Огненный ручей - Дик Иосиф Иванович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая

— Не надо, не прогоняй, — произнёс он. — И не гляди туда!

— Она, наверное, к нам хочет! — засиял Миколка. — Но мы её звать не будем. Пускай сама придёт.

— Правильно. А то подумает ещё, что упрашиваем, — сказал Витаха и, заметив, что баскетбольная бригада поднимает на столбы щит, побежал к ней.

Миколка вскочил в тачку, как в легковой автомобиль, загудел губами и, сказав двум мальчишкам, которые сзади него держались за ручки: «Полный вперёд!» — помчался за Витахой.

«Главный инженер» осматривал его участок работы.

Сбитый из досок баскетбольный щит был тяжёлый. Вместо сетки на нём на крюке висело железное ведро без дна. Специального кольца нигде не нашлось.

Двое мальчишек, забравшись на столбы, осторожно подтягивали щит наверх. Миколка, ответственный за баскетбол, стоял между столбами и командовал:

— Потихоньку поднимайте. Так… Теперь можно укреплять… Сенька, осторожнее! Не хватайся за ведро — соскочит…

И вдруг, будто Миколка сглазил, ведро сорвалось. Ударив его по голове, оно шлёпнулось на землю.

Миколка молча схватился за макушку, обвёл подслеповатым страдальческим взглядом ребят и почему-то запрыгал на одной ноге.

— Ты, Миколка, побегай лучше! — предложил ему кто-то.

Но Миколка не обращал ни на кого внимания. Он усердно потирал шишку.

— Дай-ка посмотреть, — сказал ему Витаха и раздвинул пальцами льняные волосы.

Под ними уже набухал синяк. Витаха чуть дотронулся до него — Миколка присел.

— Больно! — сказал он. — Вот здорово навернуло! А сотрясения мозгов нет?

— Если б ты с третьего этажа упал, тогда дело другое, — успокоил Витаха. — А так — пройдёт.

— Ему топор надо к голове приложить! — посоветовал кто-то сзади Витахи.

Он обернулся и на секунду замер: перед ним стояла Майка.

— Как — топор? — спокойно спросил он.

— Топор холодный, это помогает. А рана у него не открытая? — Тут Майка решительно наклонила Миколкину голову, чтобы получше рассмотреть вскочившую шишку. — Нет, не открытая. Это хорошо: не будет заражения. Больного надо положить в тень и дать ему отдохнуть. Хватайте его, ребята!

— А ты чего нами командуешь? — вдруг выговорил Миколка. — Пришла без авторитета и командует.

— Миколка, молчи! — недовольно сказал Витаха и подхватил его под мышки.

С другой стороны Миколку поддерживала Майка. Они пошли под тополь.

— Строительство было не без жертв — так запишут в историю, — сказал кто-то из ребят. — Чем-то тяжёлым был ранен доблестный труженик Миколка. Но без смертельного исхода.

Миколку положили под тополем. По его словам, он чувствовал себя неважно. Но, видно, он не столько был ранен, сколько ему нравилось, что за ним все так ухаживают.

Как-то вышло само собой — все ребята развалились в тени рядом с Миколкой.

— А хорошая площадка получается! — жуя травинку и оглядывая пустырь, сказал Витаха. — Как вы думаете: недельки за две окончим?

— Окончим, — уверенно сказала Майка.

Миколка удивлённо посмотрел на неё, хотел было сказать что-то вроде: «Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала», — но, перехватив суровый Витахин взгляд, смолчал.

— Конечно, тут работы не так уж много, — рассудила Майка. — Ямы выкопать да столбы врыть. А вот если бы тут ещё скамеечки поставить, как на настоящем стадионе, тогда долго провозимся.

— А что? Давайте и взаправду вроем, а? — слабым голосом предложил Миколка. — А ещё можно будку для газированной воды построить.

— Ясно, можно, — поддержал его Витаха. — К нам тогда и взрослые будут приходить.

— И надписи в стихах тут можно повесить, — сказала Майка. — «Здесь гуляй и отдыхай, а про учёбу не забывай!»

— Это кто сочинил? — приподнялся на локте Миколка.

— Я.

— Врёшь?

— Ну вот, стану я обманывать! Я о чём хочу, про то и сочиняю.

— А про меня, например, можешь сочинить?

— Пожалуйста, только надо подумать!

Майка наморщила лоб, и все ребята замолчали.

Наконец Миколка сказал:

— Ага! Не выходит! У тебя ещё мозги не такие, как у взрослого!

— Тише ты! — строго сказал Витаха. — Я знаю, для поэтов самое главное — тишина.

— Написала! — вскочила Майка. — Слушайте! «Ты, Миколка, как иголка, языком ты колешь колко!»

— Вот здорово! — удивились все. — Эпиграмму сочинила!

И тут же мальчишки стали просить Майку написать про каждого стихи — про Петю, про Ваню, Колю и других. Майка на ходу начала придумывать рифмы, которые вызывали у ребят улыбки; «Ваня — баня», «Петя — плети», «Коля — кролик».

А потом она предложила ребятам самим подобрать для неё рифмы и дать пять минут на сочинение. Ребята закричали: «Печка — овечка! Мостик — хвостик! Баба — слабый!» Майка все рифмы запомнила и вдруг через пять минут прочла:

Все ребята завыли от восторга.

За пустырём раздалось урчание автомобиля, и над забором поднялся жёлтый столб пыли.

Через минуту на поле въехал зелёный «газик». Из него вылез человек в полувоенном костюме. Он вытер платком потное лицо и огляделся.

— Ура, Матвей Никитич приехал! — воскликнул Витаха и двинулся навстречу парторгу. Каждый старался подойти к нему поближе, пожать руку.

В кругу толкался и Миколка. Он уже совсем оправился.

— Здорово, пионерстрой, здорово! — улыбаясь, говорил Матвей Никитич, протягивая руки. — Ого, как вас здесь много… Майка, и ты здесь?

— Здесь! — важно сказала Майка.

— А где Андрюшка?

— Нет его.

— Вот пострел! Семён Петрович уже четыре дня дома не ночует, а ему хоть бы что! Совсем забыл про отца. Вы его как увидите, так гоните к отцу.

— Ладно, — сказала Майка и добавила: — А нам, Матвей Никитич, для баскетбола специальные кольца нужны. А где достать, не знаем.

— Баскетбольное кольцо? — переспросил Матвей Никитич. — Такое, с сеткой? Это мы сделаем. Я скажу в механическом цехе.

— А нам и сварочный аппарат нужен, — протиснулся вперёд Миколка. — У нас две трубы есть для железной мачты, свой сварщик имеется — вот Витаха, — а аппарата нет. Скажите, Матвей Никитич, что нам…

Миколку опять оттёрли. Он никак не мог снова подойти к Матвею Никитичу. Но потом, вскочив кому-то на плечи, крикнул:

— Матвей Никитич! Нам и долото нужно!

Матвей Никитич услыхал и эту просьбу. И, так как её легко было выполнить, тут же настрочил записку в столярную мастерскую и дал ребятам свой «газик». За долотом с Миколкой хотели ехать человек двадцать, но в машине уместилось лишь восемь.

Матвей Никитич ходил по площадке и удивлялся тому, как хорошо её распланировали. Он пробовал раскачивать уже врытые волейбольные столбы, но они не поддавались.

— Прочно сделано! Молодцы! — поминутно говорил он. — И дружно так у вас получается. Настоящими коммунистами растёте!

— А как же! — сказал Витаха. — Нам сейчас что ни скажи, всё пойдём вместе делать.

— Матвей Никитич, а коммунизм скоро будет? — спросила Майка.

— А как же!.. Вы-то наверняка при коммунизме жить будете. Да и мы, старики, я думаю, доживём. Кругом уже люди новые, жизнь иная…

— А как это, Матвей Никитич, — люди новые? — спросила Майка. — Я тоже новая?

— Новая. И Миколка новый, и Витаха. Ведь вас и сравнить нельзя с каким-нибудь школьником из капиталистической страны. Вы на целых пять голов выше. А почему, знаете?

— Мы здоровее их, — сказал кто-то из ребят.

— Правильно. А ещё?

— Мы пионеры, а они нет, — ответила Майка.

— Правильно. Ну, а самое главное? — Матвей Никитич внимательно обвёл всех глазами. — У них, ребятки, с самого детства знаете какое прививается понятие о жизни? Когда ты будешь взрослым, либо ты будешь другого грабить, либо другой ограбит тебя. А мы… мы воспитываем вас так, чтобы вы и слова такого не знали — «грабёж». Вот, например, Майка: какая у тебя задача в жизни?

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая