Птица-Правда - Туберовский Михаил Дмитриевич - Страница 12

• Предыдущая
• 12/38
• Следующая

И не успела птичка взмахнуть своими маленькими крылышками, как её поймали, ощипали и запекли в большом пироге. Королевский пирог был очень велик, а птичка была такая маленькая, что его величество даже не заметил её и проглотил целиком.

У короля внутри оказалось очень темно – гораздо темнее, чем бывает даже в полночь. Это очень не понравилось птичке, и она принялась клевать короля. Она клевала его без передышки. Король застонал так громко, что поднял на ноги весь дворец. Звеня шпорами, сбежались придворные, а король всё кричал и жаловался, что сегодняшний ужин пришёлся ему не по нутру. Учёные лекари в колпаках и длинных мантиях принесли королю лечебное зелье. Король выпил его, вздохнул, открыл рот, и птичка вылетела на свободу! Как зарница мелькнула она в воздухе и упала в родник, протекавший за королевским садом. Умывшись, птичка отправилась к столяру, выкупалась там в клею, а потом полетела в гости ко всем птицам леса. Каждой она рассказывала о том, что с ней случилось, просила каждую подарить ей одно только пёрышко. Птицы с радостью отдавали ей свои перья, и перья прилипали к птичке. Их было много, и все они были разные: красные, жёлтые, синие – одно ярче другого, и в своём новом пёстром платье серая птичка стала ещё нарядней, чем прежде. Она стала красивая, как ваза с фруктами на званом обеде. Теперь она могла снова лететь в дворцовый сад.

Прилетев ко дворцу, она села на дереве перед королевским балконом и запела ещё громче, чем прежде:

– Поймайте эту дерзкую птичку! – закричал король в страшном гневе.

Придворные кинулись исполнять его приказание, но на этот раз птичка была осторожней – она закружилась в воздухе так быстро, что даже ветер не мог её догнать. А потом поднялась высоко-высоко – до самого месяца – и уселась у него на кончике носа. Посмотрела оттуда на короля и звонко рассмеялась.

С тех пор её не видали ни разу в королевском саду. Она вернулась к своим друзьям, сбросила пёстрые перья и стала снова маленькой серой птичкой. И снова люди, заслышав её серебристое пение, открывали окна и по-прежнему говорили:

– Добрый день, сеньора певунья!

И серая маленькая птичка пела для них во сто раз лучше, чем пела когда-то для короля.

***

***

***

Жил человек в горах. Был у него маленький дом и большое хозяйство: кудрявые овцы, толстые свиньи, проворные голуби, хлопотливые куры и петух дон Педро.

Это был большой и красивый петух. Целыми днями расхаживал он по двору, охорашиваясь и красуясь своими золотистыми перьями, а по утрам просыпался раньше всех и, взлетев на забор, приветствовал солнце.

– Ки-ри-ко-ко! – заливался петух, и на его голос откликались петухи во всём селении.

Он пел отлично. Можно сказать – великолепно! А какой был у него гребешок! А какие шпоры! Одним словом, не было лучше петуха во всей округе. Потому-то и звал его хозяин не просто Педро, а дон Педро, как величают знатных господ и благородных сеньоров.

Но и этой славы показалось мало горделивому дону Педро, и вот однажды он вышел за калитку, спустился в долину и зашагал прямо к лесу. Пусть и в лесу узнают, какой он красавец. Пусть и в лесу услышат, какой у него звонкий голос.

Вот тут-то и увидала его сеньора лиса. Прячась за кустами, она стала красться за петухом, но была слишком голодна, чтобы соблюдать нужную осторожность. Петух заметил её, взмахнул сильными крыльями и – раз! – взлетел на дерево.

Это был великан пробковый дуб. Его листья – блестящие сверху, как зелёный атлас, а снизу пушистые, словно серый бархат, – росли так густо, что лиса тотчас же потеряла из виду свою добычу. Напрасно вертела она острой мордочкой и вправо, и влево, напрасно обнюхивала землю и шныряла между деревьями: петух исчез, как туман на рассвете! Тут бы и промолчать гордому дону Педро, отсидеться на дереве, пока плутовка ни с чем убежит в свою нору. Но не таков был хвастливый Педро. Он распустил крылья, вытянул шею и во всё горло запел:

– Ки-ри-ко-ко! Пусть слышат все, какой у меня чудесный голос!

Однако в лесу не было никого, кто мог бы оценить его талант по заслугам. Зато лиса, услыхав петушиное пение, тотчас же подняла вверх головку и сквозь листья увидала красавца Педро.

Он сидел на самой вершине, и его красные, золотистые, бирюзовые перья переливались на солнце, как драгоценные камни. Действительно, это был самый прекрасный петух во всей округе!

– И должно быть, вкусный! – смекнула плутовка, глотая слюнки. Но она не знала, как добраться до петуха или заставить его спуститься на землю.

Обойдя вокруг дерева и раз, и другой, она присела на задние лапки и, глядя на гордого Педро, затянула сладеньким голоском:

– Не бойся меня, петушок! Ты так хорош! Спустись с дерева, покажись поближе!

Но петух молчал, уставившись на лису круглым глазом.

– Покажись, красавчик, поближе! – продолжала лиса. – Мы погуляем с тобою вместе и будем друзьями.

Петух не откликался. Он слышал сладкий лисицин голос, но видел и её острые зубы.

– Спустись, петушок, я расскажу тебе сказку!

Конечно, дон Педро знал, чем кончаются лисьи сказки.

Тряхнув гребешком, он благоразумно ответил:

– Покорно благодарю, сеньора лиса. Я не спущусь к тебе, даже если ты попросишь меня на коленях. Я не стану тебя слушать, даже если ты пропоёшь мне серенаду!

– Так ты не хочешь быть моим другом! – рассердилась лиса, которой очень хотелось съесть петушка. – Ну что же, я поговорю с тобой по-другому. Я не уйду отсюда – не уйду ни днём, ни ночью. Ты проголодаешься, мой дорогой петушок, и поневоле слетишь на землю. Вот тут-то я и покажу тебе, как отказываться от моей дружбы.

Бедный дон Педро! Он не на шутку перепугался. Но всё же ответил лисе как мог спокойно:

– Сеньора, я только что пообедал и просижу здесь очень долго. Посмотрим ещё, кто первым устанет ждать, но боюсь, что ты проголодаешься раньше и убежишь искать себе пищу.

Лисица поняла, что ни ласкою, ни угрозами петуха не обманешь, и закричала в гневе:

– Так я подрублю дерево, и ты вместе с ним рухнешь на землю!

Она знала, что делала. Подбежала к дубу и принялась грызть дерево изо всей силы и бить по стволу пушистым хвостом.

Щепки полетели во все стороны.

– Ещё, ещё! – приговаривала лиса. – Дело идёт на лад! Ещё немножко!..

Конечно, могучий дуб не мог даже и дрогнуть – сколько бы ни старалась лисица. Но в это время пронёсся по лесу ветерок. Ветки качнулись, и перепуганному дону Педро показалось, что дуб-великан и в самом деле закачался под ним. Выкатив от страха глаза, он закричал не своим голосом:

• Предыдущая
• 12/38
• Следующая