К далеким берегам - Муратов Михаил Васильевич - Страница 39
- Предыдущая
- 39/66
- Следующая
Глухари, куропатки и рябчики почти не боялись людей. Весной и летом утки, гуси и лебеди плавали стайками на всех лесных озерах. В горных речках, протекавших вблизи поселков, в изобилии водилась разная рыба.
Баргузинский острог тоже стоял среди лесов, у реки, в которой водилось много рыбы — от нежных, сравнительно небольших хариусов до тяжелых осетров и тайменей.
В остроге было несколько десятков изб, где жили служилые казаки, собиравшие ясак с бурят, кочевавших недалеко от острога, и тунгусов, бродивших в тайге.
Крашенинников в короткое время узнал много о Баргузин-ском крае. Он просмотрел архивные дела, хранившиеся в остроге, и переписал некоторые документы, как это делал Миллер. По спискам плательщиков ясака Крашенинников попытался установить число тунгусов «баргузинского ведомства» и записал свои выводы.
Из Баргузинского острога Крашенинников выехал на Байкал. Он проехал около семидесяти верст вблизи байкальского берега и добрался до того места, где у подножья песчаного холма, поросшего сосновым лесом, бил из земли горячий ключ.
Крашенинников сунул в него руку и сразу отдернул, едва не вскрикнув: вода оказалась так горяча, что нельзя было вытерпеть. Термометр показал, что в ней значительно больше 40 градусов. Она сильно пахла серой и была неприятна на вкус. У источника были вырыты ямы, в которых летом принимали ванны буряты, а иногда и русские из Баргузинского острога.
— Когда выкупаешься, чувствуешь истому и выступает пот. О потом и болезнь выходит, — говорили больные.
СХЕМАТИЧЕСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ ПУТИ ГМЕЛИНА, МИЛЛЕРА И КРАШЕНИННИКОВА ПО ЗАБАЙКАЛЬЮ И ПО р. ЛЕНЕ.
Пунктиром обозпачеп маршрут самостоятельных поездок Крашенинникова. Сплошной линией обозначен путь Крашенинникова с академиками Гмелиным н Миллером.
И хотя рассказы о действии горячих вод бывали преувеличены, не приходилось сомневаться в том, что ревматизм и некоторые другие болезни здесь часто действительно в большей пли меньшей степени исцеляются.
От горячих вод было меньше двух верст до Байкала, С его берегов виднелась далеко на горизонте длинная синеватая полоска с изрезанным выступами верхним краем — гористый остров Ольхон.
Когда Крашенинников и Иванов добрались до Ольхона, он показался им унылым и пустынным островом. На Ольхоне было очень мало леса, а земля по большей части камениста, хотя и встречались места, пригодные для пастбищ.
За Ольхоном, на другом берегу Байкала, начиналась Косая степь, по которой кочевали буряты. Через нее Крашенинников и Иванов проехали на берег Лены, где стоял Верхоленский острог. Здесь, ожидая, пока вскроется река, Крашенинников смог подвести итоги поездки.
Он кратко описал весь путь до Баргузинского острога и оттуда до Верхоленека, Сведения о горячем источнике Крашенинников изложил в отдельной рукописи на латинском языке, как полагалось для научных описаний.
В мае, когда Лена окончательно очистилась от льда, Крашенинников и Иванов отплыли из Верхоленека в Усть-Кут. Здесь уже жили Гмелнн и Миллер и заканчивались последние приготовления к летнему плаванию в Якутск.
Академики внимательно выслушали рассказ Крашенинникова и одобрили его рукописи. Уезжая из Петербурга в экспедицию, они взяли студентов лишь для мелкой черновой работы.
— Будут переписывать для меня в архивах указы да челобитные, а для вас набивать соломой чучела зверей и птиц, — говорил Миллер Гмелину.
Почти все студенты действительно не пошли дальше таких поручений. А Крашенинников, любознательный и настойчивый, незаметно учился и как будто вырастал с каждым месяцем путешествия. Ему все еще нехватало многих научных знаний. Но он уже доказал, что может основательно делать наблюдения и самостоятельно справляться с работой, недоступной его товарищам.
Когда началось плавание по Лене, Гмелин стал еще больше привлекать Крашенинникова к своей работе. Составляя список растений, которые растут на берегах Лены, Гмелин собирал их с Крашенинниковым, а потом показывал, как следует их определять.
' ' ? Осгропь. >
Од t некой
Верхолснский острог.
миниатюры из
«Краткой сибир-
i
летописи».
Когда доплыли по Лене до того места, где впадает в нее Витим, Гмелин решил подняться на лодке по этой реке и ее притоку Нижней Маме, чтобы осмотреть залежи слюды, которую здесь добывали в глухой гористой местности, заросшей густым лесом. Он взял с собой Крашенинникова и поручил ему осмотреть одно из месторождений слюды.
Потом, когда сделали остановку в Олекминеком остроге, Гмелин послал Крашенинникова осмотреть соленый источник у ручья Каитендей. Путь туда шел вверх по берегу реки Вилюя тайгой, через которую было нелегко пробираться даже с помощью проводника, взятого в Олекмин-с-ком остроге. Но Крашенинников точно выполнил поручение, описав источник и залежи соли невдалеке от него.
В сентябре, когда начали уже дуть холодные осенние ветры, приплыли в Якутск.
Беринг все еще был в Якутске. Но большую часть провианта и материалов уже завезли в Охотск, и капитан Шпанберг начал там строить корабли для плавания по Тихому океану.
Академики провели зиму в Якутске. Гмелин, как обычно, обрабатывал собранные летом коллекции растений, а Миллер изучал архив Якутского воеводства, где нашел много документов, важных для истории Сибири.
Когда пришла весна 1737 года, Миллер и Гмелин должны были решить, куда ехать дальше.
Капитан-командор уезжал в Охотск. По первоначальным планам, академики должны были сопровождать его туда, а затем переправиться на Камчатку. Но шел уже четвертый год, с тех пор как они покинули Петербург. За это время было собрано столько материалов, что их хватило бы на несколько книг о природе, географии и истории Сибири.
Гмелин и Миллер рассчитывали на обратном пути продолжать наблюдения, сделав несколько дополнительных поездок в сторону от обычной дороги. Поэтому обратное путешествие должно было продлиться не меньше, чем путь вперед. А между тем путешествие на Камчатку могло занять еще около двух лет. К тому же путь в Охотск был очень тяжел, а жизнь на Камчатке была связана со многими лишениями.
«Нам пришлось бы там отказаться от наших привычек и всяких удобств», писал впоследствии Гмелин.
И сам собой наметился выход: Гмелин и Миллер решили послать на Камчатку Крашенинникова.
г
В середине августа 1737 года в Охотск приехали верхом пять человек : студент Крашенинников, переписчик Аргунов, находившийся в его распоряжении, солдат и два якутских служилых казака, посланные с вьючными лошадьми.
Охотск стал в это время людным местом. Старый острог, в котором десять лет назад стояло всего одиннадцать изб, был заброшен. Вдоль моря на низком песчаном берегу вытянулись в линию три десятка домов, изб и складов с запасами экспедиции. Капитан-командор и подчиненные ему морские офицеры уже прибыли в Охотск. Плотники, кузнецы и матросы работали на постройке кораблей. А на воде покачивались суда-ветераны: боты «Фортуна» и «Святой Гавриил», построенные во время первой экспедиции Беринга.
Крашенинников поместился в одном из домов, где жили уча-
Охотск.
С гравюры из книги С. П. Крашенинникова
«Описание земли Камчатки», СПБ. 1755.
стники экспедиции невысокого ранга, и стал узнавать, когда и как можно направиться на Камчатку. Оказалось, что в начале октября туда пойдет бот «Фортуна», чтобы отвезти назад служилых, привозивших ясак, собранный на Камчатке, и доставить муку, соль и разные припасы для камчатских острогов.
Крашенинников не стал терять время в Охотске. Он начал наблюдать погоду: измерял температуру воздуха в разные часы и количество дождевой воды, записывал показания барометра и отмечал направление ветра, как это обычно делал Гмелин.
- Предыдущая
- 39/66
- Следующая
