Укрощение строптивого (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 53

• Предыдущая
• 53/94
• Следующая

— Элион! — вскрикнула я, и вампир обернулся, выжидающе глядя на меня. — У меня к вам несколько вопросов.

— Ну? — Одариан скрестил руки на груди и насмешливо усмехнулся, глядя, как я усиленно придумываю вопросы.

— Тьма, — я зло топнула ногой, так ничего и не придумав, — вы не можете уйти.

— Это еще почему? — тонкая черная бровь изумленно поползла вверх.

— Это противоречит приказу Вечного. А вдруг на меня нападут? А вдруг обесчестят? А вдруг будут издеваться…

— Над тобой? — он громко расхохотался. — Лиора, ты просто рот открой, они сами сбегут. Ты же настоящее исчадие Тьмы!

— Вы-то не сбежали, — проворчала я. — Все швыряете, орете, рычите, шипите, обзываете.

— От безысходности, гадость моя, только от одной безысходности, — со смешком ответил вампирюга. — Все? Я тебя успокоил? Могу идти?

— Идите-идите, — кивнула я. — Утром побегаете, поищите.

— Придется связать, чтобы утром найти тебя на месте, — ухмыльнулся Элион.

— Чудовище красноглазое, — я снова топнула ногой. — Покоя не дам. Я буду не я, если крови вам за оставшиеся дни не попорчу.

— Чудовище сероглазое, — в тон мне ответил вампир и устало вздохнул. — Что тебе от меня надо?

Я указала пальцем на кровать.

— Лежать!

— А попроще? — тут же ощетинился его высокомерная кровавость.

— Проследуйте на ложе, лорд Одариан, — я склонилась в приглашающем ложе.

— Ведь опять обманешь, — хохотнул упырь.

Затем скинул сапоги, дорожную куртку и прошествовал в купальню. Я ждала торжественный выход, вышел так же торжественно, как и зашел. Проследовал на ложе и снова выжидающе посмотрел на меня.

— Что будешь делать? — поинтересовался вампир.

Я, не менее торжественно легла рядом, взяла его под руку и сообщила:

— Греть всю ночь, — и с удовлетворенным вздохом закрыла глаза.

— На большее я и не рассчитывал, — ответил Элион. — Теперь можем, наконец, спать?

Я промолчала. Некоторое время лежала с закрытыми глазами, но покоя мне не давал один вопрос. Я вновь села и позвала его.

— Элион.

— Да, что ж ты неугомонная такая?! — воскликнул вампир и тоже сел. — Что, гадость-радость?

— Вы действительно хотели уйти к ней?

Вампирюга со страдальческим стоном упал на подушку, некоторое время молчал и вдруг оглушительно расхохотался.

— Лиора, ты бесподобна! Едешь к жениху, но в меня вцепилась мертвой хваткой, словно ревнивая жена. Нет! — глаза его вдруг полыхнули красным отсветом. — Не собирался. Мне нравится подшучивать над тобой. Ты удовлетворена?

— Но вам хотелось бы пойти? — к архам, что я к нему прицепилась?

Вампир снова сел и зло посмотрел на меня.

— Что ты хочешь услышать? Хотел бы я провести ночь в постели Пьющей кровь, которая половину вечера твердила мне, как вспоминала время, проведенное со мной? Какой ответ я должен дать? Честный, или чтобы ты успокоилась?

— Валите к архам, клыкастая сволочь! — воскликнула я и упала на подушку, отвернувшись от него.

— Упаси Кровавая Луна иметь женой такую зануду, как ты, — проворчал упырь и тоже лег, отвернувшись от меня.

Мы помолчали еще какое-то время, рассерженно глядя в темноту. Я так уж точно.

— Лиора, — первым подал голос вампирюга.

— Что? — грубовато отозвалась я.

— Ты ведь не спешишь в Ургарай?

— Нет, а что? — я обернулась к нему.

— Может, задержимся здесь на пару дней? — теперь и он обернулся.

— Нет, — отрезала я и снова отвернулась. — Здесь я только до рассвета. А где-нибудь в другом месте согласна.

— У нас по дороге должен быть один примечательный городок, я когда-то о нем читал. Там задержимся. — Внес новое предложение мой телохранитель.

— Согласна, — покладисто кивнула я.

— Вот и отлично. Добрых снов.

— Кровавой ночи, — улыбнулась я в темноту.

Ночь прошла беспокойно. Мне снились совсем уж бредовые сны. То мне снилось, что горгул врывается в спальню, находит нас с вампиром в одной постели и, с криком: «Ты сделал мою жену пьяницей!», — и душил моего упыря. То вдруг казалось, что в спальню змеей вползает вампирша и нависает над кроватью, говоря голосом озерной королевы: «Идем, место для твоей статуи готово». То сам вампир нагло целовался у меня на глазах со своей давней любовницей и говорил: «Я же обещал сделать тебя опытной, смотри, как это делается».

— Не надо! — я вскакивала с криком и слышала недовольное ворчание.

— Сколько можно, чудовище, дашь ты сегодня спать или нет?

После этого ложилась и, уже успокоенная, снова засыпала, чтобы через некоторое время вскочить от нового кошмара. Уже перед рассветом, разбуженная новым неприятном сном, я села и нахмурилась, сразу не поняв, что не так. Обернувшись, я не обнаружила вампира.

— Элион, — позвала я, но никто не отозвался, и я слезла с кровати и пошлепала к двери.

Открыв ее, я прислушалась и выбралась в коридор. Замок сковала предутренняя тишина, когда снятся самые сладкие сны. Было прохладно, и я вспомнила свою шаль, подаренную вампиром, но возвращаться за ней не стала. Я шла на цыпочках, гонимая неясной тревогой, неприятным подозрением и еще чем-то, что жгло огнем в груди. Ревность? Да, ревность. Если уж решила быть честной с собой, то надо оставаться ею до конца.

Моего слуха коснулись тихие голоса. Я остановилась, чтобы перевести дыхание. Сердце так оглушительно стучало, что казалось, будто отдается в ушах. Успев представить себе самое худшее, я все-таки стиснула зубы и подобралась поближе. Это была библиотека. Элион сидел на столе, скрестив руки, его давняя знакомая стояла рядом и пристально смотрела на него. Они разговаривали так тихо, что я слышала лишь голоса, но слов почти не разбирала.

Я затаила дыхание и прильнула к узкой щелке, оставленной дверью. Рука вампирши коснулась лица моего телохранителя, вызвав у меня желание переломить эту тонкую белую руку в нескольких местах. Элион перехватил ладонь Рены и мягко отстранил. Она вновь заговорила, мой вампир слушал, опустив взгляд. После упрямо поджал губы и притянул к себе упыриху. Она обвила руками шею Одариана, и он позволил себя поцеловать. Я отпрянула от двери, схватившись за грудь. Огонь уже не жег, он сжигал. Слезы навернулись на глаза, потому что я знала, как он умеет целовать и меньше всего я готова была услышать раздраженное:

— К архам, Рена, я не могу.

— Почему? — в ее восклицании сквозило раздражения еще больше.

— Не знаю я! — за дверями что-то громыхнуло.

— Элион…

— Хватит! — он злился, этот тон я хорошо знала. — Я позволил тебе попробовать, но меня все это бесит, а не возбуждает. Все. Хватит. Не хочу.

Его легкие шаги приблизились к дверям, и я нырнула в тень. Дверь распахнулась, и мой телохранитель стремительно промчался мимо меня.

— Элион Одариан! — она вышла сладом и с яростью, сверкавшей в раскрасневшихся глазах, смотрела ему вслед. — Только не говори, что всему виной эта человечина!

Зря она, вот зря. Для моего упыренка это больная тема, уж я-то знаю. Я неосознанно потерла любимый зад, на который упала при попытке поговорить на эту тему. Мой телохранитель вихрем метнулся обратно и рывком откинул вампиршу к стене, нависая сверху.

— Не обсуждается, — прошипел вампир. — Даже рот не смей открывать на эту тему.

— Тьма, Одариан, ты не можешь…

Оглушительная пощечина закрыла ей рот, и я сжалась от страха. Я считала, что он давал мне пощечины? Вспомнилось, как я визжала, а он остановил меня именно таким способом. Да мне даже больно не было, просто обидно. А то, что я слышала сейчас… К архам, как он говорил, его называли в клане — зверь? Мне вдруг стало очень страшно. Да ведь я же этого вампира совсем не знаю. Точней, знаю, но иного Элиона Одариана. А тот, кто сейчас прижимал к стене вампиршу, как равную по силе, был мне чужим.

— Не смей открывать рот, — практически по слогам произнес он и отпустил ошеломленную хозяйку замка.

После этого развернулся и ушел. Ой, мама, меня-то там нет! Я-то есть здесь! И вампирша здесь. Рена Дарнай резко развернулась и посмотрела именно туда, где пряталась я. После прислушалась и метнулась ко мне, схватив за плечо.

• Предыдущая
• 53/94
• Следующая