналов в ЦК КП Украины один ответственный сотрудник аппарата из числа бывших спортивных руководителей, потрясая «Вечеркой», негодовал:

— Это, товарищи, безобразие! Лобановский и Базилевич уже самовольно меняют штатное расписание! Они что, готовятся делить лавры будущих побед? А может быть, они готовят себе тылы для отступления и хотят разделить меру ответственности за будущее поражение поровну? Не позволим! Мы. Лобановскому прямо сказали: «Вы — старший тренер! И спрос в полной мере будет только с вас как со старшего тренера!» С тренерами мы разобрались, а вы впредь смотрите, что печатаете...

Я понимал, что, в общем-то, такая оценка публикации, данная на солидном совещании редакторов, для меня как спортивного журналиста чревата последствиями. Прозвучала она в определенной степени приговором: дескать, думайте, кого печатаете. Решив выяснить достоверность молвы, которая дошла до меня, отправился на прием в ЦК. К тому самому сотруднику аппарата. Твердо для себя решил поговорить с ним, как коммунист с коммунистом. И вдруг услышал от него:

— С такими выдумками в прессе выступать нельзя!

— Это не выдумка, а факт,— возразил я. Ведь всю информацию я получил у самих тренеров киевского «Динамо». Как же я могу не верить им?

— С ними мы уже разобрались. Я вызывал к себе Лобановского, беседовал с ним и по этой статье. Он со мной согласился и сказал, что «...вероятно, Аркадьев что-то не так понял...» «Вот так сюрприз!» — подумал я. Ведь фактически Ло-бановский, как принято говорить в таких случаях, меня просто-напросто «подставил». Но поражало другое: как мог я его «не понять», если материал о тренерском тандеме после того, как он был написан, прежде чем нести в редакцию, я завизировал у самих тренеров (да и написал его с их слов, по их же просьбе!)? Но выяснять отношения с тренерами не стал. Правда, для себя решил, что не буду больше заниматься пропагандой их эксперимента (тем более, если они в кабинетах высокого начальства сами от него открещиваются). Но решение свое вскоре изменил.

Недели через две после публикации в «Вечерке» сотрудники спортивного отдела «Комсомольской правды» заказали мне репортаж о подготовке киевского «Динамо» к сезону, высказав при этом пожелание — «представить новое руководство команды». Как тут быть с их экспериментом? Решил с ними поговорить, что называется, в открытую и рассказать о совещании редакторов и о моем визите в ЦК. Предвосхищал даже (на почве «предательства») возможную ссору с тренерами. Но ее не произошло. Базилевич сразу же меня обезоружил:

— Неужели ты думаешь,— сказал он,— что в зависимости от мнения того или иного начальника меняются наш подход к делу, наши принципы? В своей статье ты все абсолютно правильно написал, и мы благодарны тебе за это.

— А как быть с заявлением Лобановского, который там — «наверху»! — сказал, что «Аркадьев чего-то не понял»? — спросил я Базилевича (в присутствии Лобановского).

— Ты просто Васильича за это должен простить: он тебя, как ты считаешь, «подставил» во имя дела,— мягко улыбаясь, сказал Базилевич. А что он мог поделать? Уровень некоторых наших руководителей тебе ведь хорошо известен: такому, хоть тресни, ничего не докажешь. Да и надо ли? Главное, что, несмотря ни на какие его «указания», у нас все остается в силе...

— Сейчас я готовлю репортаж для «Комсомолки». Значит, могу повторить о вашем тандеме? — уточнил я. Все действительно так, как изложено в «Вечерке»?

— Дело твое, мы не возражаем, если повторишь,— сказал Базилевич. У нас все по-прежнему, ничего не меняется.

— Ну, раз уж вы действительно работаете на равных, то фамилии ваши — вопреки указаниям начальника — буду и в дальнейшем писать только в порядке алфавита: Базилевич, Лобановский. А не наоборот, как пишут сейчас почти все.

— Правильно,— одобрительно кивнул головой Лобановский. Мы не возражаем.

Вскоре после этого разговора с тренерами в «Комсомольской правде» был напечатан мой репортаж. Правда, ради интересов дела, которым занимались молодые тренеры, решено было даром гусей не дразнить и на рожон не лезть, но о создании «тандема» все же известить читателей и на всесоюзном уровне. Думаю, в первом же абзаце эта цель была достигнута:

К нынешнему сезону киевское «Динамо» готовят мастера спорта, заслуженные тренеры УССР О. П. Базилевич и В. В. Лобановский (первый занимает пост начальника команды, второй — старшего тренера), — писал я в «Комсомолке». Работают они в тесном контакте, оба на равных участвуют в учебно-тренировочном процессе, сообща решают вопросы быта игроков, их учебы.

Чем же руководствовались молодые специалисты, дерзнувшие вопреки сложившимся устоям футбольных клубов взять на себя роль равноправных и равноответственных «первых пилотов»? Вспомним их футбольное прошлое.

Любителям футбола со стажем известно, что Базилевич и Лобановский, играя в киевском «Динамо», «Черноморце» и «Шахтере», действовали в дружной игровой связке, что они также большие друзья и в жизни. Оба придерживаются сходных взглядов на многие проблемы теории и практики футбольной игры. Но не все берут в расчет и другое: возглавив в конце 60-х годов разные команды, они по-прежнему поддерживали активные творческие связи. Когда их команды встречались на футбольном поле — борьба шла бескомпромиссная, однако на занятиях с игроками «Днепра» и «Шахтера» молодые специалисты часто применяли и проверяли установки, выработанные сообща.

А в 1972—1973 годах Базилевич и Лобановский все чаще задумывались о возможности работать в одной команде. Желание попробовать силы тренерским тандемом возникло как следствие их анализа сложнейших творческих аспектов деятельности старшего тренера в командах мастеров.

Исходным пунктом этого замысла были становившиеся все более характерными для большого футбола 70-х годов симптомы качественных изменений: участие в наступательных и оборонительных действиях максимального числа игроков, ускорение темпов борьбы,— требующие в свою очередь и новых объемов, и новых, более интенсивных, форм тренировки. Значительно возрастали, следовательно, и объем работы, и общая занятость старших тренеров — на площадке, в учебных классах, да и во всевозможных хлопотах вне команды.

Впрочем, если честно разобраться, Лобановский и Базилевич ничего не ставили «с ног на голову». Когда создавалась нынешняя штатная структура футбольных команд мастеров, она предусматривала коллегиальное руководство старшего тренера и начальника команды. Но постепенно сложилась традиция, по которой главой команды стал старший тренер. Начальник, как правило, выступал в роли заместителя старшего тренера не по спортивным вопросам. Однако как бы он ни старался, все равно без помощи старшего тренера ему нельзя было обойтись. Многие важные вопросы приходилось решать в городских и республиканских организациях, руководители которых хотели говорить непременно с фактическим главой команды.

Вот почему некоторые старшие тренеры оставляли за собой и пост начальника команды. К примеру, в киевском «Динамо», начиная с 1960 года, все наставники, под руководством которых команда добивалась крупных успехов — В. Д. Соловьев, В. А. Маслов, А. А. Севидов,— были и старшими тренерами, и начальниками своего коллектива. Такое совмещение предлагали и Лобановскому. Но он поступил иначе. Почему он это сделал? Никогда об этом его не спрашивал. Но, думаю, скорее всего, потому, что Лобановский отлично знал, с кем именно он собирался работать тандемом, и был уверен в своем единомышленнике. Базилевич, выросший в интеллигентной киевской семье, отличный ученик, гордость школы, с юных лет не мыслил своей жизни без спорта. Как и Лобановский, он был одним из любимых болельщиками игроков киевского «Динамо» начала 60-х годов. Игру Базилевича отличала высокая скорость и острое тактическое чутье в выборе позиций. К тому же он великолепно играл головой и был одним из самых смелых форвардов в нашем футболе.