Шерлок Холмс. Армия доктора Моро - Адамс Гай - Страница 3

• Предыдущая
• 3/42
• Следующая

– Действительно, – с видимым облегчением согласился Майкрофт. – Я лишь хочу заметить, что доктор не возражал бы так категорически, если бы эта идея нашла применение в медицине. Представьте себе, что человек благодаря усовершенствованию больше не будет подвержен никаким болезням. На самом деле именно этот довод убедил одного из моих экспертов присоединиться к исследованиям.

Я перехватил взгляд моего друга, умолявший не перебивать рассказчика, и сел в кресло. Майкрофт вернулся к первоначальной теме.

– Думаю, вам не нужно объяснять, кто такой доктор Чарльз Моро.

Картина, которую это имя вызвало из глубин моей памяти, ничуть не улучшила мне настроение.

Чарльз Моро был выдающимся физиологом и вивисектором, получившим мировую известность благодаря новым, оригинальным научным идеям, а также горячности, с которой он их отстаивал. Его крушение было внезапным, но, по моему мнению, вполне заслуженным. К тому же очень хорошо организованным.

Один журналист, воспользовавшись подложными рекомендациями, занял должность ассистента в лаборатории Моро. Работая вместе с доктором, он стал свидетелем ряда жестоких экспериментов над животными, не имеющих строгого научного обоснования. Монография, в которой Моро собирался обобщить результаты своих опытов и посрамить многочисленных скептиков, также не объясняла смысла этих действий. Журналист позже оправдывался тем, что не мог помешать доктору, не выдав при этом себя. Он хотел собрать как можно больше доказательств противозаконной деятельности Моро, чтобы добиться общественного осуждения, а возможно, и судебного процесса над ученым. Неизвестно, в этом ли заключалась истинная причина его молчания, или он просто поступился принципами ради написания сенсационной статьи.

Тем утром, когда должны были опубликовать монографию Моро, ассистент выпустил из клетки подопытное животное, молодого лабрадора. У собаки была выстрижена шерсть, а кожа испещрена шрамами и следами уколов. Вой несчастного пса привлек внимание прохожих, но потрясенная толпа не сумела ни успокоить, ни хотя бы поймать его. Охваченный страхом лабрадор выбежал на дорогу, где его мучения прекратились под колесами проезжавшего мимо кеба. Это происшествие породило в столице массу слухов и подозрений, и в конце концов встревоженные горожане направились к дому Моро в Гринвиче. Открывшаяся их глазам ужасная картина навсегда погубила репутацию доктора.

Журналист написал статью, а издатель при первой же возможности напечатал ее, вызвав новый взрыв возмущения опытами Моро. В глазах публики ученый в один миг лишился всех достоинств, которыми, возможно, когда-то обладал. Лондон оказался слишком мал, чтобы укрыться от ненавидящих взглядов. Доктор отправился в плавание к неизведанным землям, провожаемый насмешками и угрозами соотечественников.

– Уж не хотите ли вы сказать, что Моро работал на вас? – удивился я.

– Тогда еще нет, – уточнил Майкрофт. – Но журналист, разоблачивший его, был моим агентом.

– Еще нет? – переспросил Холмс.

Майкрофт усмехнулся:

– Не следует забывать, что при всех своих очевидных ошибках Моро оставался гениальным ученым, и как бы ни были предосудительны его методы, они, безусловно, заслуживают пристального внимания.

– Насколько я помню, – заметил я, – в опубликованной монографии не было ничего, кроме псевдонаучной чепухи. Вы лишь напрасно потратили силы.

– Мой дорогой доктор, – сказал в ответ Майкрофт. – Не стоит верить всему, что печатают в газетах.

– Тем вечером, когда Моро покидал страну, – пояснил Майкрофт, – я встретился с ним в его лаборатории, предварительно расспросив своего агента об опытах доктора. Многие из них, как вы справедливо заметили, были настолько далеки от современной науки, что не могли принести никакой практической пользы. Они лишь подтверждали предположение о том, что Моро повредился рассудком. Но некоторые работы показались мне весьма перспективными. И они, при моей скромной поддержке, были продолжены.

Я предложил Моро помощь, поскольку он не имел больше возможности легально проводить свои опыты. Если доктор хотел и дальше заниматься наукой, то у него не оставалось другого выбора, кроме согласия на мои условия. Он должен был принять небольшую сумму, какую я мог ему выделить, и придерживаться желательного направления в дальнейших исследованиях. Я не заблуждался насчет того, что Моро постарается выйти из-под моего контроля, как только окажется за границей. Поэтому я послал вместе с ним помощника, чтобы он наблюдал за доктором. Тот человек не раз выполнял мои поручения и, казалось, заслуживал полного доверия. Однако впоследствии я узнал, что он был заядлым пьяницей и ради выпивки легко забывал о своих обязанностях.

Они обосновались на небольшом острове в Тихом океане и лишь дважды в год выбирались в населенные места, чтобы пополнить припасы. В остальное время напарники находились в полной изоляции. Я всего-навсего предложил им работу и дал туманные обещания на случай, если опыты приведут к нужному результату.

– В чем заключались эти опыты? – спросил Холмс.

– Моро пытался определить биологический механизм, запускающий процесс химических изменений в организме, изучить его действие и воспроизвести экспериментальным путем. Он надеялся получить сыворотку или какой-либо другой препарат, который увеличил бы приспособляемость человека к внешним условиям, повысил иммунитет к различным болезням, сделал наше тело невосприимчивым к экстремально высоким или низким температурам, а также позволил подолгу обходиться без пищи и воды. Откровенно говоря, даже незначительный прогресс в этих исследованиях сделал бы нашу армию непобедимой.

– Но это же невозможно! – воскликнул я. – Вы в самом деле рассчитывали на успех?

– Дорогой Ватсон, – раздраженно ответил Майкрофт, – прежние работы доктора Моро давали полное право надеяться на это. Я не из тех людей, кто бросает на ветер деньги ее величества. К сожалению, ничего не вышло. У Моро были совсем другие планы.

С некоторого времени я перестал получать донесения от своего агента Монтгомери. Признаться, поначалу мне подумалось, что произошла катастрофа: стихийное бедствие наподобие шторма или же нападение аборигенов. Разве можно знать наперед, какие опасности подстерегали отшельников на оторванном от всего мира клочке земли? Казалось маловероятным, что они смогут выжить без посторонней помощи.

– Разумеется, ты нашел способ выяснить, что случилось? – поинтересовался Холмс.

– Я мог лишь послать к острову случайно проходящий мимо британский военный корабль, естественно не раскрывая при этом никаких подробностей. Капитан просто получил от командования приказ оценить возможность оборудования здесь военно-морской базы. В рамках этого приказа он должен был выяснить, кто живет на острове. Если Моро, Монтгомери и их туземные помощники остались в живых, они так или иначе выдали бы свое присутствие – дымом от костра, рыболовными сетями на берегу или чем-то еще. Конечно же, если бы их нашли, мне грозили бы серьезные неприятности, но я рассудил, что игра стоит свеч. Помимо всего прочего, я не исключал и возможности того, что Моро предложил свои услуги правительству другой страны. В любом случае это был лучший вариант, которым я располагал. Возможно…

– Тебе удалось что-то разузнать про Моро? – перебил его Холмс.

– Все не так просто, – ответил Майкрофт. – Позвольте мне продолжить рассказ по порядку. Я не получал никаких известий о Моро в течение восьми лет. Но двенадцать лет назад, если помните, в южной части Тихого океана потерпело крушение пассажирское судно «Леди Вейн».

Я в самом деле читал об этом происшествии. «Леди Вейн» пропала спустя несколько дней после выхода из Кальяо. Погибли все пассажиры, за исключением тех, кто оказался на переполненном баркасе, спасенном позже военным кораблем. Все это я и пересказал брату Холмса.

– Выжил еще один пассажир, – уточнил Майкрофт. – Эдвард Прендик, молодой человек из почтенной семьи. Он изучал естествознание, поскольку любой достойный человек обязан чему-то учиться, если не желает утратить остатки разума к тридцати годам. Его нашли спустя одиннадцать месяцев после гибели «Леди Вейн» в шлюпке посреди океана.

• Предыдущая
• 3/42
• Следующая