Огненный герцог - Розенберг Джоэл - Страница 38

• Предыдущая
• 38/69
• Следующая

Торри не нравился оборот, который принял разговор, а еще меньше ему нравилась критика, однако он кивнул.

– Чего плохого в том, чтобы отрываться от противника? – небрежно произнес юноша. – Если у человека крепкое запястье, а у меня оно крепкое…

– Когда ты отходишь, ты отпускаешь клинок противника. Так вот: как можно раньше – прежде чем он успеет оценить твой глазомер и силу запястья – отступи, причем так, чтобы твой клинок ушел в сторону…

– Может, мне ему просто так запястье подставить?

– О том и речь. Не двигайся вперед, просто замедли руку. – Отец мгновение помолчал, размышляя. – Да, это пойдет: ты горяч, но побаиваешься укола и не сближаешься с противником. Он целит тебе в запястье – осторожно, если ему случалось попасться на эту удочку, – а ты опаздываешь с защитой. – Отец кивнул, словно соглашаясь сам с собой. – Должно получиться.

Торри поразмыслил немного.

– Я никогда не поддавался.

Это была обычная тактика: притворяешься, будто у тебя есть привычка, скажем, притоптывать ногой перед выпадом или всегда выходить в рипосту после удачного парирования – и ждешь, что противник заглотит наживку, а затем ловишь его на этом. Но Торри никогда не заходил слишком далеко, боясь потерять хотя бы одно очко, – и теперь ему не улыбалось играть в поддавки.

Но отец, конечно, знал, о чем говорил. Торри посмотрел ему в глаза.

– У меня еще будет возможность показать себя. У меня еще будет возможность подраться, а не просто пропустить удар.

Отец кивнул:

– Несомненно. В подходящем месте, в подходящий момент.

После легкого ужина, состоявшего из маринованных овощей и ломтиков копченой рыбы, которые Торри запивал водой, а не вином, и купания в ледяной горной реке прошел час – вполне достаточно, чтобы расслабить мышцы с помощью упражнений и силы воли.

Торри разделся до позаимствованных у Брандена дель Брандена дуэльных брюк, по колено длиной. Однако молодой человек отклонил предложение Брандена прислать слугу-вестри, чтобы тот забинтовал ему бедра; Торри решил надеть под низ свои все еще мокрые плавки.

Во рту ощущался металлический привкус, и Торри поймал себя на том, что слишком много думает о дыхании, походке и жестикуляции. Часть его разума словно забилась в раковину – точно так же болезненно сжалась его мошонка, – но другая, аналитическая, часть разума Торри мыслила холодно и отстранение, словно его тело стало механизмом с собственным дистанционным управлением, а глаза превратились в автоматические кинокамеры.

Так вот на что похож страх: все казалось таким далеким. Не так уж и плохо, гораздо хуже была широкая ухмылка сидевшего в стороне Херольфа: у Сынов это отнюдь не дружелюбное выражение, они скалят зубы, готовясь терзать и рвать.

Вокруг травянистого пятачка горели факелы, разгоняя сумрак приближающейся ночи, вестри ползали по траве на четвереньках, выбирая корни и камни, выглаживая руками неровности, как будто массируя почву, чтобы оставить ее ровной и прохладной.

Данар дель Регинал – его лицо блестело в свете факелов – стоял над плоским сундучком красного дерева. Вот он протянул руку и коснулся рукояти одного меча, второго и, наконец, взял третий.

Подал его вестри рукоятью вперед, и тот засеменил к Торри, держа меч рукоятью вперед. Торри не совсем вник в происходящее, но было что-то успокоительное в невзрачном цверге, в его взгляде из-под низких бровей.

Торри положил пальцы на рукоять.

– Мне драться этим мечом?

Вестри покачал своей тяжелой головой.

– Нет, почтенный, – церемонно ответил он. – Коадъютант оказал предпочтение этому оружию. Вы можете выбрать этот меч или позволить вашему противнику выбирать между этим и двумя другими клинками по вашему выбору – чтобы потом вы сами выбирали среди оставшихся.

Торри вернул меч цвергу и произнес, повысив голос:

– Я разрешаю вам сражаться этим клинком, Данар дель Регинал. Я буду биться своим – он у ваших слуг-псов.

Данар дель Регинал кивнул, но когда из толпы появился Бранден дель Бранден и поспешно шепнул ему что-то на ухо, вскинул руку:

– Вы, конечно, можете воспользоваться своим оружием. Но… есть в нем что-то волшебное; я бы хотел, чтобы этот меч проверили на предмет наложенных чар – или чтобы вы разрешили драться им мне.

Торри рассмеялся как мог оскорбительно; челюсть у Дакара дель Регинала затвердела.

– Очень хорошо, пусть будет по-вашему. Если вы предпочтете мой меч, я возьму меч моего отца или третий такой же; над ними трудились одни и те же руки. Выбор за вами.

Мэгги улыбнулась; Торри решил, что девушка хотела его подбодрить, и это ей бы удалось, если бы Мэгги не переплела пальцы, чтобы они не дрожали.

Торри тоже сплел пальцы, чтобы унять дрожь.

Данар дель Регинал заметил это движение и, рассмеявшись, взял меч, который цверг подносил Торри.

– Как пожелаете.

Торри, стараясь сохранять равнодушное выражение лица, встал в боевую стойку, заняв место напротив Данара дель Регинала.

Ночная трава холодила его ноги, стебли мешались между пальцами, прохладный воздух обжигал голую грудь. Когда он поднял руки, чтобы потянуться, ветер больно хлестнул по влажным подмышкам.

«Надо следить, куда ставишь ноги, – подумал Торри. – Это тебе не фехтовальный зал и не подвал». Даже когда отец разбрасывал по фехтовальной дорожке позади Торри кубики, гвозди или игрушки, Торри все же мог рассчитывать, что под ногами – в конечном итоге нормальная прочная поверхность, пусть даже скользкая и не совсем гладкая.

Он не боялся поскользнуться. Фехтовальную дорожку протирают в перерывах между схватками, но не всегда, и отец давным-давно научил Торри сражаться, передвигаясь по скользкой поверхности и причиняющим боль неровностям.

Торри всегда полагал, что это лишнее. Слишком много времени он провел босиком на лужайке у дома, скрытой от чужих глаз лесополосой, сражаясь с отцом в свободном стиле: то перескакивая через расставленную на лужайке садовую мебель, то запрыгивая на старый дубовый пень или сделанный из кедра стол для пикника. Юноша полагал, что свободный стиль вырабатывает умение оценивать позицию, но совершенно бесполезен на фехтовальной дорожке, которая недостаточно широка, чтобы кружить по ней.

Торри давно решил, что овчинка стоит выделки – отец ведь доволен, – однако иной пользы ждать незачем. И сам же ради забавы ввел в колледже моду на свободное фехтование, поскольку на дорожке вы не научитесь ценить круговые обходы или прямую атаку, которая может пройти сквозь вашу защиту, а не просто нанести мгновенный укол.

Данар дель Регинал вскинул меч и, закрутив его, элегантно отсалютовал сначала горевшим вокруг площадки факелам, затем горам, небу и, наконец, Торри.

«С его стороны очень мило поприветствовать меня», – подумал Торри и осознал, что от шуток страх меньше не становится.

Хотя на самом деле бояться особенно нечего. Вряд ли полученная на дуэли рана будет болеть сильнее, чем сломанная нога: некогда Торри неудачно упал с яблони, росшей в саду Томпсонов. В конце концов, поединок до первой крови.

Торри не стал повторять широкого жеста Дакара дель Регинала, отсалютовав противнику как фехтовальщик на дорожке, и сделал три быстрых шага вперед.

Кончики клинков несколько раз нерешительно скрестились.

Если отец прав и цель поединка – прощупать Торри, вызнать его слабые места, то чем скорее дуэль закончится тем лучше. Когда Данар дель Регинал осторожно перешел в сиксту, Торри парировал, затем отбросил клинок противника и отступил назад, чуть сойдя с линии атаки. Данар дель Регинал шагнул вперед, сделал выпад, целя в корпус, и…

Потом Торри все понял: он подставил противнику запястье, излюбленную мишень шпажистов. Но Данару дель Региналу не нужна была просто победа ценой первой крови: он явно намеревался проколоть Торри насквозь.

И на дорожке, и на дуэли шпажисты побеждали, попадая в руку или ногу. Дело не в доброте: чем дальше от корпуса, тем легче нанести укол. Вот почему в свое время обрела популярность шпага: для рапириста, привыкшего целить в треугольник, образованный плечами и пахом, единственный путь выиграть дуэль – нанести смертельную рану, и он слишком часто не успевал отразить быстрый укол в запястье, предплечье, колено или стопу. В реальном поединке до первой крови у шпажиста такое же преимущество над рапиристом, как у каратиста, обладателя черного пояса, над боксером.

• Предыдущая
• 38/69
• Следующая