Грани (СИ) - "Убийца с нежными глазами" - Страница 23

• Предыдущая
• 23/39
• Следующая

- Я всё сказал. Твоё дело – выполнять. Не придёшь – все фото и видео окажутся на всеобщем обозрении в интернете, а распечатанные копии фотографий - у твоего парня.

С этими словами он швыряет меня в машину, захлопывает дверь, разворачивается и уходит.

Всю дорогу до дома я плачу. У меня нет никаких шансов. У нас с Максом нет никаких шансов. Всё рухнуло. Всё. Мне придётся приходить к Реду и исполнять все его прихоти, чтобы уберечь чувства Макса. Придётся. Иначе я убью любовь и доверие своими же руками.

Поток мыслей прерывает трель мобильного. Это Макс:

- Никита, Солнышко, у меня форс-мажор, Мой груз арестован на таможне, а человек, который решал там вопросы сейчас в больнице. Мне придётся уехать.

- Макс, - мой голос дрожит, судорожный всхлип, - Макс, я…

- Ну что ты, родной мой? Не плачь, Неко, котёнок мой милый, не плачь, Солнышко. Это максимум на неделю, думаю, что справлюсь раньше. Я уже по дороге в аэропорт, домой заехать не успеваю. Всё как всегда в последний момент.

Я ловлю своё отражение в зеркале заднего вида машины: разбитое лицо, заплывший глаз… что же, это даже к лучшему, что Макс уедет и не увидит, что со мной сотворил Ред. Пытаюсь взять себя в руки:

- Да, хорошо. Я понимаю, бизнес – есть бизнес. Езжай спокойно, я буду ждать и очень, - голос срывается, - очень скучать.

- Мне это тоже как ножом по сердцу, но ничего не могу изменить. Я буду звонить тебе, часто. Пообещай мне не плакать, успокойся, мой хороший. Я люблю тебя, я с тобой.

- Хорошо, я обещаю, Макс.

-Вот и умница. Я сам чуть не плачу, но мы же сильные, правда? Всё, уже подъезжаю, до связи, любимый.

- До связи.

Машина останавливается у нашей с Максом улицы. Выхожу и нетвердым шагом направляюсь к дому.

Будь ты проклят, Ред.

Глава 9 «Голод»

Дома я упал на кровать и пролежал до глубокого вечера, уставившись невидящим взглядом в стену. У меня не было даже единственной внятной мысли о том, что делать дальше с возникшей ситуацией. Мозг отказывался думать или понимал, что любые мои попытки что-то изменить – заранее обречены на провал.

При мысли о Максе меня начинало трясти, потому что я чувствовал себя настолько опущенным в грязь, что даже моё прикосновение к любимому могло бы осквернить его светлую душу.

При мысли о Реде меня наполняло жгучей ненавистью. Хотелось разнести в хлам всё, что попадёт под руки. Хотелось убить его, но я заранее знал, что не смогу. Хотелось сделать что-то такое, чтобы этот сучий сын хотя бы на секунду прочувствовал всё то, что заставлял чувствовать меня. Во время последней встречи я не ощутил даже возбуждения, как это иногда бывало раньше. Мысли о Теме сводились к банальному – я больше этого не вынесу, но в то же время не покидали полностью.

Ред – он был слишком для меня. У него всё серьёзно, и совсем не игровые бдсм-отношения, он живёт Темой, для него это естественно. А для меня? Я боялся этой его одержимости. Всё же, несмотря на всю жесть, сотворённую со мной Редом, я не готов был полностью отказаться от Темы. Но мне хотелось этого с Максом. Хотелось к нему под крылышко, его заботы и пусть бы он иногда навязывал мне какие-то действия сексуального характера, принуждая.

А может, я просто боюсь зависимости от жестокой «любви», которая, наверняка уже у меня есть? Смогу ли я полностью отказаться от доминирования над собой? Я задавал себе массу вопросов, но не находил на них ответы. Появлялась злость, в первую очередь, на себя, раздражение. Затем эти эмоции сменялись апатией. Апатия приводила к размышлениям, и разорвать этот замкнутый круг мне было не под силу.

Всё чаще я начинал задумываться о том, что Ред меня просто так не отпустит. Что-то я почувствовал тогда, валяясь без сознания на полу, что-то, что моё подсознание тщательно от меня скрывало. Где гарантии, что по прошествии двух оговорённых месяцев он, всё же, отдаст мне фотографии, как и обещал? Гарантий нет. Как долго я смогу обманывать Макса? Да мне сама мысль о том, что придётся его обманывать – была невыносимой. Значит, остаётся только расстаться с Максом, окончательно отрезав себе путь к нормальной жизни. Так просто – лишить себя счастья. Так сложно - никогда больше не иметь возможности обнять любимого человека.

Но у меня нет ни денег, чтобы снять себе квартиру, ни работы, чтобы эти деньги получить. Значит, нужно искать. С жильём проще, можно и в общагу от универа заселиться, а вот с работой… Полистав вакансии в интернете, я понял, что с работой всё гораздо сложнее, везде требуются специалисты с опытом, а то, куда бы я мог подойти, настолько низкооплачиваемо, что смысла нет вообще. Но самое главное - как я буду без Макса?

А как я буду с Максом, если параллельно будут встречи с Редом? От этих размышлений перехватывало горло и душили слёзы. Словом, все четыре дня, пока отсутствовал Макс, я провёл в состоянии перманентной истерики.

На пятый день, когда он должен был приехать, меня охватило такое отчаянное чувство, что я решил на время отложить своё решение об уходе. Я невыносимо соскучился по Максу. Я бы просто умер, если бы не увидел его хотя бы ещё раз. Мои повреждения стали практически незаметны, какие-то фантастические медикаменты мне дали, с очень мощной регенерирующей способностью. Тем лучше. Немного ещё ощущалась болезненность в местах разрывов, но это терпимо.

С утра я привожу дом в порядок, ожидая приезда любимого. А вот и он сам появляется в дверях. Уставший с дороги, под глазами синеватые тени, наверное, сказались недосыпание и волнение, но такой родной, такой близкий, такой мой.

- Вот я и дома. Привет, мой милый Неко, - говорит он с порога, улыбаясь и протягивая ко мне руки.

Чувство восторга, счастья, радости от встречи переполняло меня, рискуя вылиться слезами. Я кинулся ему на шею:

- Макс, - задыхаясь, целуя, – Мааакс, как же я тосковал по тебе, я не могу без тебя…

Чувствую его стремительно твердеющую плоть, упирающуюся мне в живот, порывистость, нетерпеливость его объятий. Он подхватывает меня под бёдра, обнимаю его ногами, прижимаясь, стараясь слиться с ним в единое целое. Он покрывает поцелуями моё лицо, шею, выдыхает мне в губы:

- Ники… мой милый мальчик, как же я соскучился, мой любимый, как же я хочу тебя, мой родной, мой хороший, мой… - не прекращая целовать, несёт меня в спальню, опускает на кровать, снимает с меня одежду.

Помогаю ему порывисто, нетерпеливо, чуть ли не задыхаясь в экстазе. Макс тоже на пределе, я вижу это, я слышу его тяжёлое прерывистое дыхание, его слова:

- Я не могу, просто не могу ждать, позволь мне… позволь прямо сейчас, я хочу тебя.

- Да! Да, прямо сейчас. Я весь твой, Макс, только твой. – Переворачиваюсь на живот, приподнимаю бёдра, опираясь на локти. Оглядываюсь на него, приглашая.

Он наносит смазку, проникая пальцем в недра дрожащей от возбуждения плоти. Прижимается членом, входит до половины, чуть задержавшись, продвигается ещё немного. Боль при проникновении сильнее обычного, сказывается травма. Мой стон. Его сбивчивое:

- Я просто не могу, не могу сдерживать себя, ты меня с ума сводишь, - резко проталкивая член до упора.

Еле сдерживаю крик, вцепившись пальцами в простынь, больно, чёрт. Он, сделав пару движений, замирает:

- Это… это… что это? - наверное, почувствовал кончики ниток от швов, - Ощущения невероятные, как что-то дополнительно стимулирует меня, - ещё несколько движений, - о Боже, я не могу…

Его толчки становятся резкими и жёсткими, амплитуда движений усиливается. Он практически полностью выходит из меня и резко вгоняет член до упора. Боль отходит куда-то на второй план, захлёстывает знакомое ощущение нирваны, разливающееся по телу. Мои колени дрожат и подгибаются, я теряю связь с реальностью. Движения хаотичны. Сам начинаю подмахивать ему навстречу, выгибаясь, чтобы он проник как можно глубже. Вот оно. Вот то, что мне нужно. Невероятное удовольствие на грани оргазма, смешанное с болью. Дикий, жестокий танец страсти.

- Д-а-а-а-а, - стону я, - ещё… сильнее… жёстче… раздери меня.

• Предыдущая
• 23/39
• Следующая