Портрет смерти (Посмертный портрет) - Робертс Нора - Страница 41

• Предыдущая
• 41/76
• Следующая

Они боролись на полу. Что-то упало и разбилось.

Тьма, накопившаяся в душе Рорка, рвалась наружу. Оба хватали ртом воздух. Бриллиант – подарок Рорка, который Ева всегда носила на цепочке – больно ударил Рорка по щеке.

Застигнутый врасплох, Рорк на секунду потерял бдительность и дал положить себя на обе лопатки.

– Валяй! – Он закрыл глаза. Злость ушла, оставив после себя опустошение. – Я не собираюсь причинять тебе боль.

– Не собираешься причинять мне боль? – Ева приподняла его голову за волосы, а потом отпустила. Раздался глухой стук. – Ты устал от меня, не желаешь видеть, хочешь избавиться от меня, а потом говоришь, что не собираешься причинять мне боль?

– Устал от тебя? – Он открыл глаза и впервые увидел в глазах Евы не только гнев, но и слезы. – С чего ты взяла? Я никогда не говорил этого. Просто мне есть о чем подумать, только и всего. Это не имеет к тебе никакого отношения.

Рорк увидел, что ее лицо дрогнуло от боли. Но Ева быстро справилась с собой. Когда она села на корточки, ее глаза были сухими.

– Что за глупости? – пробормотал он и потер ладонями лицо. – Извини меня. Извини за вчерашнее. И вообще за все. Я виноват.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя виноватым. Хочу, чтобы ты рассказал мне, в чем дело. Ты заболел? – со слезами в голосе спросила она, взяв его лицо в ладони. – Пожалуйста, расскажи. С тобой что-то случилось?

– Нет. Вернее, да, но не то, о чем ты думаешь. – Он бережно взял ее за запястья, покрытые синяками. – Я сделал тебе больно.

– Не думай об этом. Рассказывай. Если ты не собрался умирать и не разлюбил меня…

– Я не смог бы разлюбить тебя даже в аду. – Его глаза снова наполнились чувством, и в них появилась прежняя боль. – Ты все, что у меня есть.

– Ради бога, рассказывай. Я не могу видеть тебя в таком состоянии.

– Подожди минутку, ладно? – Рорк прикоснулся к ее щеке, по которой катилась слеза. – Я хочу выпить.

Ева встала, протянула руку и помогла ему подняться.

– Это как-то связано с твоим бизнесом? Ты сделал что-то незаконное?

Рорк едва заметно улыбнулся:

– Ох, лейтенант, у вас только одно на уме… Но на сей раз вы ошиблись. – Он подошел к дверце в стене, открыл встроенный бар и выбрал виски. У Евы тут же свело живот.

– Ты потерял все свои деньги?

– Нет. – Он чуть не рассмеялся. – Это бы еще куда ни шло. А так… О господи, я сам все испортил. – Он сделал глоток и тяжело вздохнул. – Это связано с моей матерью.

– Ох… – Ева перебрала все возможные варианты, но эта мысль не пришла ей в голову. – Она связалась с тобой? Чего-то хочет? Если она причиняет тебе неприятности, я могу помочь. Покажу ей свой жетон. А если этого будет недостаточно…

Рорк покачал головой и выпил.

– Она не связывалась со мной. Она умерла.

Ева открыла рот и тут же закрыла его. «Опасная зона, – подумала она. – Дела семейные…»

– Не знаю, что и сказать. Мне очень жаль. Но ты не видел ее с детства, верно? Ты говорил, что она бросила тебя и ушла.

– Да, я так говорил. И думал, что это правда. Все это время. Но оказалось, что женщина, которая ушла от моего отца, не была моей матерью. А я думал, что была. Теперь выяснилось, что это не так.

– Что же выяснилось?

«Мой собственный коп. Спокойный и хладнокровный, – подумал он. – Становящийся хладнокровным, когда нужно сложить головоломку». Он свалял дурака, не рассказав ей все сразу…

– Я был в приюте «Доча» и там познакомился с женщиной – она главный консультант. Так вот, она родом из Дублина. Она рассказала мне то, чему я сначала не поверил. Не захотел верить. Историю о девушке, которой она в свое время пыталась помочь. О девушке и ее ребенке.

Рорк, держа стакан в руке, опустился на кровать. Ева медленно подошла и села рядом.

– Это был ты?

– Я. Девушка была очень молоденькая, родом с запада. Приехала в Дублин в поисках работы. И встретилась с Патриком Рорком.

Он рассказал Еве все.

– Ты проверил слова этой женщины? Уверен, что это правда?

– Абсолютно. – Рорку хотелось выпить еще, но у него не было сил подняться. – Девушка, которая была моей матерью, пыталась создать семью. Хотела, чтобы все было по закону. Догадываюсь, что она любила моего отца и боялась его. Он умел внушить женщине любовь и страх. Но она любила и меня тоже.

Ева взяла его за руку и попыталась утешить. Поняв это, Рорк поднял их соединенные руки и прильнул губами к ее пальцам.

– Я поверил в это, когда увидел нашу фотографию. Он убил ее, а потом заставил свою законную жену Мег вернуться к нему.

Он запрокинул голову и уставился в потолок.

– Они были женаты. Я нашел запись об этом. Женаты еще до того, как он встретил и убил мою мать. Но детей у них не было. Может быть, Мег не могла родить ему сына, и он прогнал ее. Может быть, она сама ушла, по горло сытая его пьянством и изменами. Впрочем, сейчас это неважно.

Он устало пожал плечами и закрыл глаза.

– Такая девушка, как Сиобан Броди, не могла не привлечь его. Молоденькая, наивная и неискушенная. А когда родился я, она стала твердить ему, что им надо пожениться и создать семью.

– Выходит, она прожила с ним около двух лет. Неужели никто не сказал ей про Мег? Не сказал, что он уже женат?

– Если и сказал, то Патрик от всего отперся. Болтать он был мастер. И убедительно врать тоже.

– Этой девушке не было и двадцати лет, когда она сошлась с твоим отцом и забеременела. Может быть, она уже тогда боялась его? Или просто не хотела слышать того, что говорили о нем другие.

– Вполне возможно. В то время еще существовали люди, не боявшиеся говорить о нем всю правду. Но если до нее и дошло имя Мег, она вполне могла притвориться глухой.

Он умолк и задумался.

– Мег подходила ему больше, если ты понимаешь, что я имею в виду. Грубая, любившая выпить и потрахаться. А Сиобан в конце концов начала его раздражать. Но разве кто-нибудь мог уйти от Патрика Рорка и забрать сына, доказательство его мужественности? Нет, этого нельзя было допустить. Ее следовало наказать за попытку. Я представляю, как это могло быть. Он заставил Мег вернуться, чтобы ухаживать за мной. Разве мужчине пристало возиться с ребенком? Он должен заниматься делами. А грязная работа – это для женщин. Он был настоящим ублюдком, можешь мне поверить.

– Неужели никто не рассказывал тебе о матери?

– Никто. Я мог бы обнаружить это сам, но мне и в голову не приходило искать документы. В отличие от тебя, это не запечатлелось в моем мозгу. Меня это не интересовало. Я о ней не вспоминал.

Он крепко зажмурился, но заставил себя открыть глаза.

– Я не тратил на это ни время, ни нервы. За все прошедшие годы думал о ней лишь мельком.

– Ты вообще не думал о своей матери, – уточнила она. – Ты ее не знал.

– Я даже не могу сказать, что ненавидел ее. Она ничего для меня не значила.

– Ты говоришь о двух разных женщинах.

Рорк посмотрел на нее, словно очнувшись.

– Да, ты права. Я еще никак не могу привыкнуть к тому, что Мег – не моя мать, а та несчастная девушка… Честно говоря, она заслуживала лучшего. Я спрашиваю себя, вернулась бы она к нему, если бы не я. Если бы не думала, что ее сыну нужен отец. Если бы не это, может быть, она осталась бы жива.

Как же хотелось Еве вырвать его из лабиринта вины! Но она доверилась интуиции, вспомнила то, чему ее учили, и заговорила спокойно, словно беседовала с жертвой преступления, переживавшей шок:

– Ты ни в чем не виноват. И не должен наказывать себя за случившееся.

– Нет. Я должен. Должен что-то сделать. Я чувствую себя беспомощным, и это мне не нравится. Я ничего не могу поделать – ни избить кого-нибудь, ни купить, ни украсть, ни договориться. Что бы я ни сделал, это ее не воскресит. А он останется безнаказанным.

– Рорк, я потеряла счет, сколько раз стучала в двери домов и переворачивала жизни людей, сообщая, что человек, которого они любили, умер. Если бы я продолжала держать в себе все то горе, которое видела, то давно бы сошла с ума.

• Предыдущая
• 41/76
• Следующая