Запах легких денег - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 48

• Предыдущая
• 48/71
• Следующая

Услышав, что фирма торгует углем, Алиса не выдержала.

— Только не надо мне говорить про уголь! — истерично выкрикнула она. — Я сознаюсь во всем!

Макс не стал отвлекаться на мелочи и продолжил допрос. В данный момент он допрашивал потерпевшего в присутствии обвиняемой. Кажется, это называется «очная ставка». И знающие люди говорят, что это самый лучший вид допроса. Допрашиваемый сразу теряется и выдает любую тайну. Хотя до этого мог наврать с три короба.

— Конечно, сознаетесь! — успокоил её Макс. — Но позже. А сейчас мы выясняем состав преступления. Итак, вы, гражданин Тюбетейкин, должны были знать, какую сумму перевозили в чемодане, или не должны?

Витя кивнул.

— Должен был. Но не знал. Мне дали, я повез. Зачем я буду выяснять, какая там сумма?

— Надо было выяснить, дубина! — не выдержал Жорик. Он давно порывался надавать парню по шее, да все как-то случая не представлялось. Так у него кулаки и чесались.

Киселевич оторвался от записывания и поднял голову.

— Это высказывание лейтенанта заносить в протокол?

— За каким хреном! — сорвался Макс и повернулся к Жорику. — Товарищ лейтенант, вы не у себя в кабинете! Повежливее.

— Слушаюсь! — огрызнулся Жорик и отошел в дальний угол. Больше участия в допросе он решил не принимать. Раз тут с его мнением не считаются.

— Вот так-то! — пригрозил Макс и повернулся к Вите. — Потерпевший, скажите, именно эта гражданка похитила у вас чемодан с деньгами?

— Я вам уже сказал! — выкрикнул Витя. У него тоже не выдержали нервы. Не каждый может выдержать очную ставку, а тем более такой молодой неокрепший организм. — Это она! Она! Подошла, попросила помочь поднести чемодан, а сама…

Алиса стала плакать, размазывая слезы по лицу.

— Итак, гражданка Плотникова, — насел Макс. — Вы признаетесь в том, что похитили чемодан у этого гражданина?

— Да-а-а… — Алиса уже плакала навзрыд. — Я уже созналась!

Главное было достигнуто. Подозреваемая в краже запугана, доведена до истерики и находится в состоянии глубочайшего душевного кризиса. Теперь она расскажет все. И Макс решил перейти к последнему, самому важному вопросу. К чему уже давно хотели перейти все, но просто держались в рамках приличий. Потому как понимали, что надо сначала как следует надавить на задержанную, а потом вытягивать из неё сокровенное. И кажется, им это удалось. Во всяком случае, она уже растеклась, как лужа, и стала податливой, как пластилин. Лепи из нее, что хочешь!

— В таком случае, попрошу предъявить украденные вами деньги, — важно заявил Макс.

Мужички напряглись, ожидая, что вот сейчас перед ними откроется ларец с сокровищами в виде пятисот тысяч баксов, и они запрыгают от счастья. Но Алиса, размазывая слезы по щекам, сказала совсем другое, то, чего меньше всего хотели услышать охотники за импортными дензнаками.

— У меня их не-е-ет… — завыла она.

— Как это нет!? — сорвался Жорик и подскочил к ней, потрясая кулаком. — Да я тебе сейчас…

— Успокойтесь, лейтенант! — остановил его Макс. — Не будем опускаться до рукоприкладства!

Алиса вздрогнула, в один момент перестав плакать. Больше всего она боялась, что из неё сейчас будут выбивать признание, поэтому без всяких экивоков готова была признаться в чем угодно. Но не могла же она признаться в том, что деньги лежат у нее, если на самом деле их у неё не было.

— Только прошу вас, не надо меня бить… — слезно попросила она. — Я говорю правду.

Макс как всегда был галантен. Он не позволил бы себе ударить женщину, даже если бы этого очень хотел.

— Ну что вы, гражданка! Наша милиция никогда никого не бьет! Особенно женщин. Она их только… ну, в общем, не будем уточнять, что делает…

Жорик схватил Алису за локоть и сдернул со стула.

— Где деньги, воровка? Отвечай немедленно!

— Отдай, а то хуже будет! — высказался Киселевич, хотя ему права голоса никто не давал. Его дело было писать протокол, а не заниматься угрозами.

— У меня их нет! Честное слово! Нет у меня… — забормотала Алиса, вырываясь из лап Жоры.

— А где они? — настаивал Макс. — Куда вы их спрятали?

— Все деньги забрал Роман, — призналась Алиса, хотя это признание доставило ей душевную боль. Она не хотела выдавать своего бывшего друга, но после того, как он с ней обошелся, ей ничего не оставалось, как все валить на него.

— Кто такой? — стал наступать на неё Жорик. — Как фамилия?

Алиса забилась в уголок кресла и испуганно смотрела на него снизу вверх.

— Роман Свистунов. Это он все придумал. Я ему только помогала.

— Где он живет? Адрес! — проорал Макс.

— Он живет в Карячине.

— Землячок! — заметил Киселевич, но, поймав на себе строгий взгляд Макса, спохватился и замолчал.

— Так! — продолжил Макс. — И вчера вы ехали на поезде из Карячина от него?

— Да, вместе с ним.

— У него есть московская квартира?

— Не знаю. По-моему, нет.

— Понятно. Дело осложняется из-за отсутствия подозреваемого.

Жорик был нетерпелив.

— Да врет она все! Давайте обыщем квартиру!

Он подошел к шкафу и открыл дверцу. Начал бесцеремонно вываливать оттуда вещи. Максу это не понравилось. Все-таки младший по званию, а проявил своеволие.

— Я ещё не давал такого приказания, лейтенант! — рявкнул он, и Жорик сразу отошел от шкафа. Командный голос подействовал даже на него.

Макс снова обратился к задержанной. Он держал себя в руках, вдохновенно выполняя возложенную на него миссию. Милиция явно потеряла в его лице талантливого опера.

— Вы понимаете, гражданка Плотникова, если вы не отдадите нам деньги, мы будем вынуждены произвести у вас обыск? И найдем то, что нам нужно! В любом случае. Даже в случае вашего сопротивления. Поэтому лучше сразу сказать, где лежат деньги.

Алиса пожала плечами. Ну что ж, если ей суждено получить ещё одну неприятность за сегодняшний день, так тому и быть! Видно, уж такая она уродилась, невезучая, раз несчастья сваливаются на неё одно за другим. И она сказала вяло:

— Производите.

Макс ещё надеялся на её благоразумие, но этого не увидел. И кивнул Жорику. Они начали открывать шкафы и тумбочки, рассматривая содержимое и вываливая его на пол. Киселевич отложил ручку, поднялся со своего места и стал им помогать. Витя немного понаблюдал за их действиями и тоже включился в процесс. Почему-то он решил, что потерпевший тоже имеет полное моральное право покопаться в вещах подозреваемого. На пол полетели книги, одежда, косметика, предметы туалета, какие-то безделушки, каких найдется предостаточно в любом доме. Только нигде не было ничего, хоть отдаленного похожего на баксы.

Во время экзекуции Алиса сидела в кресле, опустив голову, и только вытирала обильно текущие слезы. Она только равнодушно ждала окончания этого погрома.

Обыск прошел в самом быстром темпе. Все шкафы были опустошены, и все их содержимое оказалось на полу. Жорик пошел на кухню, и тоже перевернул там все вверх дном. Через пятнадцать минут он вернулся оттуда с пустыми руками. Хотя деньги так и не нашлись, обыск все же дал хоть какой-то результат. Витя нашел свой паспорт и кошелек, в котором лежало немного рублей, положенных туда заботливой мамой. А Макс в одной из тумбочек обнаружил небольшое цветное фото, на котором была изображена Алиса в обнимку с Романом. Они радостно улыбались, стоя на фоне какого-то раскидистого дерева. Наверное, это был самый счастливый период их отношений. Макс показал фото Алисе.

— Это он?

— Да, он! — всхлипнула она. — Подлец! Взял все деньги и сбежал! И меня бросил! Почему он так поступил? Почему? Что я ему сделала?

И она опять горько, неостановимо расплакалась, даже не вытирая слез.

— От нас не сбежит! — пообещал ей Макс. — У милиции длинные руки. Найдем!

— Правда, найдете? — с надеждой спросила Алиса. Видно, хотела, чтобы Романа нашли не для того, чтобы отдать его под суд, а чтобы вернуть ей.

— Конечно! — уверил её Макс, и хмуро посмотрел на Киселевича. — Беглых должников разыскиваем, а уж мелких воришек нам найти — раз плюнуть!

• Предыдущая
• 48/71
• Следующая