Мой темный принц - Росс Джулия - Страница 9

• Предыдущая
• 9/87
• Следующая

Пенни прыснула чаем обратно в блюдце, но заставила себя сдержаться – не вскочить на ноги и не разбить чашку о ковер. Собака поднялась, внимательно посмотрела на нее, затем снова улеглась, подчинившись молчаливому приказу Николаса.

– Что?! – хохотнула она, скрывая растерянность. – Вы же не серьезно! Это абсурд!

– Встанете рядом со мной перед лицом союзников и принесете клятву за Софию. Дипломатический шаг будет сделан, мои враги опозорены.

Предложение было настолько фантастичным, что она никак не могла его воспринять.

– Принести клятву? Моя жизнь здесь, в Раскалл-Сент-Мэри. Я никогда не бывала в Лондоне.

– Вот вам и шанс побывать. Потом вернетесь домой, в свою деревню, и проживете остаток дней в безвестности, о которой так мечтаете.

Блюдце дрогнуло, чай пролился через край.

– Но я не хочу менять свою жизнь!

– Она уже изменилась. Я здесь. Этого вы не можете отрицать.

– Но я не знаю, как ведут себя принцессы.

– Я научу вас.

– Невероятно! Это же бред сумасшедшего!

Одно мгновение, и он уже на ногах, словно орел, метнувшийся на свою жертву. Собака даже не шелохнулась.

– Ради Бога! Я еще никогда не был настолько здрав, и я уже взвесил все шансы.

Пенни захотелось закрыть голову руками, как она сделала это, столкнувшись с лошадьми.

– Этот вопрос не подлежит обсуждению. Это бред. Я никогда не соглашусь.

– У вас нет выбора. Но неужели искушение ни на минуту не завладело вами? Принцесса на день, мисс Линдси! Маскарад, рискованнее которого не придумаешь. Возможность взять в свои руки судьбу наций.

Представьте те наряды и драгоценности, которые вы сможете надеть. Это же шанс увидеть королевскую жизнь изнутри. Принц-регент и русский царь склонятся над вашей рукой.

При мысли об этом паника накрыла ее с головой.

– Меня тут же изобличат.

– Чушь. Никто за пределами Альвии не видел Софию. Ее семья присутствовать не будет. Никто ни о чем не догадается; слишком уж это дерзко и невероятно. Сделайте это, мисс Линдси. Для себя, не для меня. Жизнь не часто дает нам шанс. А уж если выпадает такой, как этот, надо хватать его обеими руками!

– О Господи! Может, вы, единовластный правитель крошечного княжества Центральной Европы, и привыкли к подобным вещам, но я простая английская женщина с простыми манерами. Разве я могу пойти на это? Никаких искушений я не испытываю.

Он лениво подошел к стоящему у стены столику и поднял две изысканные вазы, по одной в каждой руке. Пенни считала их греческими, одна в красно-черных тонах, другая в черно-белых, обе расписаны маленькими прыгающими фигурками.

– Жизнь непредсказуема. Мы бросаем кости и ждем результата, каждый раз понимая, что судьба может преподнести нам подарок или же, напротив, повернуть кости противника шестерками кверху. Но я никогда не отказывался от игры только по той причине, что могу потерпеть поражение.

– Но это же риск! Я не могу это сделать и не буду.

Он него исходило напряжение, как от грозового облака.

– Вся жизнь – риск. Боже, выдумаете, мне это по душе, думаете, я об этом мечтал? Все зависит от вас – ключи от королевства, как конфетка в руках малыша. Что вы предпочтете для начала – леденец или засахаренную сливу? Ставка, значения которой вы даже представить себе не можете. Из-за вашей прихоти может погибнуть целая нация.

– Безумное сравнение, – отмахнулась она. – Никто никогда не правил, подчиняясь собственной минутной прихоти, такой, как выбрать конфетку, например.

И вдруг он улыбнулся. Озорной, очаровательной улыбкой, словно мальчишка, приглашающий ее немного пошалить.

– Неужели? В таком случае вы не знакомы с историей нашей части света – вашей и моей. Ваша кровь тоже подпорчена. Неужели вы считаете, что можете сдержать ее своей английской строгостью и деревенским здравым смыслом? – Он вытянул вперед руки, в каждой по изысканной вазе, свечи высветили напрягшиеся на запястьях сухожилия. – Через тридцать секунд я уроню одну из них. Выбор за вами. Какую, левую или правую?

Пенни вскочила с кресла.

– Стойте! Почему я должна выбирать? Я забуду о ваших безумных предложениях и вернусь домой.

– Теперь, когда я рассказал вам о Софии, я не могу позволить вам вернуться домой, так ведь? Ее исчезновение нужно держать в секрете. – Он говорил мягко, спокойно, как будто уговаривал малого ребенка. – Выбирайте. Вам больше нравится красная с черным? Думаю, это Ахиллес, мрачно восседающий в своем шатре. Или черная с белым? Фигурки скачут в безумии под светом грешной луны – оргия Бахуса, быть может?

– Ради Бога! – На глаза Пенни навернулись слезы отчаяния. – Они же древние, бесценные. Прекратите!

– Вы выбираете войну? – Он поднял красно-черную вазу и окинул ее критическим взглядом. – Ахиллеса в бронзовом шлеме? Или в вашей крови течет капля безумной крови? – Предающиеся вакханалии человечки танцевали под его длинными пальцами, раскачивающими белую вазу. – Менады: шальные женщины, которые, как говорят, обезумев от вина, бежали в ночи за античными греками, готовые накинуться на них и предаться оргии. – Он вытянул вперед обе вазы. – Выбирайте!

Она упала в кресло и закрыла лицо ладонями.

– Вы не можете заставить меня!

– Десять секунд, – сказал он.

– Я не могу выбрать!

Послышался легкий щелчок. Пенни оторвала руки от глаз. Обе вазы стояли на столе, целые и невредимые.

– Конечно, нет, – усмехнулся он. – Как вы можете? Но давайте начистоту. Загляните в себя и скажите мне: что вы почувствовали в тот момент, когда думали, что я могу бросить на пол красную вазу? Небольшое разочарование или ускользающую надежду? А белую? Если вы будете честны перед собой, вы обнаружите эту незначительную разницу в своих ощущениях. И эта ничтожная разница скажет вам, какая ваза нравится вам больше. Вы уже выбрали, сами того не подозревая.

– Вы и с подчиненными так же обходитесь? – спросила Пенни. – их жизнь в своем кулаке и сжимаете его, если они не сумеют догадаться о вашей прихоти? Их эмоции для вас всего лишь игрушка? Собака и та без вашего дозволения шагу не делает.

Он бросил взгляд на животное, и выражение его лица тут же смягчилось.

– Познакомьтесь с ее высочеством Алессандриной фон Морицбург. – Собака села и подняла лапу. – Это чистокровный глариенский волкодав из королевской псарни. Послушание принцам у нее в крови. Я зову ее Квест.

Пенни взяла лапу и потрясла ее.

– Квест?

Собака улеглась и положила морду на лапы.

– Собачье имя Алессандрины – Зухе. Мы хоть и говорим на глариенском, все королевские титулы у нас немецкие. «Зухе» по-немецки – то же, что «Квест» по-английски. «Поиск». Такой вот каламбур.

– Значит, все это лишь шутка? – растерялась она. Он вернулся к дивану и снова вытянулся на нем во весь свой рост.

– О нет, мисс Линдси, все по-настоящему. Контроль и понимание – мой долг и моя судьба. Так какая? Красная или белая? Загляните в свое сердце. Вы же не какая-то там пугливая деревенская мышка, так ведь? Вы были потрясены моим предложением выступить в роли Софии, но где-то в глубине души ощутили дрожь и возбуждение.

– Ничего подобного!

Он добродушно улыбнулся ей:

– Не отрицайте. Я уже имел случай убедиться в вашей храбрости, мужестве и уме. Ваш отец – один из тех самых неистовых цыганских принцев. Может, вы и не носите его имя, но от его крови вам никуда не деться. Вы выбрали вакханалию, не так ли? Бежать обнаженной при свете полной луны и принести в жертву свою девственность?

Ее так и подмывало посмеяться над ним, но она подавила в себе это опасное искушение.

– Вы слишком долго отсутствовали, ваше королевское высочество. Англия слишком холодна…

– Для жертв или для безумств? – Уголки его чувственных губ изогнулись в улыбке. – Стать принцессой на день и проще, и приятнее, чем и то и другое.

– Вопрос не подлежит обсуждению, – она. – Я не сделаю этого. И вы не можете меня заставить.

– Еще как могу.

Он закрыл глаза и затих – падший ангел, тень и свет. Квест внимательно смотрела на Пенни, слегка подергивая хвостом.

• Предыдущая
• 9/87
• Следующая