Приключения Бибигона - Чуковский Корней Иванович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая

Кричит и рвётся

Бибигон,

И в паутине бьётся он.

И прямо в миску с молоком

Летит оттуда кувырком.

Беда! Беда! Спасенья нет!

Погибнет он во цвете лет!

Но тут из тёмного угла

Большая жаба подползла

И лапу подала ему,

Как будто брату своему.

И засмеялся Бибигон,

И в тот же миг умчался он

В соседний двор на сеновал

И там весь вечер танцевал

С какой-то крысою седой

И воробьихой молодой.

А после ужина ушёл

Играть с мышатами в футбол

И, воротившись на заре,

Заснул в собачьей конуре.

Бибигон был очень добрый, как я вам уже говорил. Он увидел, как злая ворона поймала маленького гусёнка и хотела тащить его к себе в гнездо. Бибигон схватил камень и бросил в ворону. Ворона испугалась, кинула гусёнка и улетела. Гусёнок остался живой.

Но прошло три дня -

И спустилася ворона

С вышины,

И схватила Бибигона

За штаны.

Он без боя не сдаётся,

Бибигон!

И брыкается, и рвётся

Бибигон!

Но из чёрного

Вороньего

Гнезда

Не уйдёт он,

Не спасётся

Никогда.

А в гнезде -

Гляди, какие

Безобразные и злые

Восемнадцать воронят,

Как разбойники лихие,

Погубить его хотят.

Восемнадцать воронят

На несчастного глядят,

Ухмыляются, а сами

Знай, долбят его носами!

И вдруг раздался

Громкий крик:

— Ага, попался,

Озорник!

То злобный голос Брундуляка.

И рад, и счастлив Брундуляк:

— Теперь-то, глупый забияка,

Уж не спасёшься ты никак!

Но в эту самую минуту

Взбежала Лена на порог

И прямо в руки лилипуту

Какой-то бросила цветок.

То — лилия!

— Спасибо Лене

За этот дивный парашют!-

И прямо к Лене на колени

Отважно прыгнул лилипут.

Но сейчас же соскочил с её колен и как ни в чём не бывало умчался со двора к своим друзьям. А друзей у него много везде — и в поле, и на болоте, и в лесу, и в саду. Все любят смельчака Бибигона: ёжики, кролики, синицы, лягушки.

Вчера две маленькие белки

Весь день играли с ним в горелки

И танцевали без конца

На именинах у скворца.

А нынче он, как будто в танке,

Помчался по двору в жестянке

И бросился в неравный бой

С моею курицей рябой.

А что же Брундуляк? Брундуляк затевает недоброе. Он стоит вон тут, неподалёку, под деревом и думает, как бы погубить Бибигона. Должно быть, он и в самом деле колдун.

— Да! Он колдун! Он волшебник!- говорит Бибигон и указывает на лохматого пса, пробегающего в эту минуту по улице:

— Вон погляди: бежит Барбос.

Ты думаешь, что это пёс?

Нет, это — старый Агафон,

Наш деревенский почтальон.

Ещё недавно в каждый дом

С газетою или с письмом

Он приходил, но как-то раз

Колдун сказал: "Кара-барас".

И вдруг — о чудо!- в тот же миг

Барбосом сделался старик.

— Бедняжка Агафон,- говорю я со вздохом.- Я хорошо его помню. У него были такие большие усы! А Бибигон сидит у меня на плече и указывает на соседнюю дачу:

— Вон погляди, стоит Федот

И жабу гонит от ворот,

А между тем ещё весной

Она была его женой.

— Но почему же ты не боишься злодея?- спрашивает Бибигона моя внучка.- Ведь он может заколдовать и тебя. — А потому я не боюсь, что я смелый!- отвечает Бибигон и смеётся.- Смелому никакие колдуны не страшны!

Конечно, это не нравится мне. Я терпеть не могу хвастунов. Но как мне объяснить ему, что хвастаться стыдно? Впрочем, на днях случилось такое событие, которое должно хорошо проучить хвастунишку:

Сидел у меня на столе Бибигон,

И силой и храбростью хвастался он:

— Ну мне ли

Могучих

Бояться зверей!

Я всякого зверя

Сильней и храбрей!

Дрожит предо мной

Косолапый медведь.

Куда же медведю

Меня одолеть!

Ещё не родился

Такой крокодил,

Который бы в битве

Меня победил!

Вот этой рукою

Свирепому льву

Косматую голову

Я оторву!

Но тут прилетела

Мохнатая пчёлка…

— Спасите!- вскричал он.

Беда! Караул!-

И от неё,

Как от лютого волка,

В чернильницу

Весь с головою нырнул.

Спасибо, старуха Федосья

Схватила его за волосья.

Был бы бедняге капут -

Прощай навсегда лилипут!

Но если б вы знали,

Какой безобразный,

Дрожащий, и мокрый,

И жалкий, и грязный,

Всклокоченный, еле живой,

Предстал он тогда предо мной!

Мы схватили его

И бегом на квартиру

К самому старику Мойдодыру.

Целый день Мойдодыр его чистил и мыл,

Но не смыл он, не смыл этих чёрных чернил!

Впрочем, внучки мои не горюют,

Бибигона, как прежде, целуют.

— Ну что ж,- говорят,- ничего!

Мы и чёрного любим его!

И нам он, пожалуй, дороже

Теперь, когда он чернокожий,

На милого негра похожий.

Да и он не унывает,

На крылечко выбегает

И толкует детворе,

Что гуляет во дворе:

— По Кавказу я скитался,

В Чёрном море искупался,

Море Чёрное — черно,

Всё чернилами полно!

Искупался я — и разом

Стал, как уголь, черномазым,

Так что даже на Луне

Позавидовали мне.

— Почему ты говоришь о Луне, Бибигон?- спросили у него мои внучки. — Потому что Луна — моя родина. Внучки засмеялись: — Что за вздор! Он посмотрел на них и гордо сказал:

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая