Короли Альбиона - Рэтбоун Джулиан - Страница 83

• Предыдущая
• 83/91
• Следующая

К этому времени солдаты, сидевшие у входа в палатку, вернулись к столу и прислушивались к нашему разговору.

— Хорошо бы еще найти человека, обладающего знаниями в области оптики.

Тут, конечно, Питер кашлянул и сказал:

— Хоть я сам и не специалист, но у меня с собой, — и он похлопал рукой по сумке, с которой не расставался с праздника Пасхи, — у меня тут записи Роджера Бэкона, занимавшегося этой наукой.

Эдди обернулся к сэру Роджеру Крофту:

— Раздобудь нам пару зеркал, такие, какие ему требуются, хорошо?

— Я знаю, где их взять, — похвастался рыцарь. — В Херефорде живет торговец тканью, он ведет дела с семейством Арнольфини из Брюгге.

Они прислали ему два зеркала в подарок на свадьбу сына.

— Пока нам принесут зеркала, мы можем проделать несколько простых опытов, — предложил факир. Он взял один корунд, направил его острие на пламя свечи, подвигал взад-вперед, выбирая точное расстояние. Все затаили дыхание. Из другого острия рубина, дальнего от свечи, вышел луч пламени — не красный, как можно было бы подумать, а зеленый. Он был очень узкий, только по краям чуть-чуть расплывался, и соединил камень прямой линией с крошечным пятном света примерно в шести футах от него, на полотняной стене шатра. Ткань начала дымиться.

— Действие лучей усиливается благодаря прохождению через рубин, — заметил Питер с глубоким почтением в голосе.

Факир неодобрительно покосился на него, словно монах что-то перепутал.

Нам пришлось повозиться, но это сработало. Ничего подобного еще никто никогда не видел, и у нас не было возможности отрепетировать наш номер или провести заранее пробу. Мы должны были проделать это на рассвете следующего дня. Мы надеялись, что Природа окажет нам помощь: здесь было все необходимое — невысокий холм к востоку, то есть у нас за спиной, рядом река. Не хватало лишь тумана, но были все основания рассчитывать на утреннюю дымку. В эту пору года по ночам не бывает ветра, и к утру всегда поднимается туман, иногда даже очень густой. А коли естественных испарений окажется недостаточно, факир собирался распорядиться зажечь по другую сторону холма костры из зеленых веток и влажных перегнивших листьев. Это обеспечило бы столь нужную нам завесу. Костры приготовили заранее, но разжигать их не пришлось.

Но все эти приготовления меркнут по сравнению с той умственной работой, которую пришлось проделать факиру вместе с братом Питером. Они проводили вычисления, пытались применить к конкретному случаю оптическую теорию Роджера Бэкона, записанную с помощью тайнописи. Мы знали, что открытия английского монаха продолжают учение его арабского предшественника Абу Юсуфа Якуба бен Исхака аль-Кинди, но не ведали, насколько далеко Роджер продвинулся по этому пути. Еще сложнее было вычислить ту точку неба, где на следующий день солнце достигнет достаточной высоты и позволит осуществить задуманный эксперимент.

Все получилось, хотя до последнего момента мы сомневались в успехе. Маленькие зеркала, не более восемнадцати дюймов в поперечнике вместе с резной и позолоченной рамой, но зато очень ясные, были установлены на подмостки, сооруженные из копий и найденного на близлежащей ферме частокола. Перед зеркалами мы расположили рубины под тем углом, который указали нам факир и брат Питер.

— Почему именно три солнца? — поинтересовался князь Харихара.

— В честь Троицы, трех божеств в одном и одного божества в трех лицах, которого мы все еще имеем глупость чтить, — ответствовал брат Питер.

— Каким образом солнце может светить одновременно в оба зеркала, наполняя их оба своими лучами? — усомнился Эдди.

Кое-кто из присутствующих явно разделял его недоумение.

— Точно так же, — утомленно, но терпеливо отвечал факир, — как оно может отбрасывать тень одновременно и от твоего тела, и от моего.

— А, ну конечно. Все ясно.

Не думаю, что он и вправду что-нибудь понял.

Но все получилось, еще как получилось. Поднялся туман. Туман висел на верхушках деревьев и в предрассветном сумраке казался серым, точно волчья шкура. Потом он стал розовым, потом золотым и понемногу начал таять, но тут из тумана вынырнуло солнце, красное колесо покатилось под нависающими тучами, и появилось то видение, которого мы добивались. Оно длилось минуты две, но этого вполне хватило.

Лучи солнца ударили в зеркала, отразились от них и прошли через рубины, которые превратили их в узкие лучи, а затем эти лучи разошлись достаточно широко, чтобы в тумане проступило два красных круга чуть пониже настоящего солнца и возникла иллюзия, что на небе светит три солнца разом. Войско заранее предупредили о чуде, и оно разразилось восторженными воплями. Вельможи, готовые вести своих людей в бой, подскакали к Эдди и довольно смущенно спросили, какой будет приказ. Эдди потребовалась лишь минута, чтобы провозгласить: солнце славы, солнце Йорка будет отныне его гербом, и пусть ему немедленно изготовят щит с изображением тройного солнца. После чего он пришпорил Генета и первым пересек мост, ведя своих людей к победе.

Факир огляделся по сторонам, притронулся кончиками пальцев к краю своего тюрбана, воздавая хвалу Аллаху.

— Благодаря прохождению через рубин возникает особое излучение, — произнес он укоризненно и пошел прочь по дальнему от нас склону холма, удаляясь от поля боя. Больше мы его не видели.

— Это была та самая битва, когда в плен попали Оуэн Тюдор и его сын? — уточнил я.

— Вот именно.

— Ив тот же вечер Эдди приказал отрубить им голову?

— Верно.

— Должно быть, Ума его просто возненавидела…

— Что ж, послушаем, что она сама расскажет об этом.

Ближе к вечеру, когда прекратился дождь, мы снова собрались послушать рассказ Али о последней большой битве, той, что положила конец войне. Ума с двумя детьми немного припозднилась, и Али это явно раздражало, хотя в целом он чувствовал себя теперь лучше, несмотря на то, что воздух все еще был горячим и влажным, почти как в турецкой бане. Светило солнце, камни и цветочные клумбы исходили паром, птицы пели и порхали вокруг, цветы раскрывали свои чашечки, сад наполнялся прекрасными ароматами. Бирманская кошечка растянулась в тени и мирно спала.

— Прошу прощения, — произнесла Ума, наконец появляясь в дверях и передавая детей няньке, которая повела их играть в задние комнаты. — Они задержали меня по дороге — непременно хотели купить шербет.

Она села рядом с Али, положила его похожую на лапу левую руку к себе на колени и молча поглаживала ее, ничего не добавляя к его истории. Она, как и я, вся обратилась в слух.

За две недели до битвы Трех Солнц армия королевы начала продвижение из северных регионов страны. Эти огромные армии, в тридцать, а то и в пятьдесят тысяч человек могут продвигаться лишь на несколько миль в день — на десять, самое большее на пятнадцать, особенно если они везут с собой пушки. Требуется особое искусство, чтобы организовать подобный переход: нужно позаботиться, чтобы солдаты не голодали в пути. Обычно войско разделяют на три колонны, и они движутся каждая по своей дороге, поддерживая контакт друг с другом, чтобы воссоединиться, как только лазутчики обнаружат впереди превосходящие силы противника.

С тех пор как войска королевы перешли через Трент, они не знали проблем с провиантом. Река Трент отделяет южную часть острова от северной, а междоусобица постепенно переросла в войну между севером и югом. Миновав эту границу, королева спустила с цепи псов войны, голод, огонь и меч, она поощряла своих людей грабить и убивать, разрушать, поджигать, насиловать. Так они пролагали себе путь вперед, через земли, где Йорк набирал солдат для битвы у Нортгемптона. Однако, экономя таким способом деньги, королева проигрывала во времени: продвижение ее войска замедлилось, поскольку армия то и дело отвлекалась на грабежи; говорят, что многие пехотинцы пытались тащить за собой тяжеловесный груз, например сундуки, инструменты, черепицу.

• Предыдущая
• 83/91
• Следующая