Закатный ураган - Русанов Владислав Адольфович - Страница 53

• Предыдущая
• 53/79
• Следующая

Леди-канцлера сопровождал десяток охранников из новой гвардии. Экхард распустил всех егерей и приказал Лыгору-Гуне – новому капитану гвардии Ард’э’Клуэна – набирать охотников из числа речников. Пока что большого числа желающих не наблюдалось, но лиха беда начало. «Речных ястребов» в народе весьма уважают, и вскоре от молодых рекрутов отбоя не будет. Лишь бы успевали обучать.

Вообще-то, на мой взгляд, нужды в охране не было никакой. У толстых бревен причала покачивались на ленивой волне три лодьи «речных ястребов». Конечно, число дружинников Мерека и Коня уменьшилось после захвата королевского дворца, но на сотню бойцов мы могли рассчитывать.

Увидев нашу процессию – мы с Гелкой, еще не окрепшей, но достаточно жизнерадостной, Сотник, лежащий на носилках Терциел, Бейона с телохранителями, – речники разразились радостными криками.

Неподалеку стояли несколько плоскодонок, широких, почти круглых, пришедших сюда из Восточной марки. Наверное, уголь привезли для местных кузнецов и железоделов. На древесном угле хорошую сталь не сваришь – того жара не дает. А в Восточной марке есть пара баронств, где из неглубоких копуш добывают настоящий каменный уголь – легкий, блестящий, черный-пречерный. Его ломают кайлами, дробят до мелкого щебня и продают. Печи от такого угля нагреваются жарко-жарко и тепло держат до самого утра. Только дорого домашние печки углем топить. Не всякому по карману. Разве только королям и наиболее знатным феодалам. Вот Витек Железный Кулак мог, пожалуй, себе позволить каменный уголь в камине. И еще два-три талуна во всем Ард’э’Клуэне.

Корабль, на котором нам предстояло отправиться в путешествие, стоял рядом с лодьями речной стражи. Думаю, капитан страшно этим гордился. Оказать услугу не кому-нибудь, а королю Ард’э’Клуэна. Теперь рассчитывает, небось, что от всех податей освободят.

Обычная торговая посудина для купечества Приозерной империи. В длину саженей десять, в ширину – может, две с половиной, а то и три. Крепкий киль, способный выдержать не только течения и водовороты Ауд Мора, но и шторма, нередкие зимой и осенью на Озере. Объемистый трюм – в него поместятся и железная крица, и бочки с медом и воском, и мешки с пшеницей. Хотя зачем ввозить в Империю пшеницу? Ее там своей хватает, местной. Правда, в этом году мог случиться неурожай из-за изнурительных суховеев.

Впрочем, какое мне дело до груза? Главное, чтоб не навоз был и не рыба соленая. Как-то мне пришлось купить за гроши место на торговом корабле, идущем из Восточной марки в Фан-Белл. Место не великое – три стопы на пять – даже ног не вытянешь. Но вез тот купец засоленную в бочках рыбу. Хорошую, отборную озерную рыбу. Вот с тех пор я ее не люблю.

Посреди палубы торчала высокая мачта с длинным брусом рея. Поднимет судно парус, даже течение Отца Рек не сможет остановить его при попутном ветре. Еще одна мачта – на носу – втрое ниже и сильно наклонена вперед. Парус на ней поможет лавировать. На форштевне скалилась волчья голова. Это меня немного насторожило. Не совсем обычно для купцов из Приозерной империи. Мне привычнее было бы разглядеть голову лебедя, цапли или голубя.

На корме корабля располагалась надстройка с резной балюстрадой на крыше и двумя узкими лесенками. Здесь место кормщика. Вон торчит рукоять рулевого весла. Темное дерево отполировано ладонями до блеска.

Капитан встречал нас на причале. Широкоплечий здоровяк, похожий больше на бочонок с ногами и руками, чем на человека. Круглый живот выдавал большого любителя покушать и попить пивка. А то и кислого белого винца.

– Марий, – пробасил он, прижимая широченную ладонь к груди. – Марий Волчок. К вашим услугам, господа. И дамы, – подумав, добавил капитан.

Бейона представила нас. Хвала Сущему, что прислушалась к просьбе и не упоминала обо мне как о чародее. Сказала, мол, по ученым делам гостил в Ард’э’Клуэнском королевстве. Теперь возвращается домой, на родину. А по пути решил заглянуть на остров в Озере. Очень, дескать, там удачное место, чтоб за звездами наблюдать. Ну, насчет звезд, это она зря. Не слишком правдоподобно вышло. Ведь осень, небо в тучах. Какие звезды? Если капитан человек опытный в навигации, должен заподозрить ложь.

Марий Волчок если и заподозрил обман, то виду не подал. Он кланялся, словно детская игрушка: часто по селам вырезают отцы в подарок детям мужичка с топором и медведя на двух реечках, дети за реечки дергают, а зверь с человеком туда-сюда наклоняются.

Поклон.

– Очень рад знакомству, мастер Молчун. У меня есть знакомые и в Вальоне. Не слыхали – трактирщик Гаркел?

Поклон.

– Очень рад знакомству, мастер Глан. Пригорянские воины не знают равных, не так ли?

Поклон.

– Очень рад знакомству, госпожа Гелла, – именно так Бейона представила Гелку. – Чудесно выглядите… – Тут я засомневался в его искренности. Можно ли выглядеть прекрасно, побывав третьего дня на волосок от смерти?

Поклон.

– Примите мои соболезнования, ваше святейшество. Мое почтение перед служителями Храма безгранично.

– Да осияет тебя Сущий Вовне светом небесной истины, сын мой, – одними губами ответил Терциел и, уронив голову на заменяющий подушку свернутый плащ, надолго закрыл глаза.

Мы перепрыгнули через ограждение борта (позже я узнал, что оно называется фальшбортом) и оказались на палубе. Телохранители Бейоны остались на причале. В отличие от конных егерей, они не одевались в единообразную форму. Думаю, бело-зеленый цвет одежды будет долго не в чести среди воинов Ард’э’Клуэна.

– Эта посудина зовется «Волчком», – продолжал балаболить капитан. – Недурна, не так ли? Маленькая, да удаленькая. Его святейшеству будет удобнее, скажем, в надстройке. Мой кормщик с радостью уступит свое место. Или предпочтете, чтоб вам отгородили угол в трюме?

Сотник прошелся по палубе, внимательно оглядывая все закутки. Судно как судно. Широкий люк трюма не закрыт. Да его обычно и не закрывали в теплое время года, а в холодное – затягивали просмоленной тканью или кожаной покрышкой. Еще когда мы стояли рядом, мне бросилось в глаза смоляное пятно на борту. Верхний его край выглядывал из воды, большая часть скрывалась. Я сделал вывод, что судно Мария недавно из починки. Быть может, на топляк напоролся или сел на мель, а когда стягивал доски, обшивки не выдержали, разошлись.

Бейона выудила из-под плаща кошелек с вышитым серебряной ниткой белым оленем и протянула его капитану. Десять империалов – цена не малая за провоз троих пассажиров, особенно если учесть, что нам с «Волчком» все равно по пути. Такой же кошель, только с двадцатью империалами, висел у меня за пазухой. Конечно, слабое утешение после утраты самоцветов, но на дорогу туда и обратно должно хватить.

Обратно потому, что мечты о домике в Империи я, поразмыслив, оставил. Вернусь на Север. Можно и в Фан-Белле пристроиться – пойду в помощники к рудознатцу Ойхону. Кстати, я рассказал Бейоне о его изобретении, о нашей встрече, о бунте работников. Теперь рудознатцу можно не переживать, что его встретят при дворе немилостью. Встретят с почетом и на будущее без работы не оставят. А поскольку парень он толковый, но без опыта, могу ему помогать.

Марий обрадовался полученной оплате, раскланялся снова, подхватил деньги и, извинившись не меньше десятка раз, скрылся в надстройке.

– Береги себя, Молчун, – произнесла Бейона. Видно, настало время прощаться. Странное дело. Вроде бы приятным мое пребывание в Фан-Белле никак не назовешь, а сердце щемит. Как будто частицу себя оставляю в прошлом. Еще и с Сотником расставаться не хочется. Привык я к его молчаливой, но надежной поддержке. Может, вернуться не в Ард’э’Клуэн, а в Трегетрен? Поможем Кейлину занять престол. Поселюсь в Трегетройме. Испрошу должность летописца, а то и библиотекаря. Кейлин наверняка просвещенным монархом будет и захочет иметь хорошую библиотеку. А там засяду за книгу о наших приключениях, о жизни народов севера, о сидах и войне с ними…

– Ты слышишь меня, нет? – озабоченно поинтересовалась женщина.

• Предыдущая
• 53/79
• Следующая