Полуденная буря - Русанов Владислав Адольфович - Страница 61
- Предыдущая
- 61/74
- Следующая
Частицы Силы, рассеянные в Мировом Аэре, послушные воле волшебницы, собирались в нити и струи и вливались в талисман, подобно тому, как влага впитывается в сухую губку.
– Аем, юшк’э, тин’, талам... Воздух, вода, огонь, земля... Ш’иэр агэс сор’, хиис агэс хьюэс... Запад и Восток, Север и Юг...
Капельки пота выступили на висках магички, когда она наконец-то замолчала, с трудом переведя дыхание, и отложила роговую рыбу на край стола.
Любому выпускнику Соль-Эльринской Храмовой Школы заряженный ею амулет показался бы баловством, детской игрушкой, задачкой для совсем зеленых новичков первого и второго года обучения, только начинающих знакомиться с азами колдовского искусства. Но для самоучки результат оказался очень и очень неплохим.
– Умница, деточка, – черной бесшумной тенью выскользнул из потаенного угла округлый силуэт няньки. – Какая разумница ты у меня-то. Как науку-то чудную, ненашенскую превзошла...
– Устала я, нянюшка. – Принцесса Селина подняла на кормилицу обведенные темными кругами глаза. – Думала, не смогу. Еле-еле справилась...
– Что ты, что ты, деточка, – замахала старуха пухлыми ладошками. – Чудо-то чудесное ты нонче мне, старой, показала. Я уж не чаяла удачи-то. Вот, чаяла, помается моя лапушка, помается и доведется мне, броднице старой, неумелой за дело приниматься-то...
– Ничего, нянюшка, я справилась.
– Ты у меня умничка, деточка. Присядем на дорожку-то?
Селина кивнула на сундук рядом со столом. Нянька умостилась на краешек. Сложила руки на животе, пожевала темными старушечьими губами.
– Не пора ли, разумница моя?
– Пора, нянюшка.
Принцесса твердым шагом, сжимая костяную рыбу в кулачке, подошла к двери. Властно постучала.
– Не велено, – отозвался сонный голос из коридора.
– Передай им приказ войти и выслушать меня. – Селина нарочно повысила голос, чтоб услыхали стражники.
Кормилица распахнула створку двери.
В комнату, наклонив гизарму, дабы не зацепиться за притолоку, вошел стражник. Коричневая куртка с нашитыми на груди стальными пластинками, круглый шлем-капалин сдвинут на макушку.
– Ну, чего еще?.. Сказано ж – не велено.
– Кем это не велено? – притопнула каблучком принцесса.
– Бароном Бетреном не велено...
– Он – начальник стражи, а я – наследница престола!
– ...и его величеством, милостивцем нашим.
– Ну, раз батюшка не велел... Тогда вот что... Передайте барону Бетрену...
Она сделала шаг вперед и, дотронувшись до обшлага куртки стражника, незаметно прикоснулась рыбой-амулетом к незащищенной коже руки. Напряглась, собирая Силу. Охранник застыл, выпучив глаза. Наморщил лоб, скривился. Но потом черты его лица разгладились, губы тронула блаженная улыбка.
– Позови второго! – приказала принцесса.
Стражник повиновался. Его напарник вошел, оглядываясь по сторонам и явно ничего не соображая.
– Подставь ладонь!
Легкое касание костяной фигурки. Сложная гамма чувств на простоватом лице вчерашнего крестьянина или ремесленника из посада.
– Отвечайте. Вы оба подчиняетесь теперь мне?
– Так точно, твое высочество!
– Мне и только мне?
– Так точно.
– Отлично! Получилось, нянюшка! – Принцесса даже на цыпочки привстала от удовольствия.
– Ты ж у меня умница, деточка.
– Так. – Принцесса повернулась к стражникам. – Ты, – указательный палец ткнул в грудь одному, – немедленно отправляешься к сотнику Остану. Передашь ему, пусть поднимает петельщиков. Дальше он знает, что делать. Как только все будет готово, пускай ищет меня. Скорее всего, я буду в покоях его величества. Ты, – пришел черед второго охранника, – возьми факел. Будешь сопровождать меня.
Стражники почтительно поклонились:
– Будет исполнено.
Первый исчез в темноте коридора. Второй вытащил из настенной скобы факел и еще раз склонился, пропуская принцессу и кормилицу вперед.
Процессия прошла коридорами замка. Спустилась по широкой каменной лестнице, у подножия которой стояли еще двое стражников. Несложное волшебство Селины – и они присоединились к процессии.
У входа в покои Витгольда стражу несли четверо петельщиков. Старший, с нашивками десятника на рукаве, увидев принцессу, прижал кулак к груди:
– Твое высочество?
– Помнишь ли ты приказ своего капитана, десятник? – ледяным тоном осведомилась принцесса.
– Так точно! Но...
– Капитан Валлан, барон Берсан, приказал слушать меня, как себя!
– Так точно, твое высочество.
– Тогда приказываю: освободить дорогу.
– Но...
– Десятник!
– Слушаюсь, твое высочество. – Десятник шагнул с дороги, знаком приказывая подчиненным посторониться.
– Охраняйте, – бросила Селина через плечо, входя в покои отца.
Стражник с факелом последовал за ней, а кормилица замешкалась в дверях, а потом и вовсе исчезла в темноте замковых переходов.
– Кто здесь? – По обыкновению ночевавший в первой комнате, отделяющей спальню Витгольда от остальных помещений, Герек вскочил на ноги. Потер заспанные глаза кулаком. Рядом с ним поднимался с пола немой прибиральщик, сын сестры королевского постельничего, пристроенный им в начале лета ко двору.
– Прочь с дороги, Герек! Мне нужно видеть батюшку.
– Прошу покорнейше простить, – Герек сунул руку в рукав темно-серого потертого кафтана, – без соизволения его величества никак не могу.
– Ты перечишь наследнице престола?
– Покорнейше прошу простить, – твердо повторил постельничий, – никак нельзя.
– Стражник! – скомандовала Селина. – Убери этого пса!
Охранник повертел головой в поисках скобы, где можно укрепить факел.
– Бельк!
Немой гигант, послушный окрику дяди, решительно заступил дорогу принцессе.
– Никак нельзя, – завязывая шнурки у горла, бормотал и бормотал Герек, – никак нельзя...
Костяная рыба прикоснулась к запястью немого.
– Прочь с дороги, Бельк!
Гигант отшагнул, согнувшись в три погибели. Подобострастно собачий взгляд ловил каждое движение повелительницы.
– Бельк! – рявкнул Герек. Откуда голос прорезался?
Селина потянулась амулетом к постельничему, но, вдруг вздохнув, отбросила фигурку. Прошептала:
– Слишком слабенький...
Теперь Герек, растопырив руки, встал в дверях, готовый умереть, но не пропустить к повелителю непрошеных гостей.
– Без доклада никак не можно...
– Играешь с огнем, холоп!
– Твое высочество...
– Убери его, Бельк! Да поживее. – Девушка досадливо взмахнула рукой, словно сметая прочь с дороги досадную помеху.
Немой в точности повторил ее движение. Отмахнулся небрежно от родственника, как от докучливого слепня.
Дверь в королевскую опочивальню распахнулась с грохотом. Легкий засов выдержал, но удерживающие его скобы вылетели «с мясом». Вброшенный в комнату слуга пролетел несколько шагов, перекатился через резную скамеечку и, опрокидывая креслообразный ночной горшок, рухнул ничком, уткнувшись лбом в опору балдахина над кроватью. Упал и застыл без движения.
– Вперед, – кивнула Селина стражнику с факелом.
Воин перешагнул порог, и тотчас же щелкнула тетива самострела.
– Вот вы как?! Убийцы! – Витгольд сидел на ложе, закопанный по пояс в волчьи и рысьи шкуры. В руках он сжимал разряженный маленький арбалет. В самый раз стрелять одной рукой и из-под одеяла.
Стражник, схватившись за живот, бросил факел, упавший прямиком на шкуру пещерного медведя, устилавшую пол опочивальни от стены до стены. Вонь паленой шерсти мерзким смрадом шибанула в ноздри.
Селина грациозно присела и подхватила оброненный факел. Туфелькой, вышитой серебряной нитью, затоптала начавшую тлеть шкуру.
– Селинка! Ух, сука! Своей рукой удавлю.
Немощный трегетренский владыка сделал попытку спустить ноги с кровати, но запутался в шкурах.
– Стража! Ко мне! Измена! Убийство!
– Поздно, батюшка... – Вылейся желчь, прозвучавшая в голосе наследницы, в Ауд Мор, горечи хватило бы на все три королевства.
- Предыдущая
- 61/74
- Следующая
